Грани сна - Дмитрий Калюжный Страница 59

– Ага! Значит, она лишилась … … [цензура: покровителя]. И нам ничто не мешает наврать Николаеву, что ему надо застрелить Кирова. А может, и не наврать.

Анализ текстов неимоверного количества писем, разосланных Николаевым, навёл сотрудников лаборатории на мысль, что он склочник, графоман и, возможно, не вполне здоров психически. Это позволяло надеяться на успех.

Решили отправить тайверов в октябрь 1934 года, после того, как произошла отмеченная в документах прогулка Николаева с револьвером. Начали готовить троих специалистов. Двое – генерал Френч (он же о. Мелехций) и полковник Хакет должны были обработать Николаева. Историки проверяли адреса, даты, фотографии, словесные портеры и всё остальное, что могло бы пригодиться тайверами. Проработали маршрут передвижения по городу. Провели с тайверами экзамены по знанию местности.

Оба кандидата посетили Ленинград с группой историков и аналитиков, прикинувшись туристами. Это был год 140-летия Великой Октябрьской социалистической революции, вся страна готовилась к празднику, а уж «город трёх революций», Ленинград, украшали и чистили особо. Поскольку тайверов должны были «высадить» в 1934 год с корабля, который специально пришвартуется в Ленинграде, проверили причалы и возможность «высадки» прямо с борта не в воду, а на землю. Затем тайверы прошли маршрут от порта до квартиры Николаева своими ногами.

По завершению подготовительных работ назначили расширенное совещание с участием представителей правительства. Помощник премьер-министра мисс Дебора Пэм заняла за столом почётное место; она здесь уже бывала, и чувствовала себя уверенно. Заместитель министра иностранных дел Пол Грингвэй, отвечавший в МИДе за русское направление, попал в лабораторию впервые, у него было много вопросов: он не понимал, как и что в этой лаборатории делают, но тбыл восхищён:

– Учёные, создавшие такую технику, заслуживают благодарности Британии.

– Первым был доктор Гуц, сэр.

– Передайте ему мой нижайший поклон, сэр.

– Обязательно!

– А кстати! – встрепенулась мисс Дебора, обращаясь к директору Биркетту. – Почему здесь нет профессора Гуца? Нам было бы интересно с ним пообщаться.

– Не могу сказать, где он, мэм, – ответил Биркетт. – Меня теперь не информируют.

– Мистер Гуц проводит опыты по мгновенному перемещению в будущее, – мягко сказал генерал Френч. Он никак не мог избавиться от шелестящих интонаций, свойственных ему, как о. Мелехцию, которым он, собственно, оставался. – Мы обсудим это позже, без непричастных. А сегодня мы намерены получить Ваше согласие на проведение вмешательства в прошлое на территории Советского Союза.

– Мы прочли вашу докладную записку, – сказал мистер Грингвэй. – Это очень интересный план. А вы уже продумали, кто возглавит Россию, если Киров исчезнет?

Никто не успел ему ответить, потому что опять вмешалась мисс Пэм:

– Но почему именно Киров? – спросила она. – Не лучше ли убрать Ленина или Сталина?

Если о. Мелехции и был раздосадован тем, что обсуждение побежало по второму кругу, по его лицу понять это было невозможно. Он кивнул Историку Первому:

– Объясните.

Историк пустился в пространные рассуждения, и чем дольше он говорил, тем явственнее было раздражение на лице мисс Пэм.

– Спасибо, я уже поняла, – сказала она. – Киров – ваше окончательное решение. Зачем же вы нас позвали?

– Чтобы вы взяли ответственность на себя, – ляпнул Хакет.

– Так что́ с кандидатами в новые правители? – настаивал Грингвэй.

– Богатейший выбор, сэр! – доложил Историк Второй. – Молотов, Маленков, Калинин, Ворошилов.

– Булганин, – подсказал кто-то из молодых историков.

– Да, кстати. Все они идеально подходят для нас. Ни одного теоретика, равного Сталину, и ни одного харизматика, равного Кирову.

– А Берия? Мехлис?

– Вряд ли их допустят по национальному признаку.

– Посмотрим на результат, – сказал Френч, – и в случае чего скорректируем.

Кроме основных участников этой экспедиции, Хакета и о. Мелехция, было решено в тот же день и час отправить в прошлое Джона Смита. Он должен был, попав в прошлое, провести лето на севере России, пообвыкнуться там, затем подняться по реке Двине и двигаться на юг до места впадения Москвы-реки в Оку, в город Коломна, где по данным приборов, в VIII веке скрывается русский ходок. Ещё один, правда, наблюдался в Багдаде, но сигнал был слишком слабый, и им пренебрегли. Предполагалось, что по рекам зимой он будет передвигаться на буере, санях с парусом.

Смит совершил турпоездку по Советскому Союзу, осваивая маршрут, и стал учиться делать буер из настоящего дерева, без пилы и шуруповёрта, а только с помощью топора.

Ещё пятерых тайверов запланировали отправить в разные столетия непосредственно в Оксфорде, для подстраховки, чтобы потом было кому подтвердить факты изменений, которые произойдут в результате акции.