На туманном Альбионе - Геннадий Марченко Страница 73

По такому случаю 22 марта, на следующий день после игры с «Лестером», я собрал своих музыкантов и Эндрю в уже хорошо знакомом пабе «Старый чеширский сыр». Была мысль пригласить кого-то из футболистов, но от неё пришлось отказаться – кто-то из неприглашённых посчитал бы себя обиженным, а тащить в не такой уж и большой паб всю команду… Тем более что своих ребят из группы я тоже кинуть не мог.

Хозяину паба я сразу заявил, что сегодня халява не прокатит, я плачу за всё и за всех. Однако Руперт, узнав, что у меня появился наследник, заявил, что выпивка за счёт заведения. Ладно, пусть так… Мы подумали и решили, что сегодня ограничимся пивом, хотя наш Юджин уже после пары кружек начал косить.

– Слышал новость? – после очередного тоста поинтересовался Олдхэм.

– Что за новость? Что я стал отцом?

Все, включая меня, дружно прыснули со смеху.

– Нет-нет, эта новость хорошая, а есть и плохая…

– Ты меня пугаешь. Не томи, говори скорее.

– Позавчера Нику украли.

– Статую? Из музея?

– Да нет, трофей будущего чемпионата мира. Спёрли прямо во время публичной демонстрации в выставочном зале Westminster Central Hall.

– А-а, вон ты о чём! Да ерунда, найдут через неделю… даже меньше.

– Ты уверен? – с удивлением воззрился на меня Олдхэм.

Ту историю с похищением статуэтки в моём будущем знал любой человек, мало-мальски интересующийся футболом. Я помнил, что трофей через неделю после его похищения обнаружит под скамейкой завёрнутым в газету какая-то собака. Эх, жаль, не знаю точно, где это произошло, а то бы мог сам изобразить счастливчика. Помню, что в Лондоне, а в каком месте конкретно…

– А теперь выпьем за то, чтобы Кубок мира нашли! – провозгласил я очередной тост, поднимая наполненную пенным напитком кружку.

Кубок, как я и обещал Олдхэму, нашёлся в назначенный срок. Эндрю, позвонив мне домой, в шутку требовал признаться, что это я организовал похищение, но я тоже отшутился тем, что обладаю экстрасенсорными способностями. Дар якобы был получен после удара током несколько лет назад, так что моим предвидениям можно и не удивляться.

По календарю последний матч чемпионата Англии мы играем 16 мая против «Астон Виллы», после чего команда будет распущена, игроки отправятся или в отпуска, или по сборным, готовиться к мундиалю. И мне хотелось, чтобы и моя фамилия тоже значилась в списке тех, кто будет на полях Англии бороться за приз Жюля Риме.

В преддверии полуфинальных баталий с «Партизаном» я созвонился-таки с Фурцевой, выложив ей свой план проведения на Дворцовой площади Питера международного благотворительного фестиваля, средства с которого пойдут на оказание помощи ветеранам Великой Отечественной. Рассказал о своём разговоре с Солдатовым, что он тоже со своей стороны обещал помочь. Как-никак в последнее время внешняя политика советского государства направлена на разрядку международной напряжённости, так сказать, перезагрузка. Хорошо ещё, что не перестройка.

Екатерина Алексеевна, узнав, что проведение фестиваля планируется уже через пару месяцев, поинтересовалась, почему я только сейчас ей об этом сообщаю? Знаю ли я, сколько ещё всего придётся согласовывать и сколько на это уйдёт времени?!

– Екатерина Алексеевна, я всё понимаю, но при желании вопрос можно утрясти за месяц. Уверен, с вашими организаторскими способностями и вашим пробивным характером вы легко этого сможете добиться.

Мой неуклюжий комплимент, возможно, возымел на Фурцеву какое-то действие. Во всяком случае, она пробурчала, что попробует, после чего мы с ней вежливо распрощались.

