Последний шанс человечества - Олег Белоус Страница 33

– Господин полицейский, – зычным голосом осведомился Дэн, – может, снимете наручники: никуда мы не сбежим отсюда, а руки затекают.

Главный зыркнул на пленников, немного поколебался, затем гортанно распорядился. Пока полицейские срезали с рук пластиковые наручники, он вновь потерял интерес к задержанным. Ручка проворно бегала по пластику бумаги. Дэн осторожно разминал запястья. Сколько этому козлу заплатили за провокацию? Заплатить больше, чтобы отпустил? Попробовать стоит: в Зулуленде все продается и покупается, все зависит от цены вопроса.

– Господин полицейский, может, договоримся? Проблемы не нужны ни нам, ни вам. Сколько вы хотите, чтобы забыть это досадное недоразумение? – Дэн сделал красноречивое движение пальцами, словно пересчитывал банкноты.

Полицейский гулко расхохотался, провел пальцами по уголкам рта, словно смахивая невидимые крошки, потом отрицательно покачал головой.

– Даниэль Соловьев? – осведомился он, заглянув в паспорт, и брезгливо скривил губы. – Вы, наверное, считаете, что у нас на Зулуленде все покупается и продается; так вот, я вас уверяю, что это не так! Есть еще честные полицейские!

Осумака Ликака не чуждался взяток и махинаций, но принципы у него имелись. Их было немного, зато он их свято соблюдал. Одно из них было: получив взятку за выполнение чего-либо, он не кидал своего нанимателя. Возможно, благодаря этому он и не потерял голову на тернистом и многотрудном пути к вершинам полицейской карьеры.

– Назовите тогда сумму сами, уваж… – хотел возразить Дэн, но толстяк подмигнул полицейским. Весомый толчок деревянной дубины выбил дыхание из груди и заставил скорчиться от боли.

– Мы требуем вызова новороссийского посла! – поддержал товарища Василий. Новый удар дубинки заставил замолчать и его.

Наконец полицейский закончил заполнять протокол и с силой потер небритый подбородок.

– Ну что, наркодилеры, – усмехнулся он толстыми губами, – протокол подписывать будем?

Русские дружно отказались.

– Ну и не надо!

Присутствовавшие при пленении полицейские по очереди подмахнули протокол. Два выловленных на улице одетых в гражданское испуганных негра, не читая, подписали текст и с облегчением закрыли за собой дверь.

– В камеру, – небрежно махнув рукой, приказал главный.

Часа через два в зарешеченное окошко двери заглянул охранник, заскрежетал ключ. Узники вскочили с полосатых матрасов на грунтовом, покрытом пузырчатой пленкой полу: кушеток или стульев в камере зулулендской полиции не предусматривалось.

– Выходите, – махнул деревянной дубинкой высокий негр в форме.

– Куда? – поинтересовался Василий.

– Не разговаривать! – прикрикнул охранник, демонстративно замахиваясь.

Русский подчинился, лишь глянул на негра недобро. Отобрать дубинку и засунуть ее ему сами знаете куда – не проблема, но что делать дальше? На выходе стоит полицейский в полном боевом доспехе. Мимо него не пройти, и это не считая того, что полиция полна вооруженными людьми, далеко не дружественными к узникам.

– Вперед! – приказал негр, мотнув дубиной в направлении движения, и двинулся позади в шаге от русских.

Дэн несколько раз повернул по узкому бетонному коридору. Остановились они перед распахнутой дверью с решетчатым окошком. Полицейский слегка подтолкнул узников внутрь. Дэн огляделся: да, отсюда не сбежишь. Вокруг такая же камера, какую они только что покинули: серые бетонные стены, казалось, нависают над заключенными; в центре – вкопанный в пол железный стол, над которым повисла на голом проводе лампочка, и несколько пластиковых табуретов на земле.

– Ждать! – приказал охранник на плохом английском и захлопнул за собой дверь.

Узники переглянулись и молча расселись на табуретки.

Через пару минут в камеру заглянул изысканно одетый человек с модной в этом году бородкой клинышком. Дэн нахмурился: он никогда не любил бородатых.

– Здравствуйте, – профессионально лучезарно улыбнулся пришелец. Присаживаясь за стол напротив узников, он представился низким, располагающим с себе голосом: – Меня зовут Сергей Федорович Иванов, я третий секретарь консульства Русской социалистической федерации в Нью-Джубе и прибыл сюда помочь вам… нда… выпутаться из сложной ситуации, в которую вы попали. Я ознакомился с предъявленным вам обвинением, но, прежде всего, нужно понять, насколько оно соответствует истине…

Сначала Дэн не поверил себе. Вошедший в камеру человек совершенно не походил на сотрудника службы безопасности. «Они там что, сдурели? Кого они прислали? Тем более это… чудо». От Иванова за километр несло богатством и элитным дипломатическим университетом на планете Новороссия, в голове Дэна моментально вспыхнули слова «хлыщ лощеный». Сразу видно, приехал лишь отбывать обязанности. От этого толку много не будет.

– А где второй секретарь Бородин Иван Павлович?

Дэн замолчал, оглядывая хлыща испытующе и долго. В любом посольстве есть сотрудники безопасности, а Бородин служил штатным офицером Службы безопасности Новороссийской федерации под прикрытием.

– К сожалению, его сегодня на месте нет. Консул предложил заняться вашим делом мне. Так как же насчет предъявленного вам обвинения, – с самой любезной улыбкой напомнил посольский.

– Никаких наркотиков мы не перевозили.

Это инсценировка полиции.

– А позвольте полюбопытствовать, как все было в подробностях? Хотелось бы узнать все из первоисточника.

Пока Василий рассказывал дипломату, Дэн размышлял. «Нипонцы изолировали нас; значит, приступили к острой фазе операции. Или мы в самое ближайшее время получим свободу рук, или проиграем…»

Когда Василий закончил рассказ, консульский улыбчиво покивал бородкой.

– Теперь все понятно. Я так и думал. Наркодилеры! Ну, надо же выдумать! Я берусь помочь вам; думаю, что через неделю вы будете на свободе!

На душе Дэна стало погано. Он сделал глубокий вздох, пытаясь потушить клокочущую в глубине ярость. «Этот шпак не понимает! Неделя – слишком большой срок, столько ждать нельзя». Он долго молчал, приглядываясь к профессионально доброжелательному лицу посольского, а потом очень тихо произнес:

– Вы не поняли. Мы не можем столько сидеть в тюрьме. Делайте что хотите: подкупайте, выкручивайте руки, но нас необходимо срочно освободить. Проконсультируйтесь у второго секретаря Бородина.

– Мне очень жаль, – шпак пожал плечами. («Интересно, – подумал Дэн, – сколько раз он уже разыгрывал эту сцену?») – Но быстрее помочь вам невозможно. Бюрократическая машина Зулуленда крайне консервативна и медлительна; тем более это касается судейских. Некоторые процессы требуют времени.

«Пинь-пинь-тарарах!» – самозабвенно выводила неизвестная птица на воле. Жизнь шла своим чередом, ей не было никакого дела до глупых игр разумных.

Кулаки Дэна сжались до боли. А если это и есть он… шанс изменить судьбу человечества? Наверное, что-то отобразилось на лице Дэна, так что посольского буквально подкинуло с табуретки.