Ярость - Фалько Страница 38

* * *

«Выдыхается»,— подумал я, глядя на противника. Мужчина немного сбавил темпа, атакуя уже не так яростно. Вот он допустил несколько ошибок, и я едва не срубил его прямым ударом. В последний момент удержался, подумав о Цигельмане и ставках. Ещё несколько минут я кружил по арене, получая тяжёлые удары. Всё, пора, надо заканчивать, а то догадаются. И так изображаю избиваемого уже пять минут кряду. На очередном тяжёлом ударе, который должен был прийтись мне в предплечье или ухо, если я опущу защиту, я поймал противника за запястье. Это было несложно. Слишком он медлителен для мастера. Явно изучал бокс, не брезгуя силовыми тренировками. Но даже Джим быстрее его. Схватив за запястье, немного потянул в сторону, второй рукой несколько раз ударяя в солнечное сплетение. Последний удар пришёлся в подставленный локоть, но это его не спасло. Отступив на два шага назад, я изобразил тяжёлое дыхание, уперев ладони в бёдра. Противник же рухнул на колени, сложившись едва не пополам и пытаясь вдохнуть. Правила не запрещали броситься вперёд и добить его, врезав пару раз по голове. Может кто-то так и сделал бы, но я ждал, поднимется или нет. Гости на трибунах кричали и свистели. Не поднялся. Появился мастер Корицкий с парой крепких ребят. Несчастного уложили на носилки и быстро вынесли с арены. Не забывая прихрамывать, я вышел следом.

На полпути к шатру меня перехватила Тася.

—Ну как?— спросил я у неё.

—Отлично,— она улыбнулась, коротко обняла меня, осмотрела кулаки, предплечья.— Не пострадал? Как нога?

—Всё хорошо. Я не переигрываю?

—Нет, наоборот,— она заулыбалась шире.— Видел бы ты, что творится в зале, где сидят князья. Они до сих пор не верят, что ты сумел победить. Лев Валентинович звонил. Сказал, что первоначальную сумму почти утроил. Сейчас дождётся подтверждения от банка и сообщит. Спрашивает, продолжать?

—Что за вопросы? Скажи, что следующий бой я затягивать особо не буду. Надо провести его чуть быстрее и динамичней. Пусть старается. К вечеру мы станем очень состоятельными людьми.

—Удачи,— она поцеловала меня, взъерошила волосы и умчалась обратно.

Прихрамывая, я вернулся в шатёр. Мастеров внутри заметно убавилось. А после второго тура и вовсе останется шестнадцать участников. Зайдя в угол для пострадавших, увидел там только своего соперника, над которым склонился доктор Шимов, ощупывая живот.

—Не сильно досталось?— спросил я, усаживаясь на стул рядом с кушеткой.— Красавица, принеси-ка мне подушечку со льдом.

—Охлаждающий пакет,— кивнул медсестре доктор. Та метнулась к шкафу и вручила мне ледяной пухлый пакет, который я приложил к коленке.— Нет, судя по всему, не сильно.

—Прости дружище, так получилось,— сказал я сопернику. Вот ведь, даже имя его не запомнил. Вроде Сергей.

—Два пальца сломал,— сказал он.

—Сейчас поедешь на рентген,— сказал ему доктор.— У нас в отделении есть. Грудную клетку и руку. Снимки мне. Или личному доктору.

—Советую довериться мастеру Шимову,— подсказал я.— Он переломы и прочее каждый день видит. Опыт, как у главного отделения травматологии столицы.

—Что у тебя?— спросил доктор.

—Ушиб, пустяковый. Даже не опухло,— я убрал охлаждающий пакет, показывая коленку.

Успел я посмотреть бой здоровяка Кеши. Противник ему попался какой-то не боевой. То ли не занимался ударными видами спорта, то ли не дрался никогда. Полез к тому, кто тяжелее тебя в два раза, неуклюже нанося удары. Кеша его просо подхватил, оторвал от земли и опустил обратно, приложив немного силы. На этом бой и закончился. Как выяснилось, это был самый быстрый поединок.

