Прапорщики по адмиралтейству - Владимир Поселягин Страница 50

– Адмиралы беспокоятся, что мы с братом их подсидим? – усмехнулся я и тут же стёр улыбку, увидев, как нахмурился Макаров.

– Да, есть среди старших офицеров опасения на ваш счёт. До каких чинов вы планируете дослужиться за войну?

– Вряд ли поднимемся выше капитана второго ранга.

– Хорошо, что вы трезво оцениваете свои возможности.

– Сомневаюсь, что война продлится долго. Японцам, как и англичанам, невыгодно затягивать её. Максимум год.

– Возможно, возможно. Надеюсь, крупные боевые корабли на абордаж брать не планируете?

– Я рисковый парень, господин адмирал, но не идиот. Одно дело миноносцы: у нас перед ними перевес в силе, да и то многое зависит от того, сможем ли мы незаметно сблизиться с ними. Другое дело крупный боевой корабль. Хотя… Если он один (что из разряда сказок, японцы по одному не ходят), и ночь тёмная, тучи на небе, то… Может, шанс и будет. Но «Каму» при этом мы, скорее всего, потеряем, а не хотелось бы. Брат мне голову свернёт, он своего «Лиса» любит. До того как судно ввели в состав флота, оно называлось «Хитрый Лис».

Последнее я пояснил, потому что адмирал, похоже, не в курсе был. Он покивал и дал разрешение этой же ночью выйти в новый поход. Так что я был отправлен оформлять приказ, чем и занялись офицеры штаба. Кстати, снова пытались установить временные рамки – семь дней, не больше, – но я убедил адмирала, что этого мало, и, подумав, он дал девять.

На борт «Камы» я вернулся в три часа дня, голодный как волк, денщик в каюте накрыл мне стол. Да, когда я стал капитаном, у меня появился денщик. Вообще, офицеры их использовали как прислугу, у семейных они даже детей нянчили, то есть использовались для всего, что придёт в голову.

Мне денщик опытный достался, три года был при капитане броненосца «Севастополь», пока срок службы не закончился. Сорок лет мужику. Он умел ВСЁ. Мы с ним серьёзно поговорили, перед тем как я утвердил его на должность денщика.

В его обязанности входило кормить меня, делая заказ на камбузе и доставляя его в каюту (если я не с офицерами в кают-компании пищу принимал, а вот так отдельно, в неурочное время), следить за моей формой (чтобы была выглаженной, чистой и хорошо выглядела) и обувью (чтобы блестела), а также за моим оружием. На этом всё. Дополнительные обязанности оплачивались отдельно. Убираться в каюте – не работа денщика, этим занимался матрос, назначенный убираться в жилых каютах. У Альфы с его денщиком были примерно такие же договорённости.

«Кама» высоко стояла в воде: трюмы-то пусты, морское ведомство всё забрало, честно выплатив призовые. Я снова всё отправил на счёт Анны Васильевны, она подтвердила получение, да и два письма прислала. Вышло тридцать две тысячи с мелочью, так как не на меня одного делили. А что по грузу, так торпеды остались, снаряды отправили на склад, оставив запас для «Камы», рис и рыбу выкупило военное ведомство для снабжения войск, четыре пулемёта, снятых с японского крейсера, и два, снятых с миноносца, тоже выкупили для отправки в войска. «Кама» как была вооружена тремя пулемётами, так они и остались.

Я уже отдал приказ, и началась подготовка к выходу. Мы покинули рейд вместе с крейсерами, вышедшими на разведку, однако те убежали дальше с отрядом миноносцев, а я остался на выходе у фарватера, снова изображая дозорного. Хотя не перед кем было: наши крейсера вспугнули японцев, и те отбежали за горизонт. Если бы не дым из трубы, что здорово демаскировал, я бы и днём рискнул сорваться с места, но тут без вариантов – только ночью.

