Империя отходит от края - Сергей Тамбовский Страница 44

— Ага, — тут же встряла Анюта, — и Белохвостикова свой телефон тебе дала.

— А тебе Видов свой телефон дал, — ответил я. — Короче обменялись мы телефонами, теперь дружить будем семьями. И еще Хитрук нашу наживку в виде заготовки одного мультика похоже заглотил. И кубик я очень удачно пристроил.

— Какой еще кубик? — спросил Миша.

— А, я ж тебе его еще не показывал, вот, — и я достал последний оставшийся экземпляр. Объяснил, что к чему, и сказал, что это подарок, в команде покажи мол. — Как там кстати команда-то твоя, живая?

— Да что ей будет, — ответил Миша, — десять игроков правда выбыло, ну да Тихонов уже почти восполнил потери, из Динамо Мальцева с Васильевым подтянул, из Спартака Шадрина с Ляпкиным, из Трактора Макарова с Бабиновым, хотел еще горьковчан, но они уперлись что-то рогами и не поехали. Ну чего, поехали смотреть, как мы с Инной устроились?

— А на чем поехали? — осторожно поинтересовался я, — у тебя же вроде машины-то не было…

— Выдали вот в клубе шестерку, езжу пока по доверенности, как и ты.

— Ну тогда конечно поехали.

Нину с собой взяли, как раз уместились впятером. Эх, и хорошо же ездить по Москве в 77 году, свободно, непринужденно и раздольно… и иномарок совсем нету — ну не считать же пяток встреченных по дороге посольских Фордов и Шевроле за иномарки. А приехали мы между делом на Юго-Запад, Мише оказывается дали квартиру чуть ли не в том самом доме, где недавно Рязанов отснял «Иронию судьбы»… ну или очень рядом, проспект Вернадского, чуть подальше метро «Юго-Западная», напротив церквушки, и входы в подъезды очень похожи на те, по которым Лукашин с Ипполитом прыгали. Сказал об этом народу, народ живо заинтересовался и начал вспоминать, что там и как… хотя, если честно, в 77 году «Ирония судьбы» была далеко не та культовая картина, что в 21 веке, ее же только-только показали в первый раз на Новый 77-й год.

Квартирка Миши и Инны оказалась не сказать, чтоб совсем уж шикарная, но нормальная такая двушка, прихожая большая и квадратная, мебели почти не было, ну да это дело наживное. Была она кстати точь-в-точь, как и та, где происходили приключения Жени, Нади и Ипполита, я сразу представил себе, где тут Лукашин искал свой пиджак серый в елочку, а где Ипполит ронял его в трусах на пол.

— Давайте отметим что ли удачный день, — предложил Миша.

Я вопросительно глянул на Аню, она утвердительно опустила свои ресницы, ладно мол, сегодня можно.

— Охотно, — сказал тогда я, — давай стол быстренько организуем, только нажираться не будем, ладно?

Народ согласился, начали быстренько организовывать стол, в магазин по соседству я сбегал, подивился ассортименту и отсутствию очередей, вот что значит столица. Только сели и налили по первой, как кто-то позвонил в дверь.

— Сережа, открой пожалуйста, — сказал Миша, — ты там ближе всего к выходу.

Пошел открывать, чо… за дверью стоял маленький невзрачненький мужчина в очках с сильными диоптриями. Я пригляделся попристальнее и обомлел — день чудес никак не желал оканчиваться, это был старший брат Стругацкий, как его уж… Аркадий, да.

— Здравствуйте, Аркадий Натаныч, — вежливо сказал я ему, — чем обязаны такой честью?

Он удивленно посмотрел на меня и ответил:

— А откуда ты меня знаешь?

— Помилуйте, Аркадий Натаныч, — быстро нашелся я, — ну кто же не знает автора «Понедельника», «Пикника на обочине» и «Трудно быть богом»? Каждый культурный человек должен знать по-моему…

— Спасибо конечно… я чего зашел-то, масло подсолнечное у меня закончилось, не одолжите?

— Для великого писателя ничего не жалко, — быстро проговорил я, а потом добавил внутрь квартиры, — Миша, у тебя масло есть?

У Миши нашлась бутылка масла, отдали ее Натанычу, а потом я спонтанно добавил:

— Присоединяйтесь к нам, Аркадий Натаныч, мы тут окончание успешного мероприятия празднуем, а в любом месте, как хорошо известно, веселее вместе.

Натаныч подумал и кивнул, только, сказал, масло отнесу. Когда он ушел, народ начал у мен допытываться, кто это ваще? Рассказал в двух словах, вроде все и всё поняли, вопросов по крайней мере больше не последовало. Тут вскоре вернулся Стругацкий, место за столом ему нашлось, попросил именитого гостя сказать тост… мда… писатель в книге и в личной жизни это два сильно разных человека, он минут пять экал и мекал, в итоге ничего путного так и не выдал, поздравил только нас с удачным днем и попросил рассказать, в чем заключалась его удачность.

Рассказал, мне не жалко, во всех красках и деталях расписал, и про музыку с танцами, и про мультик, и про телефоны с кубиками. Более всего Натаныча заинтересовал кубик, я попросил Мишу выдать великому писателю его экземпляр для испытаний. Миша выдал. Потом мы налили по второй, потом Миша долго рассказывал, как у них дела в команде, да что там Харламов и где там Тихонов, Инна разбавляла его рассказ восторженными вставками, Анюта удивленно ахала. И тут Натаныч положил на стол собранный кубик.

— Вот это да! — восхитился я, — вы, Аркадий Натаныч, первый, кто его назад собрал. Ну не считая меня конечно.

— Отличная игрушка, — ответил Стругацкий, — сам придумал?

— Ну да, практически сам… идею вон Анюта подала, поэтому и называется он Анютин… рассказали бы лучше о своих творческих планах, у писателей ведь принято спрашивать об их планах, верно?

— Верно… есть планы, есть… вот приедет брат из Ленинграда, так и начнем… продолжение «Обитаемого острова» начнем…

— Так-так-так, — ответил я, — «Обитаемый остров» это где Максим Камеррер геройствовал? В новой части опять он будет?

— Опять он, по форме это детектив будет…

— А по сути?

— А по сути сложно сказать…

Короче при расставании мы обменялись телефонами со Стругацким, я по традиции дал тот, что на кафедре. Черт, скоро у меня этих телефонов вагон с тележкой будет, надо что ли записную книжку под них организовать, думал я, загружаясь в вагон на Ярославском…