Ожидая второго выступления, я успел и отдохнуть, и поскучать, когда высветились цифры 47 и 52. Как раз после моего боя будет объявлен перерыв и оставшиеся шестнадцать участников проведут открытую жеребьёвку. Выходя на первую арену, я никак не ожидал увидеть там одного из братьев Орловых.

—Рома?— спросил я.

—Григорий,— сказал тот. Вздохнул.— Два никчёмных поединка. Что за день?

—Охохо,— я покачал головой.— Скольких сгубила самоуверенность, а они всё не переводятся.

—Я не выдохнусь, как тот индюк,— хмыкнул он.— Целый день могу тебя пинать, пока не сдашься.

—Тогда заранее прошу быть со мной помягче,— от уха до уха улыбаясь, я первым вошёл на арену. Сцепив руки над головой, приветствовал трибуны.

Зрители любезности с моей стороны не оценили. Они что-то кричали, но в общем гомоне разобрать было сложно. Заметил я и трибуну с императором. Она была установлена так, чтобы наблюдать за первой и второй ареной. Выходит, мой первый бой он не видел. Продолжая приветствовать зрителей и улыбаться, дошёл до своего угла. Гоша, напротив, был собран, серьёзен. Дали отмашку к началу. Закрыв голову руками, я быстро побежал вперёд, намереваясь протаранить его. Не вышло. Он легко уклонился, словно матадор и подтолкнул в спину, отправив в полёт. Следом не прыгнул, дождался, пока встану. Ещё раз, голову закрыть и бежать, чуть пригнувшись. Можно не говорить, что результат оказался тем же. Только после толчка в спину я пролетел немного дальше и даже прокатился по земле.

«Эх, на что не пойдёшь ради денег,— пришла одна мысль. Другая ей отвечала.— Это всё военная хитрость, болван!».

Третий мой забег в роли быка, закончился немного неожиданно. Захват и высокий бросок. Меня уронили с такой силой, что земля в том месте должна была просесть на пару сантиметров, оставив вмятину по форме напоминающую человека. Прямо как в детских мультфильмах. В голове опасно загудело.

«Надо быть осторожней,— меня, наконец, посетила здравая мысль.— Может хватит придуриваться? Доиграешься».

* * *

Григорий Орлов, полигон МИБИ, первая арена

Уронив Матчина, при этом добавив немного силы, Григорий хотел набросится сверху, чтобы как можно быстрее закончить этот позорный бой. Вот только Кузьма оказался проворным и вскочил как-то слишком быстро. Даже взгляд не поплыл, хотя земля ощутимо дрогнула, когда он падал. У Григория же сложилось впечатление, что он уронил чугунную статую, а не человека. Не то чтобы она была тяжёлой, просто слишком «твёрдой», если так можно выразиться. Бросившись вперёд, он провёл двойку ударов, целясь в предплечья, которыми Кузьма закрывал голову. Оба удара пришли точно в цель и кулаки заныли знакомой болью. Так бывало, когда Гошу заставляли отрабатывать удары на железобетонной стене. Инструктор был доволен только тогда, когда видел её раскрошенную от многочисленных попаданий. Он говорил, что только там можно усилить доспех духа, сделать его прочным, чтобы кости не ломались от собственной силы. И вот сейчас Григорий почувствовал именно эти ощущения. Словно лупил кулаками в стальную стену.

Ещё одна двойка ударов, попытка сократить дистанцию. Кузьма не ставит жёсткий блок, ныряет под второй удар, тоже двигаясь навстречу. «Захват?»,— пришла Григорию мысль, когда он увидел раскрытую ладонь Матчина. В этом случае следовало ударить навстречу. Но неожиданно в голове что-то взорвалось и мир на долю секунды погас, словно Григорий моргнул. Небо потемнело, приобрело тёмно-серый оттенок и над мужчиной склонился доктор. В нос ударил неприятный резкий запах нашатыря.