Летчик 5 - Владимир Малыгин Страница 47

Посмотрел на меня, помолчал, словно ждал моих возражений. А я промолчал. Действительно, что-то я не то ляпнул. Расслабился. Поэтому лучше всего сейчас действительно промолчать.

Не дождался моих возражений или оправданий Батюшин, хмыкнул и уже совершенно другим тоном продолжил:

— По-дружески вас остерегаю. Сейчас не то, что раньше. Следите за языком. За такие слова легко можно и в Сибирь отправиться. За казённый счёт, в столыпинском вагоне…

— Я услышал вас, Николай Степанович. Прошу меня извинить за необдуманные слова и благодарю за предупреждение.

— Да уж, предупреждение! Именно что… — явно оттаял Батюшин. Потому что тут же по – стариковски забурчал. — И знаете что? Сидите-ка вы лучше в Пскове! С таким-то языком! Подальше от столицы! Целее будете…

— Да будет вам, Николай Степанович. Ну сколько же можно попрекать?

— А сколько нужно, столько и можно! Вот собирался вам новое поручение дать, а теперь даже и не знаю, стоит ли с вами вновь связываться?

— А как это новое поручение с моей службой стыкуется? — выхватил для себя главное, а всё остальное пропустил мимо ушей.

— А никак не стыкуется, — Батюшин вернулся в своё кресло, выдвинул верхний ящик стола, достал лист бумаги и протянул его мне. — Читайте…

— Так… — взял бумагу, пробежался глазами по тексту и положил листок на стол. — Когда?

Николай Степанович наклонился, дотянулся до листка и спрятал его в тот же ящик. Щёлкнул замком и откинулся на спинку кресла.

— Вы же сейчас с супругой в столицу приехали? Вот и проведите здесь вместе с ней несколько дней. Неделю, хотя бы. Остроумовы не поймут, к примеру, если вы их проигнорируете. По магазинам Елизавету Сергеевну поводите, погуляйте… В Петергофе на фонтаны полюбуйтесь… Или вам денег жалко? — усмехнулся Николай Степанович.

— Не жалко, — отмахнулся от примитивного детского укола. — А дальше что?

— Дальше вот вам другая бумаженция. Читайте! — и Николай Степанович уже из другого ящика достал новый листок.

— Понятно…

Я попытался отдать бумагу назад, но Батюшин отмахнулся:

— Оставьте её себе.

Молча посмотрел, как я сложил листок и убрал его в кожаную папку, кивнул одобрительно и только тогда договорил:

— Вернётесь в Псков, будете продолжать службу, как обычно. Вы ведь в отпуске ни разу за всё это время не были? — дождался моего подтверждающего кивка и с улыбкой договорил. — Вот и возьмёте отпуск. Отдохнёте. Поедете на во́ды вместе с супругой…

Николай Степанович сделал “хитрое лицо”, замолчал, потянул паузу, наслаждаясь наступившей в кабинете вязкой тишиной и моим разыгравшимся после всего прочитанного любопытством.

Не стал разочаровывать генерала, сделал вид, что не утерпел с вопросом:

— На какие такие во́ды?

— Прока́титесь в Кисловодск, полюбуетесь с супругой красотами Кавказских гор, нарзану попьёте, организмы подлечите. Нарзан, он весьма для организма полезен.

— Ва-аше высокопревосходительство… — протянул с укоризной.

И Батюшин вмиг посерьезнел:

— Хорошо. Признаюсь, дурацкая получилась шутка. Об отдыхе пока придётся забыть. Вернётесь в часть, подадите прошение об отпуске. Это будет официальным прикрытием для вас. Как только вам его подпишут, оформите документы и прибудете ко мне. Тогда и ознакомитесь со всеми подробностями нового дела.

— Не проще ли будет уволить меня с военной службы?

— Не проще! Это сразу же привлечёт к вам ненужное внимание в обществе. А мне бы этого не хотелось. Потерпите немного.

