Битва за страну: после Путина - Михаил Логинов Страница 39

* * *

Причиной, по которой Игоря Зырянова не упекли в психушку по молодости лет, пожалуй, было не столько везение, сколько любовь к отечественной истории первого секретаря райкома. Когда ему сообщили про психа, решившего создать подростковый яхт-клуб на маленьком озерце большой уральской области, он вспомнил Петра Первого, построившего голландский ботик на Плещеевом озере. Царя тоже считали сумасшедшим, а вот как оно вышло. Поэтому Зырянову хотя и не помогали, но и не мешали. Что в добрые советские времена равнялось одобрению.

У царевича Петра было важное преимущество перед Зыряновым: канаты, паруса, доски, скобы, плотников ему присылали по первому устному запросу. Зырянову приходилось все это доставать самому. И ладно бы ради одной яхты! Он завел шесть суденышек. И экипажем, и капитанами на всех были мальчишки из комбинатского города. Город, между прочим, построили зэка; выжившие тут же и поселились. Казалось, с таким контингентом управиться может лишь тюремный спецназ, а Зырянов управлялся: пацаны все делали сами, если же начинали воображать, плавание при резком, дождливом ветре прочищало им мозги.

К 80-м годам подростковая преступность в городе снизилась на треть. Несмотря на это, клуб «Риф» дважды закрывался. Зырянов создавал его заново, на других берегах того же озера, находил территорию и шефов. Однажды он попал в больницу с грыжей — надорвался, разбирая сарай, в другой раз — с инфарктом.

Настали 90-е, шефы превратились в спонсоров, а те турнули яхт-клуб в третий раз — пропадало хорошее место для ресторана. Альтернатива была: создание элитного яхт-клуба, местные бандиты и бывшее райкомовское руководство успели побывать в Италии и пришло к выводу — местное озеро ничем не хуже альпийского озера Гарда. Зырянов с самой идеей элитного клуба не спорил, только требовал, чтобы оставили мальчишек. Спонсоры считали мальчишек неуместными, Зырянов не соглашался и однажды попал в больницу уже с пробитой головой.

Через два дня в ту же больницу, правда, в элитное отделение, доставили троих новых пациентов: заказчика и двух исполнителей. Оказалось, что некоторые из трудных подростков, исправленных в 80-е, взялись за старое. Они заодно объяснили перетрусившим спонсорам, что «если с дядей Игорем что-нибудь еще случится», то с ними будет примерно то, что показывали в фильмах-ужастиках, столь популярных в ранних 90-х.

Так Зырянов пришел к выводу: новые времена не очень-то отличаются от старых. Делать то, что он хотел, и не бояться, он уже умел, большего не требовалось. Территорию все же пришлось сменить. Элитный клуб на озере появился тоже, и Зырянов даже работал там инструктором. Все равно половина времени уходила на клуб «Риф». Зырянов освоился в Интернете, когда в городе даже толком не научились лазать на порносайты, списывался с иностранными клубами по перевоспитанию подростков яхтингом, летал в Европу со своими воспитанниками. На борту голландской яхты «Гент» поразил экипаж дважды: в качку завязал двойной беседочный узел с закрытыми глазами и рассказал в кают-компании о своих проблемах. Привез из Европы двадцать тысяч евро.

Зырянов вообще брал деньги у всех: у процветающей торговли, у полудохлой промышленности, у тех, кто проломил ему голову, даже у настоятеля городского собора отца Дионисия, что казалось уже просто невозможным. При этом всегда отчитывался до копейки.

Прошлой осенью один из перевоспитанных мальчишек, владелец более-менее работающего завода рассказал ему про партию «Вера». Зырянов походя, почти не тратя усилий, сагитировал полторы тысячи избирателей и забыл о политических переменах в стране.

А в феврале ему позвонил тот же самый бывший воспитанник.

— Игорь Виленович, меня берут в региональный институт рекоров. Хотите, я вас тоже порекомендую?

* * *

Из «стодневного» интервью Михаила Столбова.

— Андрей Трубский, «Московские новости». Господин президент, ваших рекоров — региональных координаторов — называют опричниками и комиссарами. Кем они являются на самом деле?

— Пока еще никем. Корпус региональных координаторов только формируется и к работе они еще не приступили. Кто они по происхождению? Это граждане России, иногда, в виде исключения, не граждане, в возрасте от тридцати до шестидесяти лет, опять-таки, с исключением в обе стороны. Два требования к этим людям: желание работать для пользы своей страны и наличие практического опыта такой работы. Они могут быть менеджерами, директорами школ, общественниками и так далее. Главное: опыт не просто выживания в условиях нынешней системы, но опыт созидания. Эти люди не просто умеют бросаться словами «чиновничий беспредел», «коррупционная схема» и т. д. Рекор умеет расшифровать механизм отговорки чиновника и знает, как нужно сделать.

Столбов отвечал не торопясь. Тема-то любимая.

— На сегодня уже отобрано около двухсот рекоров. Они пройдут трехмесячные курсы. Кому-то надо подтянуть юриспруденцию, кому-то — улучшить понимание экономики. Самые лучшие игротехники и психологи страны разыгрывают с ними проблемные ситуации, из которых им предстоит выводить тот или иной регион, или направление промышленности. Потом этих, как вы сказали, комиссаров, будут группами из трех-пяти человек направлять в регионы. В каждой группе непременно будет и местный уроженец, и человек со взглядом со стороны. Их работа: составление паспорта региона, определение первоочередных проблем, решение их и контроль над исполнением. Преодоление дурости, воровства и апатии. Рекоры обладают иммунитетом от прокурорских преследований, правом отмены решений всех ветвей власти и даже временного отрешения должностных лиц.