Как я был пособием - Петр Ингвин Страница 44

В сторонке вновь нарисовалась Ефросинья, она жестами привлекла мое внимание, узкое личико делало непонятные знаки. После возвращения Томы ничего хорошего мне ее общество не обещало, и я отрицательно покачал головой. Движение стоило мне дополнительных волос, но оно того стоило – неприятная царевна надулась, ее глаза сверкнули, и худенький силуэт исчез из поля зрения.

Почти тотчас на ее месте проявилась крупная фигура Антонины. Выйдя по надобности, царевна Меланьина застопорилась, глядя в мою сторону, долго о чем-то размышляла и все-таки ушла, так и не проронив ни слова. Я с облегчением выдохнул.

Когда со мной закончили, папринций придирчиво оглядел работу деревенского умельца.

– Ну как? – боязливо осведомился я.

Клара с Любавой заржали, как дикие кони. Дядя Люсик шикнул на них.

– Ну… – протянул он задумчиво, – если б так постригли меня, я послал бы мастера в такое место, где человеку и меньшей комплекции трудно разместиться. Впрочем, нужно ли пениться и делать себе беременную голову по поводу того, что завтра снова станет как прежде? В любом случае, сейчас лучше, чем было.

Что-то ворча под нос, стригун взялся за Юлиана.

– Чапа, ты вылитая «груша» из школы, которую долго били. Солома во все стороны…

Девчонки еще некоторое время подкалывали, но я не обращал внимания. Юлиан стоически выдержал испытание, представ нашим глазам в новом образе. Над ним почему-то не смеялись. Вместо длинной гривы голову парня покрывал невысокий ежик – такой же я чувствовал ладонью у себя. Представление окончилось, стригун ушел, испарились и смешливые зрительницы. Наша мужская троица отправилась в свой сарай. Скрип двери сигнализировал отбой, оружие и сапоги полетели в сторону, колючее сено приняло нас, повалившихся сбитыми усталостью кеглями.

Когда с одной стороны грохотнул мощный всхрап, с другой донесся заговорщицкий шепот:

– Какая чудесная ночь. – Папринций оглянулся через меня на отключившегося Юлиана. – Так и хочется полюбоваться звездами.

– Обожаю звезды.

Мы осторожно выскользнули наружу.

Деревенька постепенно засыпала. Кое-где в домах еще мерцали огни то ли свечей, то ли печей, на которых готовили. Узкие окна одно за другим красились тьмой, звуки утихали. Мы отошли подальше от жилья и присели прямо на землю.

– Что из рассказанного Томой – правда?

– Все, что касается передвижений. Не сказала она главного: отряд рыкцарей, который искал вас, был отрядом Малика.

Я вскочил:

– Что же вы сразу?..

Крепкая рука возвратила меня вниз.

– Они спасались от преследования войсками царицы. Отряд уходил в горы, зная, что в пещерах, где засели остальные, их рано или поздно прихлопнут, как мух. Спастись можно только в горах. Кто-кто, а Малик это знал. Издали они увидели, что впереди еще кто-то уходит – не знали кто, пока не наткнулись на нас с Томой. Она рассказала Малику о наших приключениях. Я познакомился с другом сына, вместе мы отправились на ваши поиски, но вы запутали следы и выиграли время. Вскоре трое разведчиков обнаружили вас, но спугнули, вы вновь успели уйти. Потом другая тройка увидела дым от костра. К сожалению, время было упущено. Мы сошлись на том, что отряду нужно срочно уходить, а нам троим – Томе, Юлиану и мне – найти тебя, выручить Шурика и потом соединиться с остальными. Тома с Юлианом и я пошли к вам под видом убежавших, чтобы не пугать учениц новыми связями с рыкцарями. Удивительно долго не могли вас догнать. Это ты додумался до помогающих палок?

– Папа занимался скандинавской ходьбой. Как считаете, Малик поведет отряд в долину за горой?

– У них была идея прорваться по отрогу к Большой воде и пересечь на плотах, но даже если получится, если они справятся с царберами и пограничной стражей, то – что там, за рекой? Война с новым противником, причем неизвестным. Кроме долины сейчас спрятаться негде. Тома показала место перехода и предупредила о трудностях – не каждый, в конце концов, рожден альпинистом. Рыкцари поворчали, конечно же, но жизнь дороже. Как мы поняли, в долине все еще каменный век.

– Да, из оружия только топоры и луки с каменными наконечниками, но управляются ими туземцы очень лихо. Тома рассказала о тамошних нравах?

– Ей даже не сразу поверили. – Дядя Люсик поскреб горло под отросшей бородой. – Сложившаяся система там всех устраивает или существует некая оппозиция?

– В прежние времена были возражатели, даже среди хранителей. Всех вывели под корень. Остались соглашатели. Но эти соглашатели считают свой строй идеальным.

– А где не так? Мусульманские женщины счастливы от того, что закрываются от чужих взглядов, а европейские – что открываются. Кому-то достаточно одного супруга, другие хотят трех-четырех. Северные корейцы бедны, но горды, южные – горды, что не бедны. Каждому свое.

Хотелось ввернуть про почитательниц Аллы и про то, как с упомянутым «каждому свое» категорически не вяжется их переиначенный принцип «каждой свое», вычеркивающий половину человечества из числа людей. Но об этом можно разглагольствовать бесконечно долго, сейчас есть дела поважнее. Я сменил тему.

– Вы сказали – отряд Малика.

– Он командир, – подтвердил папринций.

– Где же Кудеяр Лесной? Убит?

– Скорее всего. Малик давно отложился от Кудеяра. Тот завидовал быстро выросшему авторитету Малика, постоянно возникали трения. Когда Кудеяр, чтобы не воевать с Верховной царицей, двинулся в центр страны и принялся привычно грабить, многие поддержали Малика и ушли с ним. Так появился отряд Малика Носатого. Обидно, что наш друг поверил россказням отступников о будущем равенстве и свободе выбора. Он поверил, что вместе они смогут смести чудовищное нагромождение чуши, и пошел на соединение с осажденной Деметрией.

– Он попал под ее влияние?!

Малик – под влияние женщины, которая не видит в мужчине человека?!

– Нет. – Дядя Люсик вздохнул. – Под чары собственных надежд на то, что все здесь изменит.

– Не верю, что он подчинился Деметрии.

– Не подчинился. Он шел в качестве временного союзника.

– Значит, слухи, что их отряд разбили…

– Не их. Далеко на севере уничтожили Кудеяра и оставшихся с ним разбойников.

Сидеть на земле мне давно проблемы не составляло, а дядя Люсик кряхтел, ворочался, постоянно менял подогнутую под себя ногу на другую. К сожалению, ничего более удобного поблизости не нашлось. С одной стороны настороженно прислушивалась к посторонним звукам засыпавшая деревня, идти внутрь которой не было никакого желания, с другой утопала во тьме плотная стена леса. Ни пенька, ни бревна, ни коряги.

– В отряде Малика были две псины, – вспомнил я. – Почему их не послали за нами? Я бы узнал и не убегал.

– Псин мы не застали, они погибли гораздо раньше, при атаке царберов на башню.