Егерь Императрицы. Батальон, к бою! - Андрей Булычев Страница 43

– Ясно, ваше превосходительство, будем исполнять, – вздохнул Егоров. – Спасибо, что уточнили.

– Да не за что, пустое, – отмахнулся Кутузов, прислушиваясь к звукам горна. – Во-о, слыхал? Сигнал со стороны дороги идет. Похоже на то, что уже кортеж показался. Ну, значит, через полчасика, глядишь, и начнутся сами маневры. И правильно, с утра да по холодку оно удобнее будет, пока эта жара не началась.

* * *

Впереди били барабаны, и слышалась залповая стрельба. По плану учений войска русского авангарда отходили под натиском шведов к цепи своих редутов. Вот показались плотные колонны, над которыми реяли желто-голубые стяги. Русский авангард оторвался от них и отступил за цепь редутов, чтобы перестроиться.

– Расстояние до неприятеля – четыре сотни шагов! – выкрикнул Гусев.

– Батальон пошереножно, первая шеренга с колена, две остальные стоя, залпом – огонь! – скомандовал Егоров. «Ба-а-ах!» – ударила первая шеренга. Ба-ах! Через пару секунд громыхнула вторая. «Ба-а-ах!» – прогремела третья!

– Раз, два, три, четыре, пять… – громко отсчитывал секунды перезарядки после первого залпа старший вестовой Кокин. – …Двенадцать, тринадцать, четырнадцать! Огонь! – опять отдал команду подполковник… – Огонь! Огонь! Огонь!

От правого редута, стоявшего прямо напротив трибун зрителей, шел непрекращающийся грохот. Клубы серого порохового дыма относило в сторону, и взору открывались ряды егерей, бивших из ружей и тут же перезаряжавшихся.

– Какой хороший темп огня! – воскликнул принц де Линь. – Они стреляют пять выстрелов в минуту, и вот уже десятый их залп, я специально засек, – показал он на золотую луковицу своих часов.

– Да, очень неплохо, – покачал головой граф Сегюр. – Если бы они еще хорошо попадали, а то, может быть, солдаты обучены быстро заряжать, но вот стреляют они… Как это по-русски? В пустоту?

– Это солдаты егерского батальона Егорова, того самого подполковника, который пару месяцев назад со своим новобранцем состязался в стрельбе с прусским атташе, бароном Корфом, и его денщиком. Я надеюсь, вы слышали об этом занимательном деле? – с улыбкой поинтересовался у заграничных дипломатов граф Безбородко.

– О-о, тогда я беру свои слова обратно, граф, – сделал легкий поклон руководителю внешней политики Российской империи французский посланник. – Этот батальон отменно показал себя и на Кременчугских маневрах, и во время сопровождения нас в Тавриду. Их не было видно, но они всегда были где-то рядом, и я не раз чувствовать на себе их цепкий взгляд. Как это? Как сквозь прицел, вот! – и граф зябко пожал плечами.

«Шведская пехота» в плотных колоннах в это время вышла на расстояние в сто шагов перед русскими редутами. Ей остался буквально один бросок в штыковую, и она сметет зеленые шеренги с земляных валов.

– Сто! – громко крикнул Гусев.

– Фугасы, пли! – выкрикнул Егоров.

– Вот обормоты, на вас еще терочные фитили тратить, – буркнул Афоня и, сплюнув, резко дернул свой витой шнур.

«Баба-ах! Баба-ах! Баба-ах!» – перед валами встала стена из пламени, и пыли. Клубы черного дыма заслонили все в округе.

Императорская свита с расширенными от удивления глазами наблюдала, как пехотные колонны шведов перед самым правым редутом замерли, потом развернулись и дали деру.

«Ура-а!» – послышалось от валов, и за «условным противником» вылетели цепи солдат в зеленых мундирах.

– Григорий Александрович, а во время Полтавского сражения шведы не смогли даже на валы редутов забраться? – с совершенно невинным лицом поинтересовался австрийский император Иосиф II. – Их что, тогда прогнала цепь ваших егерей?

«Ура-а-а!» – раздался рев гренадеров Левашова, скатывающихся с валов вслед за егерями.

– Быстрее! – ревел полковник, подгоняя своих солдат.

– Ну что вы, ваше императорское величество, – со вздохом облегчения ответил Потемкин. – Все как и положено по диспозиции: гренадерские полки преследуют деморализованного противника. А совсем скоро к ним и наша кавалерия подключится.

– А мне очень понравилось! – с искреннем восторгом проговорила Екатерина. – Грохот, огонь, дым, эти колоссальные взрывы! Все так величественно! И наши солдаты, со штыками наперевес выбегающие из этого дымного облака. Вот это я понимаю – война! А не вот это все! – кивнула она на медленно марширующие колонны у дальних редутов. – Прекрасно, Григорий Александрович, вы нам опять сегодня смогли угодить!

Карающий меч власти прошел опять буквально в какой-то пяди от головы Егорова.

Маневры заканчивались традиционным парадом всех участвующих в нем войск.

Подполковник Егоров стоял перед строем своего батальона.

– Братцы, удивить высокую свиту своим корявым шагом нам все равно не удастся. Там столичные полки годами на плацу свои ноги бьют. У нас же с вами другая работа. Поэтому мы все идем ровно и горланим строевую песню что есть мочи и, самое главное, в такт! У вас два месяца времени было, чтобы ее назубок заучить. Чья рота хуже всего себя здесь покажет, та и будет весь месяц на Буге по хозяйству нашим интендантским помогать!

– Батальон, ровняйсь! Смирно! К торжественному маршу. На одного линейного дистанции. Первая рота, прямо, остальные, напра-аво! Шаго-ом марш!

«Бум! Бум! Бум!» – били барабаны, отбивая ритм строевого шага. Особый отдельный батальон егерей приближался к трибунам и помостам, где расположилась вся свита императрицы. Здесь же длинными рядами стояли уже прошедшие свой марш полки и батальоны.

– Песню запевай! – скомандовал Егоров.