— Чьё именно внимание?

— Всех заинтересованных сторон, — отговорился общим объяснением Батюшин.

И по выражению лица Николая Степановича стало понятно, что дальше на эту тему он продолжать разговор не намерен. Жаль. Придётся самому догадки строить. Да и догадок-то тех раз-два и обчёлся, даже голову долго ломать не нужно. У нас в России, впрочем как и в любой другой стране, заинтересованные стороны могут быть как внутри страны, так и за рубежом. И первые, и вторые в моём конкретном случае давно известны. Не персонально, конечно, а коалиционно, скажем так. Можно ещё и по принадлежности к определённым группировкам их развести, “по интересам”… Но не нужно. Ни к чему это мне. Только лишние нервы сожгу. Но вести себя в очередной раз нужно будет поосторожнее, повнимательнее относиться к окружающим нас людям и снова вникать во все мелочи, происходящие вокруг меня. Я ведь отныне не один, за мной теперь Лиза. Больше я всё равно ничего сделать не смогу. Сколько бы я не хорохорился, как бы не осматривался и не вооружался, всё равно, ну если быть уж совсем откровенным с самим собой, ничего я сделать не смогу. Как показал мой печальный опыт, в подобных случаях даже “предупреждён и вооружён” не срабатывает против нормальной, подготовленной организации. Слишком много у них сил и возможностей. Тут даже государство не справляется и, как правило, действует уже лишь “по факту”… Не помогут ни высокая должность, ни большие погоны…

В Петрограде мы действительно задержались почти на неделю. Ну, чуть больше недели. Конкретных сроков возвращения мне никто так и не определил, на службе всё отлажено, и моё личное присутствие не требуется, замы со всем должны справиться. Иначе зачем они в таком количестве нужны? А кроме них есть ещё и штаб со всеми его службами и канцеляриями… Короче, справятся.

А мы нанесли визит родителям Лизы, погостили у них… Полдня, больше я не выдержал. Да и Лизавета начала тяготиться маменькиными разговорами о Петербургском высоком обществе. И вроде бы всё нормально было, но постоянно всплывающие мимолётные намёки на то, что пора бы нам переводиться в столицу, а не “прожигать напрасно молодые годы в провинции” испортили настроение, и мы поспешили откланяться.

Воспользовался советом Николая Степановича и сопроводил жену в походах по магазинам. Съездили в Петергоф, посетили театр, но после первого же акта предпочли уйти. И отнюдь не из-за содержания пьесы, а по причине слишком большого количества знакомых лиц в театре. Смотрят на нас… Словно на выставку попали, или, того хуже, в зоопарк… Переглянулись с Лизой и уехали. В театр мы и в Пскове сходим…

Ну и, само собой, побывали в гостях у четы Сикорских. Если бы я этого не сделал, то больше можно было бы в столицу не приезжать. Не простил бы мне Игорь подобного игнорирования. Опять же, кроме магазинов, театра, гостей и приятного времяпрепровождения не забывал и о работе. Завод, аэродром, сборочные мастерские, везде умудрился побывать, руками пощупать, глазами посмотреть, за процессами сборки самолёта понаблюдать. И экспериментальную лабораторию посетил, как же без этого? Причём посетили вдвоём с Игорем, послушали, над чем молодёжь работает, что за планы прорабатывает. Сикорский всё на меня исподтишка поглядывал, думал, что я эти взгляды не замечу. А я обратил на них внимание. Понятно теперь, почему он меня по всем цехам провёл, с какой целью в лабораторию затащил – надеялся на какие-нибудь новые идеи. А я пока промолчал. Ну сколько можно новые идеи подкидывать? Ещё не все прежние успели освоить, в производство воплотить. Не хочу, чтобы новое так и осталось на бумаге, пусть сначала всё в дело запустят. И самим нужно думать, самим! Направление же понятно, в какую именно сторону нужно двигаться…