2312 - Ким Стэнли Робинсон Страница 75

Подъем уровня мирового океана на одиннадцать метров сопровождался по всей Земле интенсивным строительством на возвышенных местах, но в человеческих страданиях цена была огромна, и никто не хотел повторения. Люди боялись нового подъема моря. Они ненавидели поколения Вмешательства, вызвавшие по неосторожности перемены климата, перемены, которые продолжаются сейчас и будут продолжаться по мере высвобождения метана и таяния вечной мерзлоты, что грозит созданием третьей великой волны парниковых газов, возможно, самой большой. Земля постепенно превращается в планету джунглей, и опасность эта столь страшна, что ходят слухи о новом блокировании солнца, хотя двести лет назад предыдущая такая попытка закончилась катастрофой. Общественность укреплялась во мнении, что сделать это необходимо, и уже начались геоинженерные работы микро- и макромасштаба. Интенсивные микро, осторожные, пробные макро; они проводились постоянно, и многие восстановительные микро- или небольшие макроработы достигали успеха.

Прежде всего постарались замедлить таяние ледяной шапки Гренландии. На планете осталось два значительных резервуара льда: Антарктика и Гренландия, и авторы проектов надеялись, что по крайней мере Восточная Антарктика выдержит пик жары до возвращения более умеренных температур атмосферы и океана. Если удастся свести содержание СО, до 320 долей на миллион и связать часть метана, температура начнет падать, а ледяная шапка восточной Антарктиды сохранится. И пусть температура воды в океане не понизится еще сто с лишним лет, это будет большой успех. Если же спасти лед Антарктиды не удастся, все прочее тоже окажется бесполезным. Успех категорически необходим. Многие говорили, что надо поступить с Землей так, как поступили с Марсом и Венерой, чего бы это ни стоило. Другие говорили, что сейчас необходим малый ледниковый период; о вероятной гибели двух-трех миллиардов при этом не вспоминали, но в споре чувствовался подтекст: чем меньше людей останется на планете, тем лучше. Шоковая терапия, сортировка — у людей, считающих себя практичными, было множество таких планов.

Конечно, ледяная шапка Гренландии гораздо меньше антарктической, но и она важна. Если она растает (а сама эта шапка не что иное, как остатки прежнего гигантского ледника, который спускался намного южнее нынешнего положения), уровень моря поднимется еще на семь метров. И это погубит с таким трудом восстановленную прибрежную цивилизацию.

Как все ледяные поля, лед не просто таял; ледники скользили к морю, их движение ускоряла водяная прослойка между льдом и каменным основанием. В Антарктиде происходит то же самое, но там лед скользит в море по всей окружности, и остановить его невозможно. В Гренландии все иначе. Лед залегает словно в глубоком корыте между горными хребтами и может уходить в Атлантический океан только через узкие расселины в скалах, как через край ванны. Сквозь эти расселины ледники на водяной прослойке скользят со скоростью много метров в день, они движутся по склону, который за тысячелетия уже выровнен, а, падая с материка, попадают в теплые течения, заходящие во многие фиорды, и быстро уходят в океан.

На заре истории гляциологии исследователи заметили, что один быстрый ледник в Западной Антарктике неожиданно замедлил движение, буквально замер. Исследования показали, что прослойка воды под ним нашла какой-то ход и ушла; огромная тяжесть ледника снова легла на камень, и ледник остановился. Это натолкнуло людей на мысль действовать сходно, и они пытались искусственными методами осуществить нечто подобное в Гренландии. Они испробовали несколько методов на одном из самых узких и быстрых гренландских ледников — Хельхейме.

Наблюдая из вертолета, Свон подумала: с учетом всего, что ей пришлось услышать о таянии льда, западное побережье Гренландии ободряюще ледяное. Внизу расстилался верхний слой морского зимнего льда — гигантские многоугольные белые поля в черном море. На северном берегу Гренландии и на острове Элсмир есть заказник с белыми медведями, рассказали Свон; сюда по течению плывут слоистые айсберги — или их сюда направляют мощные длинные, гибкие боны, снабженные двигателями на солнечной энергии. Так что не весь арктический лед исчез, приятно было смотреть на прекрасную картину внизу и видеть черный океан, а не голубые тропические моря. Черный океан, белый лед. Тут голубое небо и бассейны талого льда по всей поверхности ледниковой шапки Гренландии; эту воду в трех километрах над океаном удерживают горные хребты — береговые горы, эти изжеванные края ванны, не дают сдвинуться с места ледяному плато. С вертолета, летящего на высоте пяти километров, была хорошо видна вся картина.

— Это наш ледник? — спросила Свон.

— Да.

Пилот стал спускаться к маленькому косому кресту, обозначавшему ровный участок на хребте над ледником, в нескольких километрах от того места, где лед спускался в океан. Ровный участок оказался площадкой в двести гектаров, и там нашлось место для целого лагеря: красный косой крест оказался гигантским. При спуске под ними была фантастическая панорама: черные скалы, белый лед, синее небо, черная выжженная солнцем вода фиорда.

Вне вертолета оказалось ошеломляюще холодно. Свон ахнула, внезапно пугаясь: в космосе холод означает повреждение скафандра и неминуемую смерть. Но здесь с ней здоровались, смеясь над выражением ее лица.

Вокруг плато в небо вздымались поросшие лишайниками скалы. В подковообразной долине под ними камни, словно мускулистая плоть, были изрезаны льдом, исчерчены горизонтальными линиями там, где валуны скребли гранит с такой силой, что вгрызались в него: если задуматься, давление здесь развивалось невероятное.

Сама белая поверхность ледника была вся в изломах и местами делалась голубоватой. Хотя и расколотая частыми трещинами, ледяная поверхность казалась практически ровной до самых дальних хребтов. Свон сняла солнцезащитные очки, чтобы разглядеть получше, заморгала и чихнула: ее словно ударили белым по голове. Она засмеялась, фыркая и откашливаясь, и сквозь сомкнутые веки увидела подходящего Зашу, который протягивал руки, чтобы обнять ее.

— Я рада, что прилетела! Мне уже гораздо лучше!

— Я знал, что тебе понравится.

Плато, где стояли лагерем, было отличнейшим местом для небольшого поселка. Показав, где камбуз, и разместив вещи Свон в спальне, Заша отвел ее к обрыву, откуда открывался вид на весь ледник. Непосредственно под лагерем лед до ближайшей стены ледника был раскрошен — очевидно, в результате введения жидкого азота между льдом и каменным основанием. Часть ледяного поля застыла, но остальной лед продолжал спускаться, правда, медленнее.

Ниже во льду виднелась глубокая расселина.

— Это последний эксперимент, — объяснил Заша. — Хотят вытаять расселину на всю длину. Нижняя часть ледника будет скользить дальше, освобождая место для строительства дамбы, в которую упрется остальной лед.

— Разве лед не будет перекатываться через дамбу?

— Будет, но ее собираются сделать такой высокой, чтобы она достигала вершины ледника. Лед будет продолжать течь сюда, пока не выровняется с остальной поверхностью Гренландии и сход не прекратится.