Сумерки богов - Александр Лысенко Страница 33

Очнулся он в уютной норке какого-то благосклонного к людям существа. Потянувшись и проверив, нет ли переломов, Сова стал выбираться наружу. Увязая в грязи, он медленно, но уверенно продвигался к поверхности, время от времени скатываясь назад и начиная путь заново. И уже когда над головой показалось небо, мир неожиданно исчез.

Сова знал, что он не умер, но то, где он находился, было ни на что не похоже, кроме очередных внутренностей какого-то довольно большого существа, которое, судя по тряске, безусловно, передвигалось. Судя по всему, его опять съели. Так часто его еще не ели никогда. Когда его глаза привыкли к темноте, Сова стал различать окружающие предметы и просвечивающуюся шкуру несущего его в своем чреве зверя. Как ни странно, но привычных по предыдущему живому транспорту желудочных соков не наблюдалось, что было странно для данного вида «помещения» и вполне обеденного времени суток. Сова прополз по направлению к темнеющей нише, время от времени спотыкаясь о разбросанные вокруг хитиновые предметы, в большом разнообразии украшающие пол. Представшая его глазам ниша представляла собой прямоугольный предмет со скругленными краями. Посветив встроенным в скафандр фонариком, Сова разглядел на ней выцарапанные значки и геометрические фигуры. На ощупь поверхность была упругой, как резина. Недолго думая, Сова завалился на нее и, не видя другого выхода, уснул под мерные, убаюкивающие, ритмичные движения неизвестного ему существа.

Движения остановились. Проснувшись от резкой смены ритма, Сова бегло, взглянул на свой хронометр. С момента поглощения прошло около часа. На полу лежала чья-то отвалившаяся конечность с поверхностью, похожей на пилу, Сова схватил ее, надеясь использовать как пило-дубину в случае сильных неприятностей. Стенки помещения стали судорожно сжиматься, из желез стали поступать долгожданные зеленые пищеварительные соки. – «Ну, вот и конец моим злоключениям», – подумал Сова и приготовился перевариваться. Но все вышло не по сценарию – наполнив жидкостью помещение, животное вынесло Сову через подобие ануса наружу, и Сова, весь в слизи, плюхнулся в кем-то заботливо подставленную лоханку семь на девять метров.

Сразу же вскочив и грозно размахивая импровизированным оружием, он, ничего не видя, в заляпанном зеленой слизью шлеме, стал обороняться от злых существ, которых ему нарисовало больное воображение. Минуты воображаемого боя шли, он выбился из сил, руки от постоянного махания отказывались делать что-то иное, кроме ставшего привычным размахивания из стороны в стороны, но судя по ощущениям, никто так и не напал. Полный смутных подозрений, Сова остановился и, слегка покачиваясь, перчаткой снял со стекла кусок слизи.

Картина, представшая перед его взором, была невероятна. Кругом сновали странные существа разнообразных размеров и форм – от тех, кто был размером с ладонь, до существ очень больших размеров, очень медленно двигающихся в стороне. За исключением исполинов, все эти существа находились в бурном движении, не проявляя никаких признаков заинтересованности персоной Совы.

Он слегка успокоился и, положив пригодившуюся пилолапу на плечо, стал выбираться из чаши. Скользкая поверхность, в свою очередь, усиленно сопротивлялась его стараниям. Занятый своим делом, Сова не заметил, что прямо возле него, видимо, уже какое-то продолжительное время находятся два насекомоподобных существа, одно из которых услужливо протягивало свою уродливую лапу, как бы приглашая принять помощь. Сова с надеждой за нее ухватился и вскоре был на поверхности.

Он стоял, приняв угрожающую позу. Существа перед ним не делали никаких попыток заговорить либо хоть как-то проявить свое внимание, но минут через пятнадцать к ним подбежал хитро-выглядящий, небольшой и сутулый, жучок с каким-то явно живым устройством на спине. Устроившись между ними, он подобрал свои ножки и получился столик, существо же у него на спине, напротив, стало выдвигать во все стороны какие-то хоботки, антеннки, растягивать многочисленные губы, открыло два мокрых волосатых уха и, наконец, вытащило слизскую конечность. Сразу стало понятно, что это универсальный коммуникатор для всех видов рас.

– Привет, – сказал коммуникатор, хотя существа даже не пошевелились, – как ты здесь окопался?

Разумеется, имелось в виду – «оказался», ошибки перевода коммуникатора, исправленные повествователем.

– Я не местный, я тут проездом, я приехал по делу, – нашелся Сова.

– Это мы понимаем (как бы с усмешкой), но как ты сюда попал?

– Я пришел с миром! – ответил Сова, все так же не понимая чего от него хотят.

– (вздыхая, как бы сомневаясь, что перед ним разумное существо) Ваши цели на нашей планете?

– (грустно) Иногда я сам задаю себе тот же вопрос…

Существо отвесило размашистый удар по переводчику, видимо, решив, что устройство поломалось. Устройство пискнуло и злым красным глазом уставилось на Сову, от чего Сова тут же почувствовал себя не в своей тарелке и как-то неуютно.

– Повторяю, как вы попали на нашу планету, сколько вас? – задало через переводчика вопрос существо.

– Поднимите руки вверх и потрясите ного-пилой, а потом сделайте вид, как будто что-то перерубаете, – передал переводчик Сове. Сова, стараясь, изобразил это как можно правдоподобнее.

– Он говорит, что прилетел на вражеском корабле с целью убить нас всех…и он один…, – показным усталым голосом перевел переводчик хозяевам.

Существа, восприняв, что перед ними какой-то отсталый индивид, щелкнув жралами, выплюнули на Сову какую-то тугую сеть, тут же сковавшую все его члены и совершенно не интеллигентно потащили по камням в какую-то пещеру мимо наглой, но довольной хобото-ушастой рожи переводчика.

Внутри пещеры, сквозь которую его тащили, открывался вид на довольно большое круглое помещение, утыканное норами по всей поверхности и уходящими под самыми невообразимыми углами, по которому сновало множество членистоногих существ. Дорожка, по которой тащили Сову, была хорошо утрамбована какой-то слизью и, видимо, испражнениями, и Сове, лежащему в сети, даже стало слегка комфортно. Он с интересом рассматривал открывающиеся его взору окрестности, почему-то уже не испытывая, как раньше, чувства страха. Видимо, попадание в плен стало для него обыденным явлением, которое он начал воспринимать философски.

Мешок тащили куда-то в самый низ; на ставшей гладкой, как стекло, поверхности его заносило и иногда било об стены. Помещения освещались другими, странными существами, сидящими на потолках и излучающими ровный синеватый свет в достаточном количестве, чтобы видеть все в мельчайших деталях. Когда коридор заканчивался, он переходил в другой коридор через дверь-мембрану в виде сжатого сфинктера. При прикосновении существ он гостеприимно распахивался и движение продолжалось.

Они проходили мимо больших залов с самыми невообразимыми существами, инкубаторами, залами управления и пищеблоками, где одни существа с упоением поедали других существ. От всего этого Сову тянуло блевать, но он давно ничего не ел и, кроме ноющего чувства голода, время от времени жмурясь, ничего неприятного не испытывал. Отсутствие чувства «ничего неприятного» кончилось, когда его притащили к какой-то белесой гусенице, которая о чем-то пошушукав с существами с мерзкой морды на еще более мерзкую морду, вытянув ложноножку с присоской, по-матерински обняла Сову и через свое отвратительное тело протащило в яму с гладкими, делающими любую попытку вылезти невозможной, краями.