Живи и ошибайся - Дмитрий Соловей Страница 47

Для дам имелась подобная туалетная яма ближе к дому и с ширмой. Вообще-то туалет — это так стыдно, так стыдно! Для дам, конечно. Помню, как в гостях у Похвистневых меня гувернантка просветила на эту деликатную тему. Лизонька ушла по нужде, а я не знал. Остановился возле картин в коридоре и стал разглядывать. А девица, оказывается, стеснялась выходить за дверь, чтобы я не понял, где она всё это время пребывала.

Идею с ямами я одобрил и рекомендовал использовать негашеную известь для дезинфекции старого места. И вообще, этот «скворечник» давно следовало заменить на что-то более приличное. На фоне эпидемии холеры ни о чём другом, кроме как о туалетах, я думать не мог. Даже эскиз будущего строения набросал.

Гости продолжали скучать. Их уже не развлекала музыка, а разговоры об одном том же по кругу утомили. Гоняли моего секретаря за книжками и сетовали на малый ассортимет романов.

Мужчины маялись от похмелья. На осуждающие взгляды жён не реагировали. Какое-то время тема средств борьбы с похмельем обсуждалась за столом, но вскоре затихла. Выпив рассола, господа перешли к обсуждению мужских нарядов. Благодаря некому Браммелу, в моду вошла забота о личной гигиене. Чистота рубашек и перчаток должна была быть идеальной. По мнению английских дэнди, элегантный мужчина должен менять в течение недели двадцать рубашек, двадцать четыре носовых платка, десять видов брюк, тридцать шейных платков, дюжину жилетов и носков. Однако при этом для настоящего денди считалось дурным тоном быть одетым в костюм, новизна которого бросалась в глаза. Модники неделю дома разнашивали новые ботинки, пока те не переставали скрипеть. Фрак также должен иметь слегка потёртоый вид.

— Нужно аккуратно водить по ткани лезвием ножа или серебряной монетой, но при этом постараться не оставить зацепок, — делился секретами моды тот хлыщ, что оценил Лёшкино выступление с саблями.

Мне жутко хотелось спать, но оставлять без внимания эту публику я не рисковал. К тому же Лиза продолжала волноваться по поводу отсутствия вестей из дома.

Снова приходил отец Нестор. Его я попросил проследить за крестьянами. Так-то уже всё посадили и немного посеяли. Были те, кто сохранил крохи ржи и посеял её в этом году. Как говорится, Бог им судья. Поля в этом году выглядели ещё хуже. Снега, считай, не было, а тот, что выпал, посдувало февральской позёмкой. По-хорошему, нужно озаботиться лесополосами, но опять же не в этот год.

У Алексея были планы по выращиванию новых трав на угодьях для выпаса коней. Он даже с собой семена брал на посев. Большая часть земель Титова напоминала степь. Лес имелся на севере вдоль Самарки и на юге, у границы с Куроедовым. Распаханных под поля земель хватало ровно настолько, чтобы крестьяне были в силах их засеять и собрать урожай. На остальных угодьях было разнотравье, которое косили и запасали на зиму для животных. В принципе, идеальное место для разведения лошадей. Есть где пасти и с сеном проблем не должно возникнуть. За исключением тех лет, когда засуха, но и тут есть варианты.

Лёшка, когда свои припасы семян просматривал, причитал на тему того, что какой-то житняк только и можно сейчас посеять, а для люцерны и клевера нужны низменности и не та почва, что у нас. Здесь требуется вдумчивый выбор места и знание земель в округе.

— Годен до октября 2023 года, — прочитал Алексей надпись на упаковке.

Провёл понятные только ему вычисления и решил, что семена клевера ещё пролежат, но в этом сезоне их нужно хоть в парковой зоне немного посеять. Я тогда, копаясь в своём «приданом», с удивлением обнаружил два бумажных пакета с семенами арбуза и дыни. Погодные условия в этом году были идеальные, и я решил устроить бахчу. Всё равно ни пшеницу, ни рожь не будем сажать.

