Егерь Императрицы. Батальон, к бою! - Андрей Булычев Страница 42

– Нет, Афанасьев, нет, я тебе сказал! – отрезал подполковник. – Я хорошо помню, как ты в Крыму чуть было половину Ахтиарской бухты не взорвал вместе с этими бедными водовозами-турками. На шаг от войны с османами ведь мы тогда были. «Мане-енько пороховой мякотки подложил», – передразнил он Рыжего. – Нет, я сказал!

– Ну, ведь хорошо же получилось! – со вздохом отошел грустный унтер-офицер от Егорова.

Мимо протопала колонна гренадерского полка. Здоровяки солдаты занимали свое место в глубине редута.

– Егоров, Алексей, это не твои там, у реки, с караулом преображенцев лаются? – полковник Левашов, проходя мимо вала с группой своих офицеров, кивнул себе за спину. – Шибко уж больно лаются, как бы там дело и до драки не дошло.

– Ах ты ж барбосы! – выругался Лешка. – Вот и сходили по воду. Все-таки нарвались на паркетников. Пошли, Живан, выручать будем наших оболтусов! – кивнул он своему заместителю.

– Да зачем, Алексей Петрович, вон они и сами уже подходят, – показал тот на приближающийся к редуту отряд.

Два десятка егерей несли наполненные фляги и… трех связанных, с заткнутыми кляпами преображенцев. У одного из них на нарядном и красивом мундире горели золотом капральские галуны.

– Ваше высокоблагородие, вода доставлена в расположение батальона, – докладывал Лужин. – По дороге были атакованы пикетом условного противника, требующего от нас сдачи в плен. На наш ответ, что русские не сдаются, они грозились открыть огонь, после чего были нами обезоружены и доставлены к вам. Из пленных никто не пострадал. Мы это… мы аккуратненько с ними.

«Лужину палки и разжалование в рядовые с переводом в самый захудалый полк. Меня в лучшем случае в капитаны и на гарнизонную роту в Сибирь», – думал с тоской Егоров.

– Афанасьев! Афанасьев, морда ты рыжая! – выкрикнул он резко. – Ну и где тебя вечно носит, когда ты вот здесь мне нужен?!

– Дык я же тут, ваше высокоблагородие… – подскочив, начал тот сразу оправдываться.

– Не перебивать, когда господа офицеры говорят! – рявкнул в сердцах Егоров. – Сколько у тебя безоболочных зарядов всего в запасе имеется?

– Так пять же, господин майор, – ответил тот, пожимая плечами. – Я ведь вам давеча сам об этом докладывал!

– А если вдруг хорошо поискать? – с каким-то хищным прищуром спросил его командир.

– Ну, так-то, конечно, еще парочку найду, – прикинул тот. – Только вот разрядить их сначала нужно, чтобы никого картечинами не побило.

– Учти, Афанасьев, у тебя есть полчаса времени на все, чтобы эти фугасы надежно установить. Видишь, вон уже светать начинает, и поле становится видно. – Подполковник обвел рукой открывающиеся с вала окрестности. – Только смотри у меня, Василий, чтобы никого из наступающих не побило! Лично мы с тобою за это ответим!

– Есть за полчаса фугасы установить! – радостно воскликнул тот. – Все будет хорошо, Алексей Петрович, вы только не волнуйтесь! – и, резко развернувшись, унтер побежал к своей команде.

– Да я и не волнуюсь уже, теперь-то чего уже волноваться, и так вон как хорошо отличились, – кивнул он на три связанные и прислоненные к брустверу фигуры гвардейцев.

* * *

– Алексей, свита отъехала от дворца, совсем скоро она будет уже здесь, как только все рассядутся на трибунах и на помостах, так все сразу и начнется. У вас тут все готово? А это что такое? – Кутузов с удивлением оглядывал связанных преображенцев.

– Дэк для меня, ваше превосходительство, маневры ведь уже затемно начались, – зевнув, с нарочитым спокойствием ответил генералу Лешка. – Вон, мои дозорные уже и шведский пикет захватили. Те в ночи подходы к речке караулили, по диспозиции ведь брод за шведами был? Ну вот, егеря сюда их и приволокли. А куда, в штаб, что ли, их тащить? Так что у нас, ваше превосходительство, уже есть три пленных.

