Страсти Евы - Анна Пань

Наползающий сумрак смывает кроваво-алое зарево в обрывистое горное ущелье. Наступает таинство священной церемонии передачи власти над миром в руки Тьмы. Время стертых граней мироздания и игр подсознания. Демоны страха изгаляются над впечатлительными душами, венчая их владельцев венцом безумия. Демоны чревоугодия и прелюбодейства подливают вино в бокалы, прославляя грешников на эшафоте несбыточных надежд. Во хмелю нашептывающих голосов наши чувства обостряются. Инстинкты выигрывают в вечном споре с разумом, как никогда родня нас с животными. С рассветом мы сажаем внутреннего зверя на привязь в темницу страхов, задабривая его костью навязанных стереотипов и наводя внешний лоск. Под покровом ночи мечущийся по клетке зверь срывается с цепей и с неистовым ревом тычет нас носом в потаенные уголки души.

Что за ненасытный зверь движет нами, обгладывая кости изнутри?

У зверя множество обличий…

Зверинец пороков содержит Дрессировщик Злой Рок, и его смертельный номер уже не остановить.

В одном лишь рваном платьице и босая я обреченно взираю на противоположную сторону обрыва. Мое продрогшее тело сплошь усеяно ранами и гематомами, исколотые ступни бесчувственно приминают промерзшую жухлую траву. Мои жизненные силы бесследно иссякают, прилившая к вискам кровь отзывается пульсирующими ударами по всей голове, в груди щемит от малейшего вздоха, словно тесак шинкует на куски легочные вены. Я всецело ощущаю себя немощной и ничтожной перед окружающим миром. Причина моего маниакального ужаса − Смерть. Как голодный волк преследует добычу, так и Смерть бредет за мной по пятам. Смерть в человеческом обличии…

На другой стороне ущелья с размеренной грацией хищника подходит к краю высокий статный мужчина с пистолетом в руке. Внешне он одарен редкой непорочной красотой − именно так должен выглядеть сошедший с небес архангел. У него строгие черты лица с выраженными острыми скулами, обрамленные непослушными светло-русыми волосами, их концы небрежно ниспадают каскадом на ворот белой рубашки. Невзирая на благородный облик, даже на расстоянии чувствуется, что зашкаливающее порочное начало и животный магнетизм сподвигнут любую женщину продать душу Дьяволу ради обладания этим мужчиной. Бедняжкам и в голову не взбредет разглядеть за безупречной оболочкой зверскую жестокость, которая недвусмысленно дает понять, каким печальным может обернуться финал игры со зверем.

Зверь − самое точное определение того, чьи холодные синие глаза заволокло поволокой ярости, отражая целую гамму нечеловеческого наслаждения от уготованной расправы.

В нашей драматической встрече я угадываю перст судьбы. Кем бы ни был пребывающий в апогее своего безумия мужчина, в прошлом он причинил мне страдания и муки. Какой демон породил в нем столько ненависти и злобы? С неистощимым упорством я склеиваю воедино разорванные воспоминания, но, к несчастью, молить память, нещадно наказанную амнезией, равносильно причинению вреда телу в мягких стенах изолятора психиатрической больницы. Цепенея от страха перед неминуемой кончиной, я замираю на месте с застрявшим в горле криком израненной души. В моем безгласном миге отчаяния и полной безысходности даже течение времени приостанавливается для прощального молебна.

Довершая эпикфейл заключительным аккордом, охваченный агонией мужчина не торопясь, как будто растягивая удовольствие от казни, прицеливается. На его дерзко очерченных губах, безусловно, созданных для греха, появляется улыбка, несущая в себе вместо греховных услад могильный холод.

− Гавриил! − придушенным голосом вырывается у меня из груди воскресшее в памяти имя, после произнесения которого ущелье сотрясает громкий выстрел.

У Смерти есть имя…

Обложенный гробовыми тучами небесный купол преобразовывается в бледно-голубой потолок, откуда на постель мерно стекают и растворяются в воздухе прозрачные капли света невесомой хрустальной люстры.

«Сон…» − выдыхаю я с чувством безмерного облегчения, мое сердце колотится, в ушах стоит звон от выстрела. Сны − что это? Фрагменты будущего?.. Отражения состояний души?.. Происки Фортуны, неусыпно меняющей людскую долю вращениями колеса?..

В ответ − тишина.

С прикроватной тумбочки я стягиваю прямоугольные очки в черной оправе и, водружая на нос, загадываю желание: «Сегодня, в день моего совершеннолетия, я хочу узнать о знамении сна!»