Путешествие по чашам весов. Левая чаша 2 - Ёжи Старлайт Страница 52

Вагкхи собирались дежурить по очереди. Комда этого не желала. Она знала, что впереди их ждут другие испытания, и, чтобы избежать ненужных долгих споров, просто окинула всех мужчин спокойным взглядом и приказала им заснуть. Люди опустились на землю там, где стояли. Даже Тресс не смог противиться ее воле. Она укрыла их плащами, а потом устроилась на рюкзаке около костра и позволила себе расслабиться и немного помечтать.

Женщина иногда подбрасывала ветки в огонь и смотрела, как жадное пламя поглощает их, оставляя мерцающие угли. Комда думала обо всем и ни о чем. Сначала почему-то о Рёдзэне. Точнее, о картинах, которые он показывал. На одной из них были изображены Пальцы Хэдзё. Теперь она точно знала это, потому что видела их острые и покрытые колючими деревьями вершины вокруг себя. Затем ее мысли скользнули к Йяццу. Она вспомнила, как тот с удивленным, скорее, даже ошеломленным лицом подошел к ней и, кивнув на гору камней, ставших могилой для четырех мендлоков, спросил: «Как ты это сделала?» Потом он помедлил и проговорил уже другим тоном: «Кто ты такая?» Комда усмехнулась, вспомнив его лицо. Она не собиралась отвечать на его вопросы. Время для откровений еще не пришло. Внимательный Мстив издалека увидел, что между ними возникло напряжение и под каким-то предлогом увел Йяццу с собой.

Мстив, Мстив… Даже здесь, на Соурсе, он продолжал оставаться в первую очередь разведчиком. Профессионалом. Она давно заметила, что он постоянно следит за ней. Пытается понять мотивы ее поступков и попробовать предугадать возможные последствия. И вместе с этим он был преданным и заботливым другом. Несколько раз Комда случайно заставала его за чисткой своей обуви и плаща. Он всегда старался оставить для нее кусочек чего-либо вкусного. И был доволен, когда она благодарила за внимание и заботу.

Взгляд женщины переместился дальше. Раст. Он окреп и возмужал здесь, на планете. Но не оставил попыток завоевать ее. Она грустно усмехнулась и вдруг поняла, что все это время, не осознавая того, крутила вокруг запястья браслет энергий. Комда посмотрела на руку. Узкое кольцо было матово-белым. Озби слишком далеко от нее. Она вздохнула и, чтобы вспомнить яркий оранжевый цвет, цвет его внутренней сущности, посмотрела на пламя костра.

Прошло больше двух месяцев с того момента, как они высадились на этой планете. Все чаще она ловила себя на мысли, что скучает. По «Синей чайке», которую привыкла считать не только своим детищем, другом, но и домом. По Озби. По ярким, всё понимающим глазам мужчины, по губам, рукам и даже по его упрямому, скрытному характеру. Стоило только Расту небрежно отбросить рукой волосы со лба или нахмуриться, как она вспоминала Озби. Многие жесты братьев совпадали. За это время Комда поняла, что они похожи друг на друга больше, чем ей показалось вначале.

Несколько раз она хотела связаться с кораблем, но заставляла себя отказаться от такого желанного, но необдуманного поступка. Женщина знала, что, поговорив с Озби, испытает долгожданную радость, но оставшиеся дни пребывания на этой планете покажутся не днями, а годами. Более тяжелыми и мучительными, чем те, что уже проведены здесь. Она будет постоянно думать о возвращении на корабль.

Комда тяжело вздохнула. В этот момент Озгуш закашлял и перевернулся на спину. Она внимательно посмотрела на него. Командир продолжал спать. Его широкая грудь равномерно поднималась и опускалась, а руки, как распахнутые крылья, лежали, разбросанные в стороны. Честный и прямолинейный, он, когда это стало необходимо, смог хитростью привлечь ее внимание, а затем помог выйти из депрессии, в котором она находилась после смерти Рёдзэна. Он опекал ее на корабле и продолжал делать это сейчас. Комда не возражала. Его защита и покровительство, хоть иногда и смешили ее, но никогда не были в тягость. Наедине он называл ее дочкой. Она тоже относилась к нему если не как к отцу, то как к надежному и уважаемому другу.

Дальше всех, там, где круг света от костра сменялся темнотой, лежал Тресс. Тот, кто получал удовольствие от страданий других. Тот, кто не желал мириться с тем, что вся ее забота, все ее свободное время отдано людям. Этим «жалким смертным», как он их называл. В этом походе он проявлял чудеса терпения. Комда иногда удивлялась, как ему до сих пор удается сдерживать себя и не проявлять истинные черты характера. Это было подозрительно, и женщина решила присмотреться к нему повнимательней. Нужно было сделать это уже давно. Она зря откладывала выяснение этого обстоятельства все последнее время. Комда на минуту закрыла глаза и прозондировала окружающее пространство. Опасности не было. Но она все же решила на всякий случай поставить защитный экран. Совсем небольшой. Только для того, чтобы не дать никому из посторонних проникнуть внутрь круга. Затем завернулась в плащ, подложила под голову рюкзак и, устроившись поудобней, уснула.

Утром Комда проснулась от шума. Она села и посмотрела по сторонам, еще не понимая, что происходит. Озгуш удерживал за плечи Раста, который пытался выбраться из-под созданной ею защиты. Мужчина в исступлении бил кулаком по воздуху. При этом он с ужасом смотрел на собственную ладонь, которая не в силах была пробить воздух. Женщина небрежно махнула рукой, снимая защиту, и Раст, не удержавшись на ногах, упал на землю. Комда сказала:

— Что за паника? Озгуш, Мстив, почему вы не объяснили Расту, что я поставила защиту? А вдруг у него бы случился нервный припадок?

Левая бровь женщины вопросительно поднялась вверх. А на лице появилась такая хитрая улыбка, что Йяццу посмотрел на нее и рассмеялся. Комда продолжила:

— Раст, ты как? Не ушибся? Говорить можешь? Скажи что-нибудь!

Мужчина повернул голову, и все увидели его лицо, измазанное коричневой каменной пылью. Он приподнялся и выплюнул грязь. Затем посмотрел на Комду и медленно приоткрыл рот. Озгуш громко и отчетливо произнес:

— Не вздумай ничего говорить, Раст. По крайней мере, того, что хочешь. Я тебе запрещаю.

Слова командира потонули в грохоте смеха. Хохотали все. Начиная с Комды и заканчивая Тресс. Настолько красноречивым было грязное лицо Раста. Отсмеявшись, Комда достала из рюкзака полотенце, флягу с водой и подошла к измазанному и сердитому мужчине.

— Пойдем, я помогу тебе умыться…

Они отошли в сторону, и Раст подставил сложенные вместе ладони под тонкую струйку воды. Когда его лицо вновь стало чистым, Комда протянула полотенце и, чуть склонив голову набок, сказала:

— Прости, что не предупредила тебя о защите. Я думала, что ты сам догадаешься.

— Как? Я никогда не видел такого раньше.

— Видел. Вспомни, в Ущелье водопадов, когда на вас с Йяццу напали мендлоки, я тоже поставила защитный экран.

— Теперь припоминаю… Но сегодня утром я не вспомнил об этом. Попробовал выйти и не смог. А вчера не помнил, как заснул. Мне казалось, я только что стоял и вдруг просыпаюсь около догоревшего костра.

Комда отвернулась. Она не хотела извиняться перед ним второй раз. Мужчина продолжал:

— Комда, вот уже два месяца мы вместе находимся на этой планете, но так ни разу и не поговорили.