– Развяжите их, – распорядился генерал. – Я забираю пленных условного противника с собой.

– Ваше превосходительство! – как только ему вытащили кляп изо рта, начал визжать капрал. – Нужно немедленно арестовать всех тех, кто причастен к нападению на караул!

– Смирно! – гаркнул Кутузов. – Ты что это себе позволяешь, стервец? Указывать генералу будешь, как ему поступать? Да ты кто таков?! А ну отвечать!

– Капрал второго батальона третьей роты лейб-гвардии Преображенского полка Ряшкин Ефим, – захлопав глазами, начал вытягиваться во фрунт гвардеец. – Так мы в карауле были, ваше превосходительство, а они мимо нас, а мы им: куды прете? А они нас в оборот! – начал сбивчиво объяснять преображенец. – Мы и стрельнуть даже не успели, как они нас скрутили и сюды вот приволокли!

– Молчать! – снова рявкнул Кутузов и приблизил вплотную лицо с покалеченным глазом к гвардейцу. – Так вы что, в карауле были и у вас солдаты оружие отобрали, капрал? Вот эти вот егеря? – обвел он рукой шеренги в зеленых мундирах. – А ты знаешь, капрал Ряшкин, что те, кто вас сюда притащили, ходили проверять брод по моему личному указанию? Тот брод, на котором по диспозиции стояли пикеты условного противника, сиречь шведы. А вот что вы-то там делали, а?! Когда ваше место на поле, но никак не возле реки было?!

– Так вон у Степана, у рядового Кубышкина, живот вдруг прихватило, ваше превосходительство, – начал жалобно объяснять Ряшкин. – Ну, вот мы с того поля – да к кустам приречным и…

– Поня-ятно, – нахмурился Кутузов. – Значится, покинули без разрешения старшего офицера свой пост. Сорвали операцию по захвату пикета шведов. Хм, трибуналом пахнет, капрал, уж не мне это тебе объяснять. Сколько лет в гвардии состоишь?

– Двенадцатый год, ваше превосходительство, – сиплым голосом ответил побледневший гвардеец. – Ну, мы же на пяток минуток всего, утро же, светало, ну, не это же самое в открытом поле, да при всех? Ваше превосходительство, смилуйтесь? Более ни в жизнь такое не повторится!

– Ну, не знаю, не знаю, – пожал плечами генерал. – Я-то вот, может, и промолчал бы, да тут ведь и командир егерей тоже рядом есть.

– Да жалко их, Михаил Илларионович, солдаты вроде как справные, с каждым ведь всякое бывает, – вздохнул печально Алексей. – Живот этот опять же их подвел. Вы бы, братцы, не жрали заветренного и воду бы перед питием кипятили! Повесят ведь их, господин генерал-майор, время-то серьезное, государыня императрица на дальнем выезде, аж за две тысячи верст от столицы, а они вдруг караул свой бросили. Может, простите на первый раз?

– Смилуйтесь, ваше превосходительство, – хором протянула вся бледная троица.

– Ну, ладно, коли за вас и сами егеря просят, так уж и быть, прощу, – проворчал Кутузов. – Только и вы сами обо всем молчите, а не то, небось, знаете, что вам будет. Отдайте им ружья! Бегом на свое место, бестолковые!

Троица под хохот егерей рванула с вала в сторону поля. Туда, где в это время копошились пионеры и были видны фигурки дальних караульных постов.

– А ведь могло бы и не обойтись, Алексей, – кивнув вслед гвардейцам, проговорил генерал. – Аккуратнее нужно быть, чать, не на войне, а на высоких маневрах находитесь. И это, я у вице-президента военный коллегии уточнял вчера по твоему рапорту, что-то там непонятное. Отмахнулся от меня Валентин Платонович, посоветовал лучше не лезть в это дело. Ну, вот, значит, и я тебе не советую. Пусть там высокое командование само со всем этим разбирается, а наше с тобой дело маленькое: получили приказ – вот и исполняем его со всем тщанием.