ЦРУ и мир искусств. Культурный фронт холодной войны - Фрэнсис Стонор Сондерс Страница 22

Лекционный тур Кёстлера по Америке в 1948 году был призван вывести из заблуждения «левых баббитов» [112], устранить ошибки и путаницу, господствовавшие в их мышлении. Он уговаривал американских интеллектуалов оставить их юношеский радикализм и вступить на зрелый путь сотрудничества с властью: «Задача прогрессивной интеллигенции вашей страны - помочь остальной части нации осознать её громадную ответственность. Время сектантских раздоров в уютном ничейном мирке абстрактного радикализма прошло. Американским радикалам пришла пора вырасти» [113]. Кёстлер провозглашал новую эру участия, в которой интеллектуалы обязаны оправдывать национальную политику, оставив ставшие теперь анахронизмом привилегии дистанцированности и отстранённости. «Так как писатель не имеет возможности убежать от реальности, мы желаем ему крепко держаться за свою эпоху - это его единственный шанс; эпоха создана для него и он - для неё, - провозглашал вскоре после этого Жан-Поль Сартр. - Наше намерение - работать вместе для осуществления определённых изменений в окружающем нас обществе» [114]. Разница в программах Сартра и Кёстлера была не в степени участия, а в его целях. Там, где Сартр остаётся неколебимым противником притязаний правящих институций быть источником истины и разума, Кёстлер предписывает своим коллегам помогать властной элите в осуществлении её задач.

Вскоре после встречи с Донованом в Нью-Йорке Кёстлер отправился в Вашингтон, где посетил ряд пресс-конференций, обедов, коктейлей и банкетов. Через посредство Джеймса Бэрнхама, американского интеллектуала, проделавшего путь от радикализма до властных учреждений с поразительной скоростью, он был введён в круг чиновников Государственного департамента, президентских помощников, журналистов и профсоюзных функционеров. ЦРУ особенно было заинтересовано в Кёстлере, который мог рассказать им некоторые вещи.

В то время Управление обыгрывало идею: кто может бороться с коммунистами лучше бывших коммунистов? В консультациях с Кёстлером эта идея стала обретать форму. Он доказывал, что разрушение коммунистического мифа может быть достигнуто мобилизацией в пропагандистскую кампанию некоммунистических фигур левого политического фланга. Люди, о которых говорил Кёстлер, уже получили групповое обозначение в Государственном департаменте и в кругах разведки - некоммунистические левые. Ряд лиц в правящих кругах стал всё больше понимать и поддерживать идеи тех интеллектуалов, кто разочаровался в коммунизме, но ещё хранил верность идеалам социализма - Артур Шлезингер описывал это как «тихую революцию».

В самом деле, для ЦРУ стратегия продвижения некоммунистических левых стала «теоретическим основанием политической работы против коммунизма на два следующих десятилетия» [115]. Идеологическое обоснование стратегии, в которой ЦРУ достигало сближения, даже отождествления с левыми интеллектуалами, было представлено Шлезингером в «Жизненном центре» (The Vital Center), одной из трёх богатых идеями книг, вышедших в 1949 году (также «Бог, обманувший надежды» - The God That Failed и «1984» Оруэлла). Шлезингер изобразил упадок левых и их окончательный моральный паралич, наступивший вследствие разложения революции 1917 года, и проследил эволюцию некоммунистических левых как «знамя, объединяющее группы, которые упорно борются за пространство свободы». Именно в этой группе может произойти «восстановление радикального нерва, которое не оставит света в окне для коммунистов». Это новое сопротивление, согласно Шлезингеру, нуждается в «независимой базе для своей деятельности. Оно требует частного пространства, денежных средств, времени, газетной бумаги, бензина, свободы слова, свободы собраний, свободы от страха» [116].

«Идея, воодушевлявшая мобилизацию некоммунистических левых, горячо поддерживалась Чипом Боленом, Исайей Берлином, Николаем Набоковым, Авереллом Гарриманом и Джорджем Кеннаном, - вспоминал Шлезингер впоследствии. - Мы все понимали, что демократический социализм был наиболее эффективной защитой от тоталитаризма. Он стал неявной тенденцией - или даже скрытым лейтмотивом - американской внешней политики в тот период» [117]. Сокращение НКЛ (некоммунистические левые) вскоре вошло в обиход в бюрократическом языке Вашингтона. «Они стали практически официально признанной группой», - писал один историк [118].

Эта «официально признанная группа» впервые выступила на страницах сборника эссе «Бог, обманувший надежды», заявлявшего о провале идеи коммунизма. Главным вдохновителем книги был Артур Кёстлер, который вернулся в Лондон в крайне взволнованном состоянии после бесед с Уильямом Донованом и другими стратегами американской разведки. Последующая история публикации книги служит примером соглашения между некоммунистическими левыми и «тёмным ангелом» американского правительства. Летом 1948 года Кёстлер обсуждал идею книги с Ричардом Кроссманом (Richard Crossman), служившим в военное время главой Германского отдела Управления психологической войны (Psychological Warfare Executive, PWE), человеком, которого полагали «способным манипулировать людскими массами» и который обладал «почти полным набором интеллектуальных приёмов, делавших его профессиональным и безукоризненным пропагандистом» [119]. Вместе с Исайей Берлином (который тоже имел контакты с PWE во время войны) он был членом совета Нового колледжа (New College). Говорили, что Кроссман «беспринципен и очень амбициозен... способен забраться на труп матери, чтобы подняться на ступень выше» [120]. В книге Кроссмана «Платон сегодня» (1937) рассказчик удивляется, что парламентская демократия является не чем иным, как «обманом, раскрашенным пёстрыми красками забором, за которым прячутся правительство и аппарат государства». То же самое можно сказать и о книге «Бог, обманувший надежды».