Конфликт чести - Стив Миллер Страница 32

– Вот как? – Он немного помолчал. – Какое странное понимание разумности! Но если бы ты задержалась достаточно надолго, чтобы выпить, Присцилла, что бы ты предпочла? Вопрос чисто теоретический, конечно.

Светлые глаза смотрели на нее с насмешкой.

– Пустые догадки, поскольку я так долго не задержусь, – четко произнесла она. – Я пришла только для того, чтобы сказать…

– Что тебе разумнее всего немедленно покинуть «Долг», – прервал ее капитан и поднял обе руки, прося прощения. – Ты это уже сказала. Я тебя слышал. А теперь, Присцилла, пожалуйста, слушай внимательно: это очень важно. Ты могла бы хотя бы немного подумать о моем отношении к этому вопросу. Я хочу пить, ты рассказываешь бессмысленные истории, которые с тем же успехом можно было бы поведать, выпив со мной рюмку вина, как положено человеку цивилизованному. – Он склонил голову набок. – Пожалуйста, постарайся быть хоть немного вежливой, Присцилла.

Она почувствовала прилив смеха, но проглотила его – не слишком успешно. У нее вырвался тихий звук, похожий на икоту.

– Красное, пожалуйста, – сказала она, глядя на него с возмущением.

– Красное, – повторил он, направляясь к бару. – Прекрасный выбор, как тебе скажет даже Горди. Хотя, конечно, нет ничего плохого в белом, зеленом или даже голубом. И красное не испортит тебе аппетит перед главной трапезой. Ты ведь отобедаешь со мной, правда, Присцилла? Признаю, что мне следовало сначала узнать, нет ли у тебя других планов, но мне показалось невежливым пригласить тебя для разговора в обеденное время, а потом лишить обеда.

Она отпила немного вина и сделала новую попытку.

– Капитан, но вы же не можете не понимать, что чем дольше я останусь с вами – на «Долге», – тем большая опасность вам будет угрожать? Если я уйду, то вы…

– Присцилла, у тебя прискорбная склонность упираться во что-то одно, – прервал он се, усаживаясь на край стола и покачивая ногой.

Она сжала зубы и встала.

– Спасибо вам за все, что вы сделали, капитан, но мне действительно надо идти.

– А ты не можешь этого сделать, Присцилла: у тебя контракт. Ты обязалась оставаться на этом корабле до Солсинтры. Это – четыре месяца, в соответствии с нашим маршрутом. У тебя ведь нет денег, чтобы заплатить отступные, правда? Так я и думал. – Он приветственно поднял рюмку. – Похоже, ты застряла, дитя мое. С тем же успехом можешь сесть и допить вино.

– Я не дитя!

– Ну откуда же мне это знать, если ты упорно ведешь себя, как ребенок? Право, тебе следовало бы обуздать свою страсть к мелодраме и заявлениям об уходе.

– К мелодраме! – Она бросила на него возмущенный взгляд, опасно сжимая ножку рюмки. – По крайней мере я не самодур и…

– Самодур?

– Самодур, – с удовольствием подтвердила она. – И диктатор. И упрямец. Как будто вы не видите, почему…

– Самодур! Ну уж… Присцилла, когда мы вернемся на Солсинтру, я обещаю познакомить тебя с теткой моего брата, Карин. И ты еще называешь меня самодуром! Но до этого тебе придется заняться высоким лиадийским – произношение у тебя ужасное. И еще одно! Как ты посмела заявлять о своей глубочайшей радости видеть меня? Неужели ты совсем не знаешь, что такое пристойность? Я же с тобой почти не знаком!

– И не познакомитесь, – объявила она, внезапно успокоившись. Она поставила рюмку на край стола. – Потому что я ухожу. Наплевать мне на все контракты. Можете подавать на меня в суд.

– Не собираюсь. Но я тебя арестую, если ты меня к этому принудишь. – Он стоял перед ней, и лицо его стало совершенно серьезным. – Присцилла, ну будь же хоть немного благоразумнее! Неужели ты не понимаешь, что сегодня днем ты спасла мне жизнь?

Она изумленно открыла рот, борясь с желанием схватить его за плечи и хорошенько встряхнуть.

– А вы это понимаете? Вы ведете себя так, будто… Капитан йос-Галан, если вы это знаете, тогда отпустите меня! Вы же не можете не видеть, что чем скорее я исчезну, тем скорее вы окажетесь в безопасности! Вас перестанут пытаться убить…

– Нет, погоди. – Большая теплая рука сжала ее локоть. – Присцилла, пожалуйста, – сделай мне одолжение. Сядь, пожалуйста… Вот твоя рюмка. А теперь, пожалуйста, скажи мне, что произошло сегодня в порту.

Она осторожно села, взяла рюмку и сделала один глоток, умеряя сердцебиение и призывая спокойствие.

– Вы знаете, что там произошло, капитан. Вы там были.

– Я там был, – подтвердил он, снова пристраиваясь на краю стола. – Но я лиадиец. Ты – землянка. Судя по твоим словам, оказывается, что в нашем представлении произошли две совершенно разные вещи. – Он подался вперед, пристально глядя ей в лицо. – Расскажи мне, Присцилла. Пожалуйста.

Она сделала еще один глоток вина и посмотрела прямо ему в глаза.

– Сегодня кто-то намеренно попытался убить вас, направив на вас грузовую тележку, заклинив ручку управления и выпрыгнув из нее. По милости Богини, я оказалась достаточно близко, чтобы оттолкнуть вас в сторону. – Она судорожно вздохнула. – Я полагаю – хотя и не могу представить никаких доказательств, – что попытку убить вас сделала Дагмар Коллиер. Я также полагаю, что приказ отдал Сав Рид Оланек, который нанес по вам удар потому, что вы предоставили мне убежище. Так что если я уйду с «Долга», заявлю о себе как свободном действующем лице, покушений на вашу жизнь больше не будет.

– Вот оно, – тихо проговорил он, чуть сдвинув брови. – Зачем жертвовать собой, чтобы обеспечить мне безопасность, Присцилла? Конечно, если признать все сказанное вами за истину.

– Я принесла вам опасность, – терпеливо разъяснила она. – Только справедливо будет, если я ее унесу. Это – долг чести.

– Правда? – Он поднял было рюмку, но передумал и опустил ее снова. – Тогда, боюсь, у нас конфликт чести. Кодекс, в котором я вырос, утверждает, что, поскольку я был настолько невнимателен, что тебе пришлось спасать мне жизнь, я стал твоим должником. Даже если не принимать во внимание то, что разрешить тебе уйти значило бы совершить убийство – если моя оценка характера госпожи Коллиер верна, – я обязан предоставить тебе защиту корабля. Или, вернее, моих возможностей. Отослать тебя отсюда – беззащитную и неподготовленную, – чтобы отвлечь от меня опасность, было бы безумием чистой воды. И к тому же совершенно бесчестно. Было бы гораздо разумнее – и не нарушало бы кодекс чести… и долга! – остаться в относительной безопасности и воздать им то, что им причитается.

На этот раз он выпил вина – медленно, а потом опустил рюмку и покачал головой.

– Дело в том, Присцилла, что ты не знаешь правил. Я готов признать, что присоединение к игре тебя и госпожи Коллиер немного изменило положение, но не настолько, чтобы это играло большую роль. Основные моменты определенно не изменились. Я говорю достаточно мрачно или мне завернуться в черный плащ и насмешливо захихикать?

– А вы смогли бы захихикать? – с интересом спросила она.