Еще один шанс. Три президента и кризис американской сверхдержавы - Збигнев Бжезинский Страница 19

Нет больше разделения между внешним и внутренним — есть мировая экономика, мировая окружающая среда, мировой кризис распространения СПИДа, мировая гонка вооружений — они затрагивают всех нас.

(21 января 1993 г.)

На заре XXI века свободный народ должен теперь избрать путь для формирования институтов информационной эры и глобального общества.

(20 января 1997 г.)

Сегодня мы должны усвоить неумолимую логику глобализации.

(26 февраля 1999 г.)

Глобализация — это нечто, от чего нельзя остаться в стороне, что невозможно остановить. Это экономический эквивалент силы природы, как ветер или вода.

(17 ноября 2000 г.)

Поезд глобализации невозможно повернуть вспять.

(8 декабря 2000 г.)

В отличие от своего предшественника, президент Билл Клинтон обладал глобальным видением. Исторический детерминизм, свойственный концепции глобализации, превосходно сочетался с глубоким убеждением Клинтона в том, что Америка, для того чтобы подтвердить свое наименование «незаменимой глобальной державы», должна также обновить и саму себя. Внешняя политика для Клинтона была в основном продолжением внутренней. Через несколько лет он вспоминал, как был удивлен тем, что президент Буш в ходе предвыборной кампании 1992 года уделял так мало внимания внутренним делам. Вся страна видела, как однажды во время президентских дебатов Буш нетерпеливо поглядывал на часы Казалось, что внутренние вопросы нагоняли на него скуку. Это впечатление помогло Клинтону формировать свою предвыборную стратегию и политику в период его президентства.

Внутреннее обновление стало, таким образом, центральной задачей первого президентского срока Клинтона. Но поскольку внешние дела нельзя было игнорировать, Клинтон сделал акцент на глобализацию, придав ей удобную формулу, соединяющую внутренние и внешние дела в единую, совершенно очевидно взаимосвязанную задачу, а это как бы освобождало его от обязанности определять и проводить четко сформулированную, строго определенную внешнеполитическую стратегию. Поэтому глобализация стала темой, которую Клинтон проповедовал с апостольской убежденностью как дома, так и за границей. Во время визита во Вьетнам в ноябре 2000 года он назвал глобализацию «экономическим эквивалентом силы природы», а несколькими месяцами раньше он заявил, выступая в Думе России, что «глобализация — эго черта, определяющая сегодняшний мир».

Относительное снижение международных дел в ряду приоритетов политики Клинтона весьма четко подчеркивается (хотя, вероятно, и непреднамеренно) поразительным контрастом между мемуарами Джорджа Г. У. Буша и Клинтона. Почти шестисотстраничный том Буша, написанный вместе с его советником по национальной безопасности, посвящен — с вполне обоснованной гордостью за достижения авторов — исключительно внешним делам. Даже о вполне заслуживающей упоминания армейской службе Буша во время войны в мемуарах не говорится ничего. Клинтон же (на 1008 страницах!) написал длинный отчет о своей жизни, тактично-осторожный в некоторых личных вопросах, в котором восьмилетнее руководство внешней политикой второго глобального лидера в истории изложено в довольно поверхностном обобщении, занимающем всего около 15 процентов всего объема книги. Даже госсекретарь Клинтона во время его второго срока, гораздо более активная и напористая, чем ее предшественник, посвятила относительно большую часть ее собственных мемуаров воспоминаниям, не относящимся непосредственно к внешнеполитической стратегии и ее осуществлению.

Перефразируя знаменитый афоризм Клаузевица «война есть продолжение политики другими средствами», можно сказать, что Клинтон, в отличие от Буша, действительно рассматривал внешние дела как продолжение внутренней политики. Это отразилось и на внешнеполитических решениях, принимавшихся при нем, и на подборе главных фигур, занимавшихся внешней политикой. Уже первые сделанные Клинтоном назначения советника по вопросам национальной безопасности (Энтони Лейк), государственного секретаря (Уоррен Кристофер) и министра обороны (Лес Аспин) создавали двойственное представление: его команда была явно либеральной по своим взглядам, проявляла внимание к гуманитарным вопросам, была восприимчивой в отношении проблем внутренней политики, но не была склонна к персональной, бюрократической или военной зацикленности. Лейк был особенно озабочен углублением гуманитарного кризиса в Африке. Кристофер, значительно старше Клип тона по возрасту, пользовался большим уважением как человек, избегавший подчеркивать свое положение и известный своей общительностью (в Вашингтоне о нем в шутку говорили: «он у нас такой жизнелюб»), Аспин был опытным политиком, хорошо знавшим внутренние вопросы, с быстрым и ищущим умом, но не имел опыта в стратегическом планировании или в решении крупномасштабных организационных проблем. Ни все вместе, ни в отдельности они не имели желания торопить президента с разработкой программы внешней политики.