А вот хрен мне на глупую рожу! Я-то, умник, считал, что фестиваль почти уже в кармане, ладошки свои загребущие потирал, а тут кто-то наверху решил, что рановато проводить в нашей стране международное мероприятие такого уровня. Да и вообще, ты, мол, мальчик, играй – да не заигрывайся, знай своё место. Подозреваю, что тут не обошлось без участия самого Шелепина, может, его уже вконец достали слухи о нашем мнимом родстве.

Как бы там ни было, вместо этого на Центральном стадионе им. Ленина будет проводиться благотворительный фестиваль «Поможем детям Африки!» с участием звёзд отечественной эстрады, и весь сбор пойдёт, соответственно, в помощь голодающим африканским детишкам.

Нет, я понимаю, что наш народ уже приучен помогать кому угодно, только не себе, мать её Тереза планетарного масштаба… Но в глубине души надеялся, что все эти идиотские фонды начнут постепенно вымирать, как доисторические ящеры. Вот когда у каждого советского человека в доме будет достаток, вот тогда и можно обратить свой взор на другие, менее успешные страны третьего, а то и четвёртого мира. Сейчас же, в чём я был точно уверен, далеко не в каждой семье холодильник ломится от продуктов, да и сам холодильник пока является скорее предметом роскоши, чем первой необходимости. Хотя, пожалуй, это финский Rosenlew – предмет роскоши, ну ещё, может, ЗиС, а вот небольшой дребезжавший «Саратов» можно приобрести без особого ущерба для семейного бюджета. Правда, откладывать на покупку несколько месяцев всё равно придётся, если считать средний доход на семью из трёх человек в триста рублей. Любим мы последнюю рубаху отдать какому-нибудь негру, а сами будет скакать голые, но счастливые.

И при этом получалось, что всю организацию на себя брало как раз Министерство культуры СССР, а я был заявлен просто как один из участников. М-да, а чего я, собственно, хотел? Что вокруг меня, как вокруг солнца, будут крутиться все планеты? Охолонись, Егорка! Играешь себе в Англии, песенки сочиняешь – вот и не дёргайся, радуйся, что хотя бы в качестве участника пригласили. Как мне объяснили, учитывая мою большую загруженность в чемпионате Англии и Кубке чемпионов УЕФА, меня освободили от организационных вопросов. И даже учли, что последний тур мы играем 16 мая, а потому фестиваль пройдёт 1 июня, в Международный день защиты детей. Будет время и до Москвы долететь, и порепетировать.

Блин, вот кто меня за язык тянул, взял и наобещал мистеру Олдриджу молочные реки и кисельные берега, а на самом деле всё выходит пшиком. Жалко старика, небось уже видит себя на VIP-трибуне или что там было бы на Дворцовой площади. Да и питерцев жалко, всё Москве да Москве, а она уже и так зажралась.

Естественно, я через того же Федулова отправил целый список встречных вопросов. Например, выступаю я один или можно подтянуть всю группу? А что, если я попробую организовать приезд Битлов? До кучи я попросил озвучить весь список выступающих. А там в числе прочих оказались хорошо мне знакомые Кобзон, Магомаев, Хиль, Миансарова, Бернес, Пьеха, Клемент… Не обошлось без Людмилы Зыкиной, Клавдии Шульженко, Майи Кристалинской, оркестров под управлением Утёсова и Лундстрема, эстрадного оркестра Рознера с солисткой Гюлли Чохели, ансамбля «Мелотон» и Аиды Ведищевой… И Юрий Гуляев, с которым меня судьба как-то всё не сводила, а ведь в той реальности он на равных конкурировал с тем же Магомаевым. Такой кондовый советский составчик. А где «Апогей», мать вашу? Где Адель, от которой половина Союза с ума сходит?! И наконец, нельзя забывать о «НасТроении»! Я вполне мог бы выступить и со своими ребятами, и с Ивановым-Крамским и Каширским пару вещей исполнить. Все эти вопросы я в спешном порядке отправил на имя Фурцевой через Федулова, упросив того использовать диппочту ввиду решения вопроса государственной важности. Тот, видно, всё ещё считал меня приёмным сыном Шелепина и не рискнул особо возражать.