Очень холодно - Борис Руденко Страница 48

– Должен быть какой-то способ, – проговорил Прокоп. – Я не верю.

– Радикально избавиться от него можно только с помощью полостной хирургической операции. – При этих словах Менчик отчего-то отвёл в сторону взгляд, и Прокоп насторожился. – Но я, извините, в медицине ничего не понимаю.

Тут бы ему подняться и предложить нежданному визитёру покинуть дом, но Менчик продолжал сидеть, по-прежнему глядя на стену своего уютного дома в промежуток между книжным шкафом и картиной какого-то современного авангардиста, изобразившего непонятно что, не пожалев для этого цветов и красок.

– Вы должны мне помочь, – твёрдо сказал Прокоп. – Вы можете. Я вижу. Не знаю как, но вы должны это сделать.

Менчик снова потёр руки, встал, сделал вокруг своего кресла круг и вновь уселся.

– Когда мы создавали микрочип, то испытывали его на стойкость к влиянию внешних воздействий, – морщась, заговорил он. – Радиоволны, прочие формы электромагнитного излучения… Заказчик требовал, чтобы носителя микрочипа можно было отыскать при любых условиях, в любом месте – в городе, транспорте. Для того чтобы имитировать все возможные помехи, мы создали «Фактор Н» – от слова «невидимка». Это вещество искажает ответный сигнал микрочипа на запрос базы настолько, что он превращается в часть фона и уже не идентифицируется. Но поймите, это не решение вопроса!

– Что вы имеете в виду?

– «Фактор Н» должен поступить в кровь носителя. Тогда он начинает работать и действует, пока не выведется из организма. А это происходит достаточно быстро.

– Сколько?

– Через четыре часа после приёма препарата. Плюс-минус тридцать минут.

– И что потом?

– Микрочип вновь восстанавливает свою функцию. И если не принять новую дозу…

– Я понял, – кивнул Прокоп. – Теперь, полагаю, вы догадаетесь, в чём состоит моя следующая просьба.

– Разумеется, – уныло кивнул Менчик. – Но вы должны знать ещё кое о чём.

– Говорите!

– Этот «Фактор Н» – не такая уж безобидная штука. Мы не изучали подробно, как он влияет на организм человека, но опыты на добровольцах были не однозначны.

– Препарат опасен? – в упор спросил Прокоп.

– Для некоторых его применение закончилось очень неприятно. После четвёртого сеанса у части испытуемых развились симптомы временной утраты чувствительности в разных частях тела, пятый вызвал местный паралич у двадцати процентов добровольцев. У них отнимались руки или ноги, и я не знаю, удалось ли их вылечить окончательно. А в нескольких случаях исход был летальным.

– Интересно, где вы находите добровольцев, – хмыкнул Прокоп.

И тут Менчик впервые взглянул ему в глаза. Прямо и твёрдо.

– Их привозили из таких же лагерей, в который отправили вашу жену, – сказал он. – Именно поэтому я вам помогу…

– Как ваш сын, – внезапно спросил Прокоп. – Как Ганник?

Взгляд Менчика потеплел и погрустнел одновременно.

– В общем, нормально, – сказал он. – Лучше, чем могло произойти. Мне удалось избавить его от месячной профилактики в детском лагере.

– Я рад, – кивнул Прокоп. – Он очень способный мальчик.

– Да. – Голова Менчика поникла. – Он часто вспоминает о вас. О вас и… вашей жене. Но мне действительно пора идти! Я не хочу придумывать причину опоздания…

Он передал Прокопу коробочку «Фактора Н» тем же вечером, возвращаясь с работы. Прокоп поднял крышку и увидел овальные розовые капсулы. Восемь штук.

– Помните, что я вам сказал! – предупредил Менчик. – Три подряд – допустимый максимум. Четвёртая – зона высокого риска. Пятая – риск полностью выходит из-под контроля… Я бы настоятельно рекомендовал после окончания действия третьей капсулы сделать длительный перерыв.

– Насколько длительный?

– Не менее суток.

– Я всё понял, – сказал Прокоп. – Спасибо и на этом.

Он повернулся, собравшись уйти, но был остановлен окликом Менчика.

– Постойте! Запомните ещё кое-что – это может пригодиться. Сигнал микрочипа невозможно поймать в зоне высокочастотного излучения – например, в непосредственной близости от радиолокационных станций – или повышенной радиации. Металлический экран не поможет. Напротив, он становится чем-то вроде антенны-усилителя. Но почва экранирует сигнал. Правда, её слой должен составлять не менее трех-четырех метров. Также и камень. Если вы окажетесь в пещере, старайтесь просто держаться подальше от входа… Пожалуй, это всё.

– Спасибо, – повторил Прокоп.

* * *

Сквозь щели в стенке сарая, в котором подкупленный охранник Кулич велел ждать свидания, Прокоп смотрел, как по дороге приближается тёмно-синяя колонна заключённых. Впереди малым ходом двигался крытый грузовичок. Проехав чуть дальше сарая, он остановился, из кузова выпрыгнули два охранника, в одном из которых Прокоп признал Кулича, и осторожно вытащили переносную сторожевую базу – свинцового цвета параллелепипед с закруглёнными углами. Они уверенно поволокли базу в сторону сарая и установили на обочине, вытянув из днища телескопические ножки. Тем временем подтянулась колонна, полностью состоящая из женщин. Кулич с напарником вернулись к грузовичку и принялись раздавать заключённым инструменты – лопаты, ломы и складные носилки.

Откуда-то появился невысокий, крикливый и юркий штатский (кажется, он приехал в кабине грузовичка), который тут же начал командовать, формируя бригады перевоспитуемых и направляя на участки работ: углубление и рытьё канав по обочинам, отсыпку щебня и выравнивание профиля будущей дороги. Охранники тем временем неторопливо располагались на поросшей травой площадке рядом с базой, готовясь провести скучный день. Прокоп жадно высматривал Анну – и не находил. Сердце его билось часто и громко, во рту пересохло. Он увидел её, лишь когда Кулич, шагающий неторопливой развалкой, подошёл к одной заключённой и жестом велел следовать за ним. Анна! Это была Анна! Она бросила свою лопату и покорно пошла, опустив голову. Остальные охранники демонстративно смотрели куда угодно, только не на них. Видимо, Куличу действительно пришлось поделиться с ними взяткой. Прокоп оторвался от щели, выбежал из сарая и обратился в слух. Шаги – легкие Анны и бухающие Кулича – были всё ближе. Она вышла из-за угла и остановилась.

– Прокоп… – сказала Анна словно выдохнула. – Прокоп, это ты?

– Так что, у вас десять минут, – деловито прервал выглянувший из-за её спины Кулич. – Через десять минут я подойду. Давайте, это, тихо.

После этого он исчез за углом.

– Прокоп… – беспомощно повторила Анна, шагнула и уронила голову ему на грудь.

Он гладил её волосы, худенькие, вздрагивающие плечи, спину и пытался проглотить застрявший в горле ком, чтобы вдохнуть и произнести хоть слово.

– Анна, – хрипло пробормотал он. – Моя Анна!..