Шаг первый. Якудза - Сергей Вишневский

Одетый в легкую композитную броню мужчина остановился перед дверью в камеру.

— Открой, — скомандовал он стоявшему за спиной охраннику.

— Мой господин, вы, конечно, паладин, но распоряжение инквизитора касается всех. В эту камеру запрещено заходить, и я не...

— Открой эту дверь! — рыкнул мужчина, добавив силу в голос. После того, как он убедился, что охранник и не думает подчиняться, стянул перчатку и продемонстрировал кольцо инквизитора.

Солдат вздрогнул и, стараясь унять дрожь в руках, приложил руку к считывателю отпечатков. Дверь открылась, и перед паладином предстала темная комната, в конце которой на золотых цепях висел худой лысый мужчина.

— Здравствуй, Каин, — произнес паладин и сделал шаг внутрь комнаты.

Пленник в один миг обернулся в огромную черную кляксу, рванувшую к гостю. Налету раскрыв пасть, она пыталась до него дотянуться, но в за несколько сантиметров до лица цепи дернули тварь обратно.

— Вижу, ты не теряешь надежды, — кивнул гость.

— Никогда не сдаваться — это мой путь, — прохрипел пленный, вставая с колен. — Зачем пришел?

— Ты никогда не сдавался, — кивнул паладин. — Проигрывал, но никогда не сдавался.

— Решил вспомнить былое? — усмехнулся Каин. — На чем остановимся? На том, как мы вместе выживали в трущобах? Помнишь, как делили украденный хлеб? Или как меня запинали ногами, когда поймали на воровстве рыбы из морозильных камер? А, Рим? Ты вообще знал тогда, что меня выслеживают?

— Я тогда не помог, — кивнул паладин. — Знал, но не помог. Ты уже встал на путь разрушения. Именно тогда наши дороги разошлись.

— Дороги разошлись, — кивнул узник, облокотившись спиной на стену. — А мою Кари ты тоже убил за путь разрушения?

— Таково было решение...

— Чье РЕШЕНИЕ?!! — взревел Каин и снова рванул к паладину. Цепи впились в кожу, но темный и не думал останавливаться. Его лицо покрылось сетью темных прожилок,сочащихся тьмой, вены на шее набухли, но он продолжал тянуться к собеседнику, сверля его полными ярости глазами. — Она была невинна! За ней не было смертей, не было тьмы! Она даже не знала о том, кто я на самом деле! Ну же! НЕ ОТВОДИ ВЗГЛЯД! В ГЛАЗА МНЕ СМОТРИ! За что ты убил ее?

Паладин поднял взгляд и уставился в два бездонных колодца, наполненных тьмой.

— Это был приказ инквизитора Пауля. Я не был согласен с этим ходом, но... Он оказался эффективен. Ты начал ошибаться. — Тут Рим умолк и несколько секунд молча собирался с мыслями. — Прости меня. Я действительно виноват, хоть и не знал ситуации целиком.

— Прости? Это все, что ты можешь сказать? — произнес пленник, сделав шаг назад. — И кто из нас лицемерный ублюдок, а Рим? Я ушел, я отрекся от всех. Я отказал орденам. Я отказал всем кланам и ушел. Я ведь действительно решил что-то изменить.

— И ты решил, что инквизиция просто так тебя оставит? — тоскливо произнес паладин. — Ты действительно думал, что тебе просто простят реки крови? Давай вспомним Алимбо? Зачем ты уничтожил целый город? Зачем тебе были нужны сотни тысяч душ?

— Ты не поверишь, но для дела, — рыкнул в ответ Каин. — Эти души пошли на строительство Темной цитадели и места силы ордена «Кровавой расплаты».

— Значит, для тебя сотня тысяч душ были просто рабочим моментом?

— Всего лишь рабочий момент, — кивнул темный. — Только вот, когда соседи устраивали ковровые бомбардировки, на их пути стояли мы. Мы отражали атаки, мы бились насмерть и мы умыли их в крови. Именно мы вышвырнули их из нашей страны! Да, для кого-то наши методы кровавы, но я хотя бы не лицемерю. Да! Я темный и сила моя ужас и смерть! Но я никогда не лицемерил. В отличие от тебя, Рим. Вы же никого не пощадили. Ни одного мага, кто пошел за мной. Ни одной моей женщины. Вы даже шлюх переловили, кто по молодости со мной спал.

— Твоя сила — это ужас, — кивнул Рим. — Они настолько тебя испугались, что, погрузившись в параною, бросились уничтожать даже намек на твое семя. Они до дрожи в коленях тебя боятся. Именно поэтому они проводили суд без тебя.

— Суд? СУД??? Ха-ха-ха! Эти кретины все же решили меня судить? — расхохотался в ответ темный. — Если они решили меня судить, то каждый магистр должен сесть на скамью подсудимых вместе со мной. И ты не исключение.

— Я не исключение, — кивнул Рим. — Тебе вынесли приговор.

— Дай угадаю... смерть? Нет? Тогда... смерть? Нет! Они однозначно выберут — смерть! — наигранно произнес Каин и резко переменился в лице. — Зачем ты пришел, Рим? Я без тебя понимаю, что меня убьют.

— Они не просто убьют, — покачал головой друг детства. — Они решили расщепить твою душу через ритуал «Разрыв круга Омула». Они боятся, что у тебя остались метки, и ты возродишься через них.

— И это тоже ожидаемо, — ответил узник, осунувшись. — Ожидаемо, что они исхитрятся сделать это побольней, но не «Разрыв круга Омула».

— Они нашли одну нить, но она никуда не ведет. Поэтому решили подстраховаться и не рисковать.

— Ах, это... Знаешь, куда она ведет? — поднял взгляд узник на посетителя. — Она ведет в загробный мир. Поэтому вы не можете найти метки.

— К чему ты привязал эту метку? — удивленно спросил паладин. — И зачем тебе метка в загробном мире?

— Эта метка на душе Кари. Я хочу ее там найти. — Коротко ответил Каин. — Никогда не бывал в загробном мире, но может хотя бы там мы будем вместе...

— Поклянись своей душой, что это так, — тихо произнес Рим. — Поклянись нашей детской дружбой...

— Да пошел ты! — устало произнес темный и, сплюнув на пол, уселся на пол камеры. — Пошел ты и твоя дружба глубоко в зад! Я никому и ничего не должен... Я заплатил за все сполна и даже больше.

Каин устало облокотился на стену.

— Никому и ничего я не должен. Ни врал, ни предавал, ни убивал близких ради «результата». Грубо? Да. Кроваво? Снова — да. Но никому и ничего я не должен. Все обещания исполнены. Все долги розданы. Осталась только инквизиция. К вам у меня должок знатный...

Темный улегся на бок и поджал под себя колени.

— Я никому ничего не должен.

— Когда я скажу «Рыба», ты сделаешь все, что сможешь, — тихо ответил паладин и вышел из камеры.

— В задницу себе засунь эту «рыбу»... Дружище...

***

Казнь было решено устроить в закрытом помещении. Для ритуала выделили старшую часовню инквизиторского ордена «Испепеляющая длань».

Руны и тяжелые артефакты были расставлены в сложном узоре. В центре рисунка находился прикованный к каменной плите Каин. Он стоял и безразлично смотрел на главного инквизитора, зачитывавшего решение суда.