"Мертвая рука". Неизвестная история холодной войны и ее опасное наследие - Дэвид Хоффман Страница 15

На третьем совещании, куда были приглашены только Кларк и Рид, президент отрепетировал выбор тех или иных вариантов, изложенных в военном плане, и ввод идентификационного кода с карточки, которую он носил в кармане. Затем учения закончились. Но, как говорил Рид, «я не сомневаюсь, что в понимании Рейгана ничего не кончилось». Учения «стали для него чем-то реальным. Они побудили его сосредоточиться на поиске защиты от этих красных точек».

***

В начале 1982 года Рейган приступил к осуществлению радикального плана, позволяющего ударить по Советскому Союзу изнутри. Во время холодной войны, в годы сдерживания ещё ни одна американская администрация не пыталась использовать внутреннюю напряжённость в СССР в надежде свергнуть режим или спровоцировать его кардинальные перемены. ^[62] 5 февраля Рейган — впервые за время своего президентства — потребовал провести анализ хода холодной войны и задач национальной безопасности США. Рид, курировавший работу разных ведомств в ходе этого исследования, говорил, что Рейган решил выйти за рамки прежних допущений. Термины вроде «разрядки», «сдерживания» и «взаимного гарантированного уничтожения» были отброшены, заметил он, и «холодная война уже не должна была рассматриваться как некое постоянное условие сосуществования, которое следует просто принять как неизбежность, как восход или закат солнца». ^[63] Для того времени это была весьма дерзкая идея. Джон Льюис Гэддис, профессор Йельского университета и историк холодной войны, вспоминал, что когда Рейган иступил в должность президента, существование Советского Союза казалось незыблемым. «Тогда было не до конца ясно, что приближалось банкротство советской экономики, что Афганистан станет для Москвы чем-то вроде Вьетнама, что возникновение польского профсоюза “Солидарность” предвещало конец коммунизма в Восточной Европе — или что всего через десятилетие СССР просто исчезнет», — заметил он. ^[64]

По результатам анализа был подготовлен сверхсекретный приказ — директива по национальной безопасности № 32 (проект составил Рид). Документ, названный «Стратегия национальной безопасности США», говорил о сдерживании — прежней политике холодной войны. Но Рейган пошёл дальше и поставил новую смелую цель: заставить Советский Союз «принять на себя удар собственных экономических проблем и стимулировать долгосрочные тенденции либерализации и национального строительства в Советском Союзе и союзных ему странах». После брифинга, посвящённого советской экономике, Рейган записал в дневнике: «Их дела плохи, и если мы сможем отрезать их от кредитных линий, им останется просить пощады — или голодать». ^[65]

О чрезвычайной деликатности вопросов, поднятых директивой Рейгана, можно судить хотя бы по тому, как Кларк работал с бумагами. 4 мая 1982 года Рейган забрал проект директивы домой, чтобы поработать над ним. 5 мая в 9.30 утра он подписал документ в присутствии Рида и Кларка. Однако тема была столь взрывоопасной, что Кларк до 20 мая не посылал директиву в единую систему документооборота Белого дома. Он, очевидно, боялся вмешательства других членов кабинета. ^[66]

В начале своего президентского срока Рейган исповедовал конфронтационный подход к Советскому Союзу — от первых слов о лжи и обмане до программы перевооружения и секретных операций ЦРУ в Афганистане и Центральной Америке. Новая директива это стремление возвела в ранг официальной политики.

Девятого мая Рейган обратился к теме контроля над ядерным оружием в речи, произнесённой перед студентами своей альма-матер — колледжа города Юрика в штате Иллинойс — и приуроченной к полувековому юбилею собственного выпуска. Один выразительный пассаж касался ужасов ядерной войны; Рейган поклялся «добиться того, чтобы этот кошмар не сбылся». Это выступление он использовал и для того, чтобы сделать первое с момента вступления на президентский пост предложение об установлении контроля над межконтинентальными ядерными вооружениями — в том числе и над баллистическими ракетами. Он призвал и Соединённые Штаты, и Советский Союз сократить количество боеголовок на баллистических ракетах до «одинакового уровня, хотя бы на треть ниже нынешней величины» и уточнил, что «не более половины из этих боеголовок должны базироваться на земле». Эти предложения казались справедливыми, но на самом деле они таковыми не были. Советские боеголовки в значительной мере были размещены на ракетах наземного базирования, тогда как американские — главным образом на море или в воздухе. Рейган не знал таких подробностей; почти год спустя он признался: он и не думал, что советские стратегические вооружения представляют в основном ракеты наземного базирования. Речь, произнесённая в Юрике, показывала его пассивный стиль менеджмента: он был сосредоточен скорее на выступлениях, чем на деталях управления. ^[67]

Брежнев ответил Рейгану, что предложение, высказанное в Юрике, «не может не вызвать опасений и даже сомнений в серьёзности намерений американской стороны».

Прочитав письмо Брежнева, Рейган пометил на полях: «Он, должно быть, издевается». Напротив претензии Брежнева о том, что предложения Рейгана носят односторонний характер и приведут к большему сокращению советских, а не американских вооружений, Рейган написал: «Потому что у них их больше всего». Внизу письма Рейган добавил: «Это просто смех какой-то». ^[68]

***

Вслед за антиядерными протестами в Западной Европе движение за замораживание ядерных вооружений в 1982 году получило поддержку и в Соединённых Штатах. Церкви, университеты и муниципальные советы в США собирали выступления против гонки ядерных вооружений. 12 июня в марше протеста в Нью-Йорке участвовали три четверти миллиона человек. Джонатан Шелл опубликовал бестселлер «Судьба земли», в котором заявил, что ядерное оружие угрожает существованию человеческой расы, и призвал к его ликвидации. Американские католические епископы составили пасторское послание о войне и мире, в котором выразили свой страх перед гонкой ядерных вооружений. В начале июня Рейган поехал в Европу и был обеспокоен тем, что его представляют «стреляющим с бедра ковбоем, готовым выхватить шестизарядный ядерный револьвер и начать Судный день». Позднее Рейган вспоминал — он «хотел продемонстрировать, что не собирается заигрывать с концом света». Но он также использовал эту поездку, чтобы развивать конфронтацию с Москвой. За несколько дней до отъезда он записал в дневнике, что уже был сыт по горло рекомендациями не давить на Советы, чтобы не расстраивать союзников. «Я твёрдо сказал: к чёрту всё это. Пришло время сказать им, что это наш шанс вернуть Советы в реальный мир, а для них — занять ясную позицию, закрыть кредиты и т. д.» ^[69]