Подобно Войне за Веру - Лиланд Экстон Модезитт Страница 57

Если цивилизация, домостроительство и садоводство более чем за восемь столетий изменили климат на суше, смягчив перепады температур, то почти за тысячу лет молодые и буйные воды не скруглили острые края Скал, хотя деревья укоренялись в прихотливых трещинах, которых не достигали шлепки слабосоленого моря.

— Мне никогда не надоедает смотреть на море. — Слова Тристина пропали в порывах ветра и шелесте волн внизу. — Это всегда помогает расслабиться.

— Возможно, это нечто в крови, — Салья поправила волосы, ненамного длинней, чем у брата. — Когда-то мы вышли из моря.

— Ага. Море и есть лоно природы.

Оба рассмеялись.

— А Шинджи любит океан? — Тристин помедлил. Должен любить, если он из Канеохе.

— Он говорит о времени, когда океаны появятся на Хелконье.

— Это еще нескоро случится.

— Нельзя жить без мечты.

Тристин кивнул.

— Полагаю, что да. Вам повезло: вы мечтаете об одном.

— Не совсем и не всегда, — не без иронии заметила сестра.

— О, и поэтому он все еще только друг и не больше?

— Примерно так, — Салья выпрямилась. — Если хочешь до обеда успеть заглянуть на рынок и посмотреть, нет ли там орехов карно, нам лучше бы вернуться к машине.

— Лады, — брат проследил еще за одним долгим валом, накатывавшим и вздымавшимся, кудрявившимся белой пеной, а затем взметнувшимся и разбившимся над неровными каменными клыками у основания Скал.

Тристин выпрямился и, повернувшись, зашагал прочь. По дороге он едва не налетел на смотрителя парка, стоявшего посреди мощеной дорожки, которая вела к стоянке машин. Правая рука этого темноглазого охранника покоилась на рукоятке шокера в кобуре.

— Я вижу, вы под впечатлением от вида моря. Он и впрямь потрясает, это совсем не то, что можно увидеть на любой другой планете. — Охранник помедлил, прежде чем продолжить. — Могу я спросить, откуда вы?

— Из Камбрии, — ответил Тристин.

Салья о чем-то задумалась и в разговор не вступала.

— Камбрия довольно велика. Почти любой мог бы заявить, что он оттуда.

— Кедровые Сады, Кедровая Аллея, бульвар Солнечного Танца у Аллеи Хородиски. Там я вырос, и там все еще живут мои родители.

— Кедровые Сады — довольно большой район. Это не звучит как настоящий адрес, хотя, может, таково лишь мое смиренное восприятие.

— Простите, офицер, но таков мой адрес. — Тристин медленно достал бумажник и протянул служащему свое служебное удостоверение вместе с водительскими правами.

— Гм. Самое любопытное, откуда это у вас. — Слова черноволосого и смуглого охранника по-прежнему звучали ровно и вежливо. Тристин воззрился на него, затем учтиво кивнул.

— Я получил свои первые водительские права в полицейском участке на Хиролд Авеню восемь лет назад. Удостоверение Службы выдано мне в прошлом месяце на Шевел Бета, как только я получил пилотские крылышки. Я в отпуске для встречи с родными.

— Ваша… подруга… тоже довольно высокая.

— Моя сестра? Да. Дети из одной семьи часто похожи друг на друга.

Охранник вернул Тристану его документы и обернулся к Салье:

— Если мне позволено вас побеспокоить…

Салья, все еще с отсутствующим лицом, извлекла служебное удостоверение из кармана шорт и вручила охраннику.

— Десолл. Даже фамилия одинаковая. Что же, полагаю, она и должна быть одинаковая, если вы брат и сестра. — Он некоторое время изучал карточку, сравнивая голообраз с оригиналом, затем вернул. — Благодарю вас.

— Рады содействовать, офицер, — все так же учтиво произнес Тристин.

Охранник вылупился на него. Тристин встретил этот взгляд, не колеблясь и не моргая. Наконец служащий отвел глаза и отступил. Тристин опять кивнул, одновременно переведя свою систему на уровень быстрого реагирования, модуль боя без оружия, уши его следили за самым ничтожным звуком, пока он и Салья поднимались по ступенькам и шли дальше по дорожке к своей машине. Близ автомобиля Тристин обернулся. Охранник стоял наверху лестницы и все еще смотрел на них.

— Твой сарказм был, вероятно, не вполне уместен, — и Салья открыла дверь со своей стороны электромобиля.

— Вероятно, нет. Но меня достало его поведение.

— Ты выглядел так, словно готов убить его.

— Я даже подключил боевой модуль.

— Из этого не вышло бы ничего хорошего, — заметила сестра. — Он из тех, кто убежден, что любой, кто высок, белокур и голубоглаз должен быть ревякой. Вдобавок, он мог бы попытаться использовать шокер, и ты ранил бы его или вынудил потерять лицо. И чем бы это для тебя кончилось?

— Арестом, вне сомнения, и увольнением из Службы. — Тристин встряхнул головой. — Но меня это достает. — Он переместился в маленькой машинке и проверил ремни безопасности, прежде чем выкатить с площадки.

— Меня это тоже достает. Но что можно поделать с такими людьми? Их нельзя убить, и ничто не заставит их изменить мнение.

Разве этот смотритель парка чем-нибудь отличается от ревячьего офицера, которого Тристин допрашивал на Маре? Эта мысль оказалась для Тристина несколько неожиданной. И у того, и у другого фиксированное восприятие, независимо от того, что оба выросли в цивилизациях, имеющих почти диаметрально противоположные ценности. Его глаза проверили зеркальце заднего вида.

— За нами хвост. Двое в полицейской машине, — заметил Тристин. — Думаю, нам лучше ехать прямо домой.

— А это уже абсурд. Что им в голову взбрело? Разве ты мог подделать карточку Службы?

— Дело в том, что мы выглядим как ревяки. Наши карточки не убедили служаку, что мы Эко-Техи. Мы с тобой понимаем, что невозможно одновременно быть офицером Коалиции и ревякой, он — нет. Нас весьма глубоко сканируют.

— Предрассудки не всегда разумны.

— Здорово.

Тристин наблюдал за смотрителями парка весь путь в Камбрию. И повел электромобиль прямо в гараж, велев воротам открыться, пока был еще на Кедровой Аллее. После того, как они покинули гараж, Тристин подошел к кованой железной решетке, идущей по верху каменной стены, и выполнил церемонный поклон в стиле парасинто. Дважды. В направлении темно-зеленой машины охранников, прежде чем повернуть к дому.

— Ребячество, — вырвалось у Сальи.

— Я и чувствую себя по-ребячески. Я провел последние три года, выполняя, что прикажет Служба. На меня шли приступом, в меня стреляли, меня ранили, я чуть ногу не потерял, черт возьми. А какой-то глупый малявка из охраны парка вбил себе в голову, что я ревячий шпион. Как будто ревяки достаточно глупы, чтобы заслать сюда шпиона с моей наружностью.

— У людей немало накипело.

Они молча шли по дорожке к дому. Элсин отворил, прежде чем они оказались у двери.