А на разведку ушёл отряд крейсеров во главе с «Аскольдом», к которому приписана и «Кама», а сопровождал их 2-й отряд миноносцев, в котором временно флагманом являлся «Ронин». Для Альфы это был первый такой боевой выход. «Ронин» бежал перед крейсерами, проводя для них разведку. А «Самурай», кстати, уже почти отремонтирован. Гидроудар помял корпус, но восстановили его быстро, сейчас обшивали листами. Скоро судно вернётся на воду и вступит в строй.

Время тянулось неторопливо. Я прогуливался по палубе, общаясь со своим учителем японского языка, мы с ним для языковой практики разговаривали только на японском. Вечером ещё будет час урока по бою на шестах, он у нас дважды в день, утром и вечером, примерно по часу.

Гуляя, я понаблюдал за тренировкой абордажной команды. Теперь всё, сказали мне, никаких казаков, и на борту вот уже три дня присутствовала группа матросов во главе с мичманом. Хм, его можно было бы считать четвёртым офицером, однако в списках команды «Камы» он не числился, а был приписан временно, как прикомандированный офицер со своим отрядом.

К слову, у них были три «мадсена». Я свой ручной пулемёт у казаков сперва хотел забрать, но подумав, подарил вахмистру – им нужнее. Макаров всё же долго не тянул, и шестьдесят ручных пулемётов «Мадсен» были переданы в войска, в основном кавалерии, где они, несмотря на некоторые выявленные недостатки, были довольно высоко оценены. Просили ещё.

А остальные адмирал, видимо, попридержал, вооружая ими матросов, как вот эту группу, которую мне выделили в качестве досмотровой и абордажной команды. О морских пехотинцах тут, похоже, никто не слышал. Да, они ведь могут выступать и как перегонная команда. Вот я и понаблюдал, как они готовятся к будущей работе. Опыта мало, это видно, но они его быстро наберут, я так думаю. Главное, знают, к чему стремиться.

У Альфы этот световой день прошёл без особых проблем. Хотя пару раз он и попал под обстрел лёгких крейсерских сил японцев, но стреляли по нему с дальних дистанций, так что даже накрытий не было. Отряд крейсеров возвращаться не стал и уходил дальше, похоже, с целью глубокой разведки. Обычно они не ходили дальше Чемульпо, а то и поворачивали раньше, если встречали серьёзные силы микадо.

Что касается Беты, то за час до темноты «Кама» снялась с якоря и, сопровождаемая пожеланиями удачи от других кораблей, направилась прочь от Порт-Артура.

Вскоре, когда уже стемнело, я, проходя неподалёку от порта Дальний, засёк двух японцев. Это были лёгкие бронепалубные крейсера, в которых по журналу силуэтов я опознал «Ниитаку» и «Суму». На скорости в двадцать узлов они обходили наш крейсерский отряд, возвращающийся в Порт-Артур. Я его не видел, он был за горизонтом, но благодаря Альфе отлично знал его местоположение.

Японцы хотят отрезать наших от Порт-Артура? Сомнительно, слишком уж незначительны силы. Ладно, главное, я знаю о них, и Альфа не допустит неприятных неожиданностей. Поэтому я подался в сторону, чтобы японцы не засекли меня (ночь была так себе: звёзды и луна, мне такие не нравятся), и только убедившись, что они ушли, отправился дальше.

Шли мы на четырнадцати узлах. Я повернул и направился к китайскому берегу, пересекая Жёлтое море. Путь наш лежал примерно в район английской военно-морской базы. Нет, сами англичане меня пока (именно пока) не интересовали, просто маршрут так проложен. Не доходя до их базы, мы повернём и направимся к Японии, действовать я начну в тех краях, Корея пока на очереди.

К слову, к «Каме» японцы неровно дышат: пока шёл ремонт, жандармы поймали ремонтника, который пытался пронести на борт взрывчатку. Он не был фанатиком или каким-то социалистом, нет, его просто наняли. После этого мы серьёзно усилили безопасность, даже провели несколько полных осмотров судна на предмет подобных сюрпризов: подорваться никому не хотелось. На судне столько укромных уголков, поди найди такую адскую машинку.