ОСВОД. Хронофлибустьеры - Виктор Точинов Страница 49

Бренд-директором «Газнефтедобычи» трудилась Нинель Васильевна Ли, дама, чей возраст определить было невозможно, – если не допрашивать с пристрастием специалистов центра косметической хирургии, где г-жа Ли, без сомнения, бывала неоднократно.

Уже в начале переговоров мне показалось, что бренд-директор меня расколола. Догадалась, что я не совсем тот, за кого себя выдаю.

Нет, самозванцем она меня не могла считать, – предварительная проверка и моей личности, и полномочий проведена: имел место звонок в Санкт-Петербургское представительство АО «Российские космические системы» (ответила на него Злата Васильевна, трудившаяся в этой конторе). Более того, на сайт рекомого АО вчера заходили с компа, расположенного не просто в «Лахта-центре», но конкретно в дирекции ГНД (на сайте в разделе «Сотрудники» стараниями Властимира-М ненадолго появилась моя мужественная физиономия и краткая трудовая биография, насквозь фальшивая).

Принимать меня за мошенника и афериста тоже оснований не было: согласно договору, обсуждением которого мы занимались, «Российские космические системы» должны были заплатить ГНД, а не наоборот.

Скорее всего, Нинель Васильевна мысленно поставила мне диагноз «профнепригодность». Сочла, что угодил я на должность с высокой зарплатой и прочими бонусами благодаря родственным связям и мало что смыслю в своих должностных обязанностях.

Каюсь, смыслил я действительно мало. За трехдневный интенсивный тренинг нахватался кое-каких терминов и общих понятий, чтоб не выглядеть совсем уж профаном, но не более.

После того, как я был взвешен и найден легким, в тоне г-жи Ли появилась практически незаметная снисходительность. А пункты и подпункты многостраничного договора, подготовленного «Газнефтедобычей», – их поначалу Нинель Васильевна настроилась обсуждать долго и вдумчиво – теперь мы пробегали галопом по европам.

Ну нет, так не годится… Хотя бы час я здесь планировал провести.

Пришлось включить режим дурака и заставлять бренд-директрису по два раза растолковывать даже мне понятные вещи. Если она и злилась на мою бестолковость, то никак себя не выдавала. Сумма в контракте стояла такая, что можно и потерпеть.

Когда я наконец схлопнул папку с проектом договора, времени прошло достаточно, чтобы можно было изобразить усталость, – дескать, затекла спина от корпения над документами.

Я встал, прошелся по комнате для переговоров (комната – слабо сказано, на ее площади можно было без труда разместить квартиру-двушку стандартной планировки), остановился у громадного аквариума.

Нинель Васильевна осталась на месте, и на ее лице мелькнуло нечто трудноуловимое, но явно для меня нелестное. Очевидно, мои действия шли вразрез с деловой этикой топ-менеджеров. Я не заморачивался, пусть считает, кем хочет: вороной, залетевшей в премиум-хоромы, или свиным рылом, затесавшимся в калашный ряд, или… плевать. Главное, что я оказался почти вплотную к аквариуму. Ради этого все затевалось.

Аквариум был хорош, на три тысячи литров или около того, оформленный в морском стиле: кораллы, раковины, большие яркие рыбы. Делая вид, что любуюсь всей этой красотой, я легонько хлопнул ладонью по правой поле пиджака, – причем повернулся так, чтобы жест остался незаметным для г-жи Ли.

Дальнейшее, подозреваю, бренд-директор не заметила бы, даже просмотрев записи со всех камер, что наверняка здесь имелись, хоть и были хорошо замаскированы, в глаза не бросались. А произошло вот что: в аквариуме появилась еще одна рыба. Не было ее – и появилась из ниоткуда. Или материализовалась из ничего.

Будь на месте аборигенов стеклянного водоема люди, они наверняка разразились бы изумленными восклицаниями. Но там обитали всего лишь рыбы, – безгласные, безмозглые и удивляться не способные. Вновь прибывшая была слишком велика, чтобы старожилы посчитали ее едой, но слишком мала, чтобы представлять опасность, – и ее проигнорировали.

Новоселка на фоне ярких тропических рыб выглядела скромной Золушкой: обычная золотая рыбка, Carassius auratus, числящая в предках заурядных прудовых карасей. Словно застеснявшись своего низкого происхождения и непрезентабельного вида, золотая рыбка торопливо юркнула в заросли кораллов, затаилась там, – и теперь даже тот, кто ухаживал за аквариумом и знал его обитателей наперечет, не заметил бы изменений списочного состава.

Г-жа Ли легонько кашлянула, оторвав меня от созерцания рыбьих дел, – я вернулся за стол переговоров и начал закруглять встречу. Сказал, что руководство в течение двух дней изучит договор, хотя у меня лично он никаких вопросов не вызывает, и вообще я бесконечно рад… и прочее бла-бла-бла…

Распрощались.

Покидая «Лахта-центр», я заглянул в туалет и избавился от двух одинаковых полиэтиленовых емкостей, наполненных водой и хранившихся в больших карманах, специальной пришитых под полами пиджака. В одной из емкостей приехала новая обитательница аквариума, а вторая была по большому счету не нужна, – но без нее утяжеленный с одной стороны пиджак сидел на мне криво.