Ранее известная как Америка - Рид Кинг Страница 47

Какое-то время я стоял как вкопанный, сердце моего аватара бешено колотилось, и я почти боялся продолжать осматривать комнату. Но любопытство победило. Снежный шар растаял, превратившись в голографическое кино низкого качества: очевидно, это была пиратская копия оригинала. На ней было запечатлено точеное, с высокими скулами лицо старосты из мормонского Кабмина, который представлял свой доклад о положении дел в стране и собирал войска для священной войны против Либертина. Новое Королевство Юта было одной из самых закрытых стран на континенте, чей файервол, известный как «Небесные Врата», долгое время считался непробиваемым.

– Вам помочь?

Я резко обернулся, или, по крайней мере, обернулся мой аватар. Желтый индикатор, расположенный между ушами полосатой кошки, стал зеленым.

– Я ничего не видел, – выпалил я. И почувствовал, как мое настоящее тело вспыхнуло от смущения. – Я просто смотрел, вот и все. Я даже не собирался сюда приходить…

– Хорошая попытка, cabron ^[86]. – Она оттопырила одно ухо в мою сторону. – У меня тут вся твоя история записана. С такой профессией мне просто необходимо знать, кто сует нос в мои дела. Но не волнуйся, – добавила она, прежде чем я успел заговорить, – на Дороге нет такого понятия, как шпионаж. Мы считаем, что идеи должны продаваться на свободном рынке.

Я решил, что она чокнутая (идеи никогда не бывают свободными: за ними всегда стоит продавец), но не стал этого говорить.

– Ты хакер, – догадался я.

Когда она улыбнулась, в ее губах, лоснящихся блеском, показались два тонких клыка.

– Властям нужна секретность, чтобы выжить. Я же пытаюсь ее уничтожить. – Одним плавным движением она вскочила на старую карусель с заметками и принялась удовлетворенно облизывать лапу. – Мне нравится думать, что я занимаюсь перераспределением. Вот. Зацени.

Она обвила хвостом изящную фарфоровую кружку и швырнула ее мне. Как только мои пальцы коснулись кружки, она разлетелась на сотни осколков. Собирая их, я наткнулся на знакомый логотип и почувствовал странное покалывание в позвоночнике, как будто меня медленно парализовало что-то ядовитое. Она вытащила записки и электронные письма прямо с сервера руководства Кранч Юнайтед©; некоторые из них были написаны в ту пору, когда наша страна впервые открыла свои границы после распада США. И хотя взлом повредил большую часть файлов и сделал многие из фрагментов текста неразборчивыми, уцелело множество сверхсекретных разведданных.

– Что это? – спросил я. И почти сразу об этом пожалел. Половина Кранч Юнайтед считала меня предателем. И мне не стоило доказывать их правоту.

– Доказательство, – ответила Плохая Киса. – Первый президент Бернхем не пытался спасти страну. Он сделал ставку на то, что она развалится. Таким образом, ему не пришлось бы вкладывать триллион долларов федерального долга в крупную ставку ^[87] какого-то российского олигарха. Весь остальной мир мог сгинуть в огне, но они с Хеллер жили бы долго и счастливо.

– Да ладно. – Я быстро сложил данные обратно в чашку. Я и раньше слышал эту теорию или что-то подобное: когда президент Бернхем понял, что его фаворит, Коуэлл, не выиграет Премию Бернхема, он сам спровоцировал распад Штатов. – Ты что, всерьез веришь, что это было подстроено? Бунты, отделение Техаса, Нью-Гэмпширская декларация, обращение Национальной гвардии – целый набор. Никто не мог предвидеть такого.

– Может, они не знали наверняка, что произойдет, – сказала она. – Но, уж поверь мне, кое-кто из высших чинов сделал ставку на распад страны.

– Зарабатывать деньги – не преступление. Кроме того, люди наверху облажались больше, чем кто-либо. Президент Бернхем погиб. Уитни Хеллер? Мертва. Администрации Бернхема пришлось исчезнуть.

Ее усы задрожали.

– Ого. Похоже, тебя совсем замордовали в твоей Федеральной Корпорации, да?

Я напрягся. Во всяком случае, в реальной жизни. Мой аватар только что выпустил в воздух несколько мысленных пузырей.

– Как ты узнала, что я из Федеральной Корпорации?

– Расслабься. Я не шпионка. А на это указывает то, как ты акаешь, когда говоришь. Кроме того, ты только что это подтвердил. – Она снова спрыгнула со стола, едва не ударив меня хвостом по лицу. – Держу пари, ты думаешь, что президент Бернхем и его Совет директоров тоже заботятся о трудящихся.

– Я просто руководствуюсь здравым смыслом, – возразил я. Ее голос был пронизан таким всезнайством, что это напомнило мне старые голограммы по математике. Но я никак не мог определить ее акцент. – То, что ты говоришь, не имеет никакого смысла. Это лишь теория заговора. Это безумие.

Я зашел слишком далеко. Наступило долгое, ужасное молчание.

– Безумие, да? – Когда она наконец повернулась ко мне, ее глаза вспыхнули желтым.

– Послушай. Это всего лишь мое мнение…

Но мгновение спустя она уже отключилась.

Сначала Рамми, теперь Плохая Киса. Я не мог даже пообщаться в онлайне с девушкой, которая изображала существо другого вида.

Неудивительно, что я все еще девственник.

* * *

По крайней мере, поисковый бот снова заработал. Он был запрограммирован выглядеть как волшебник, и, согласно метке, которая появилась над его головой, когда я положил руку на стойку, его звали Патч.

– Здоровеньки, Джон Доу, – поприветствовал он. Типовой шаблон для мужчин получил имя Джона Доу, а базовый дизайн включал в себя серьги-гвоздики начала XXI века и нос, похожий на картофельный шарик.

– Ты и правда можешь получить информацию о ком угодно? – спросил я его.

– О ком угодно. Живом или мертвом, – ответил Патч.

Это означало, что у него, по всей видимости, имелся доступ к старому Интернету тех времен, когда доступ еще был бесплатным. Возможно, тот каким-то образом сохранился на Дороге из желтого кирпича.

– Я ищу информацию о Траки Уоллесе. Из Федеральной Корпорации.

Глаза Патча закатились, открывая белки с отпечатанными на них песочными часами. Он бесконечно подсчитывал результаты, а затем его глаза снова закатились.

– Имеется почти четыре миллиона совпадений, – сказал он, и у меня внутри все упало. – Вы в курсе наших специальных предложений? За каждые десять килобайт вы получаете один килобайт бесплатно.

– Давай все, что есть, – сказал я. Мне нужно было узнать, как так получилось, что я пострадал за Рафикову. Возможно, только возможно, я смогу выяснить, как восстановить свое доброе имя.