Пшеницу в этом регионе всегда мало выращивали, неподходящие для неё условия. А рожь обычно давала неплохой урожай. И снова я задался вопросом, почему крестьяне не варят пиво. Помню, что на свадьбе нас обсыпали хмелем, а пива, где его используют, нет. С другой стороны, не стоит забывать, что руководит всеми делами на землях помещик. Как он скажет, так и будет. Сейчас господа считают пиво плебейским напитком. Куроедов предпочёл поправлять здоровье вином. Его примеру последовали остальные мужчины. И снова дамы заскучали. Чем развлечь десяток женщин, я не знал, но задействовал все ресурсы мозга.

Сходил в кабинет, потом поковырялся в наших запасах, принёс листы бумаги, карандаши и перья с чернилами. Под недоуменными взглядами дам начал создавать примитивную настольную игру-бродилку. Вернее, две, чтобы было удобно играть и не мешать друг другу. Там все просто и доступно. Рисуешь, к примеру, сотню кружочков, нумеруешь их, связываешь цепочкой. Далее стрелочками ходы назад-вперёд и прочие «напасти». Пока рисовал, объяснял правила. Умница-жена в это время озаботилась кубиком и фишками.

Развлечение пришлось дамам по вкусу. Наташенька самолично начала что-то вырисовывать, когда я сказал, что можно снабдить игру картинками. В целом, озадачил народ и покинул общество. Петю и Дуську я проверял каждый час, чуствовал себя выжатым лимоном и рассчитывал немного поспать.

Это мне удалось и гости проблем не доставили. Мужчины засели в курительной комнате, неспешно опустошая мои запасы вина. Дамы играли. Причём, когда взглянул на ту игру, сам не узнал собственное изделие.

— Здесь у нас поездка на бал, — хвасталась Лиза. — А тут барыня порвала платье и вынуждена возвратиться.

— Очень достойно, — оценил я и идею, и рисунки. — Можно ещё объёмные картинки сделать. Приклеить горы, нарисовать озера, реки, тропические пальмы из бумаги, — накидал новых идей.

От меня тут же потребовали еще бумагу и послали прислугу варить клейстер. У Лизы нашлась акварель, и к созданию следующей настольной игры был подключён Йохан. Не иначе шедевр решили создать. Я выдал вариант, напомнив женщинам сказку «Золушка». Все её знали и были в курсе сюжета. Собственно, иллюстрацию к сказке и путешествие Золушки решено было отобразить на огромном полотне из склеенных листов бумаги.

Вот и ладненько. Хорошо, что все при деле и не беспокоятся о состоянии Петра. Дмитрий Николаевич осматривал всю дворню несколько раз в день, заверял, что больных нет. Безусловно, это не показатель. Инкубационный период и до пяти дней длится. Обычно меньше. Сутки-двое — стандартный срок для холеры.

И только-только я начал успокаиваться, как поздним вечером приехал Алексей. Вид имел такой, что я было запаниковал.

— Нет у меня холеры, устал просто как собака, — ответил Лёшка и оглянулся по сторонам.

— И кто умер? — понял я, что у нас проблемы.

— Похвистневы, — тихо сообщил Алексей. — Африкан Богданович ещё ночью, а Мария Фёдоровная сегодня. Моя вина.

— Не хватило лекарств? — охнул я.

— Даже остались. За капельницей нужно было послать, но решил, что сам справлюсь. Пока возился с Африканом Богдановичем, вымотался так, что еле ноги волочил. Видел, как Похвистнева вернулась, но не мог на её истерики отвлекаться. Думал, вытяну помещика. Он же полный… был. Посчитал, что его веса хватит для поддержания тела от обезвоживания. Скорее всего, у него какие-то еще болячки имелись. Похвистнев умер перед рассветом, а я свалился. Не спал же двое суток.