Судьба и другие аттракционы - Дмитрий Раскин Страница 6

Протянула Глебу свою ладошку.

— Глеб, — пожал ее руку Глеб.

Ее ладонь была прохладной, жесткой, строением пальцев мало чем отличалась от человеческой. «Надо вообще-то говорить, мало чем отличалась от руки земного человека», — подумал Глеб. Тыльная сторона ее ладони была покрыта ворсом, но все-таки уже не шерстью. Всё остальное скрыто рукавом спортивного костюма. Кожа у девочки была белая.

— Он тоже, — девочка обращалась к Мэгги, — из-под Земли?

— Да, — улыбнулась Мэгги, — примерно.

Девочка рассмеялась, вблизи было ясно, что эти зубы и челюсти принадлежат не гомо сапиенсу.

— Мэгги, Леб, — улыбалась девочка, — зайдите на чай.

— Спасибо, Мария, но Глеб так устал, ему надо выспаться.

— Хорошо, — сказала Мария. — Я пойду?

— Да, конечно, — кивнула Мэгги.

Мария вернулась к своему компьютеру.

— Это тоже по милости Ульрики, — сказала Мэгги, когда они зашли в квартиру, отведенную Глебу. — Опять скажешь, что она поступила непрофессионально?

— Отбила у племени альфа во время какой-нибудь резни. Я угадал?

— Это был геноцид их племени. Ульрика тогда опоздала. Мария была единственная, кого успела спасти. А у нас были такие виды на это племя.

— Почему обо всем этом профессор Снайпс не доложил в НАСА?

— Драй собирался разбить маленькую Марию о камни, — проигнорировала вопрос Мэгги, — и Ульрика нажала на кнопку парализатора. Ульрика считает, что это какая-то переходная ступень к человеку разумному, но мне теперь уже кажется, что это и есть гомо сапиенс. В общем, мы изучаем.

— Как у вас здесь хорошо, — оглядел комнату Глеб.

Они сели в уютные кресла возле камина.

— Это имитация? — Глеб кивнул на камин.

— Настоящий, — ответила Мэгги, взяла пульт, нажала кнопку, и в камине загорелись, начали потрескивать настоящие, с запекшейся смолой дрова. Сладкое тепло поползло по комнате. Глеб почувствовал, что сейчас заснет. Усилием воли не дал себе.

— Не надо бороться, — Мэгги накрыла его уютным и чуточку колючим пледом от груди до самых ног, до пола, — ты должен выспаться. У тебя завтра трудный день.

Она подала ему чай в чашке на блюдечке, как наверно и делалось в голландском коттедже девятнадцатого или какого там века.

— Это не земной, а здешний, — сказала она, — он не идет ни в какое сравнение, попробуй.

— Надеюсь, он хотя бы не вызывает галлюцинаций? — улыбнулся Глеб.

— Сейчас ты заснешь, но не от чая, — говорила она, — не от чая. Ты натерпелся за́ день. Тебе надо поспать. Лучше, если без снов, или с невнятными, тихими снами.

Глеб пригубил из чашки, вкус действительно был потрясающий, но он понимал, что ему не справиться с целой чашкой, поставил на столик, что рядом с креслом.

— Ты должен поспать, — говорит она. — Спать. Спать. Спать.

— Ладно. — Он уже не смог сказать вслух, а только мысленно. — Ладно. И чтобы без сновидений, тихо, кротко как в детстве.

— Независимо от причуд профессора Снайпса, независимо от его химер — всё, что мы делаем здесь, уникально, и прерывать экспедицию, закрывать станцию нельзя.

— Они не поверили заверениям НАСА, что у меня нет полномочий на остановку эксперимента и консервацию станции, — про себя улыбнулся Глеб.

— Нельзя. Нельзя. Нельзя.

— Черт возьми, люблю, когда меня гипнотизируют, — хотел было сказать Глеб, но не смог, заснул тем самым сном, о котором и говорила Мэгги.