Братство: Опалённый - Алексей Рудаков Страница 31

— Вахтенный! А ну молчать! — Не выдержал Шнек: — Самсонов! Выведи его!

— А чего ты мне рот затыкаешь? — Рявкнул в ответ Лоск: — Сэма над нами сам Весельчак поставил — забыл?! Так я напомню! И как ты недоволен этим назначением был — тоже! Так что — Сэм, шли его в задницу — ветераны с тобой! Нас, в отличии от некоторых, — добавил он с ехидством: — Старыми сказками не запугать!

— Ах ты… Ты… — Вскочив, адмирал потряс сжатыми кулаками над головой, будто из рубки могли увидеть его жест: — Самсонов! Боевая тревога! Десант — в броню и к бою! Это — мятеж! Мрак! Девок своих выводи! Мы им покажем!

— Ты это кому показывать собрался? — расслабленно и с ленцой в голосе, поинтересовался дежурный: — Ты, дружище, совсем зарапортовался. И… Раз! — Металлический щелчок, раздавшийся от двери наглядно продемонстрировал собравшимся, кто сейчас на корабле хозяин: — Слыхал, адмирал? А сейчас будет два, — легкий и прохладный ветерок, струившийся из вент решетки, иссяк, намекая на произошедшую, по команде из рубки, герметизацию отсека.

— Ты не думай, Шнек, — как ни в чём не бывало, продолжил Лоск: — Мы тут тоже — не пальцем деланные. Отсек десанта — заблокирован, девчушки наши, тоже по норкам своим тихо сидят. Так что того, дорогой мой, Сэма отпускай, а сам, будь так ласков — в свою каюту иди. Ау, адмирал? Ты меня как — хорошо слышишь?!

— Да как же я его отпущу, если ты дверь запечатал? — засунув руку за отворот мундира и массируя сердце, поинтересовался тот: — Дверь отдрай — отпущу. Да и вентиляцию вруби, — он снова помассировал себе грудь: — Душно мне, воздуха не хватает.

— Сдаёшься? Сэм — подтверди, что он остыл.

— Угу, — подойдя к Люциусу, Шнек, склонил голову: — Ладно, командир. Твоя взяла.

— Остыл он, — крикнул в потолок Сэм: — Отдраивай.

— Есть, сэр! С радостью.

Прохладный ветерок вновь принялся обдувать лица людей, а дверь, щелкнув, приоткрылась.

В следующий момент, адмирал, пинком ноги распахнув её настежь, вырвал из-за пазухи, той самой рукой, что массировал себе грудь, небольшой плоский пистолет, и, уперев его ствол в бок Люциуса крикнул: — Лоск! Быстро всё разблокировать, иначе, — с силой, так что Люциус вскрикнул от боли, ткнул стволом тому под рёбра: — Иначе в твоём любимом командире будет столько дырок, что ему позавидует подушечка для булавок! Самсонов — своих на мостик!

— Есть, адмирал! — кивнув, Михаил протиснулся мимо них и загрохотал ботинками по палубе, убегая в сторону кубрика десанта.

— Мрак! Своих тёлок выводи!

— Я артиллерист, не рукопашник, — сложив руки на груди, откинулся тот на спинку кресла: — Пасс.

— Что?! Да я тебя… Под арест пойдёшь!

— А из орудий что — стрелять сам будешь? — демонстрируя немалую выдержку, он спокойно налил себе чая: — Без меня, мои девочки, огонь не откроют.

— Ссссууу… — прошипел Шнек, но целиком выговаривать всё слово не стал, признавая правоту Мрака: — Ладно. С тобой я потом разберусь и с девками твоими…

— Сэм! Что там у вас?! — подал голос Лоск: — Ты держись — мы сейчас будем! Чёрт! Отсек десантуры разблокирован! Ну я им сейчас задам!

Ровный свет дежурного освещения сменился нервным пульсом красных ламп аварийной сигнализации, и, с запозданием в пару секунд, по кораблю прокатилось дребезжание тревожных колоколов, извещающих экипаж о нештатной ситуации на борту.

— Слушать всем! Говорит рубка, — раздался из всех динамиков голос Папаши Лоска: — Всем сидеть по отсекам! Особо — для десантуры говорю! Через пять секунд разгерметизирую вашу палубу! Отсчёт пошёл! Пять…

— Скажи ему! — Ткнул стволом Сэма, прорычал ему над ухом Шнек: — Или ты хочешь, чтобы люди — твои люди, ты их брал, пострадали?! Ты сам смерти не боишься, я знаю, но ты о них подумай!

— Три!.. Два!..

— Лоск! Стоп! Это Сэм. Прекрати.

— Сэм? — голос вахтенного звучал настороженно: — У тебя всё в порядке?

— Нет. Но не надо плодить жертвы. Шнек? — повернув голову, Люциус посмотрел на него: — Дай слово, что никто из тех, кто за меня — не пострадает.

— Не будешь делать глупостей — не пострадают, — качнул головой тот.

— Обещаю. — Быстро кивнул Сэм в ответ: — Слово?

— Даю слово! — Громко и отчётливо произнёс адмирал.

— Все слышали?

— Зря ты, Сэм, — со вздохом произнёс Лоск: — Но — ты лучше знаешь, что делать. Шнек! Тебя слышал весь корабль — сам знаешь, нарушишь — Братство тебя найдёт.

— Да знаю, знаю, — мотнул головой тот в ответ: — Закон я чту, пусть его даже и чужак создал.

— Хорошо. Даю отбой. — Прекратившийся перезвон колоколов и нормальное освещение показали, что вахта своё слово держит: — Все двери разблокированы, — добавил Папаша спустя пару секунд: — Как я понимаю, я с вахты снят?

— Верно понимаешь, иди себе в каюту и сиди там.

— Хорошо, — уклонился от Уставного ответа Лоск: — И знаешь, Шнек, — чуть помолчав добавил он: — Не товарищ ты мне больше. Знай это.

— Учту, — коротки бросил в ответ адмирал.

В динамиках зашуршало, послышался какой-то шорох, стук, а затем, смутно знакомы Сэму голос, доложил: — Здесь Кор, адмирал. Корабль под нашим контролем.

Спустя пару секунд к нему присоединился голос Самсонова: — Адмирал. Докладываю. Посты у рубки и в машинном выставлены согласно вашему плану, сэр. Следую с людьми в кают-компанию, для ваших дальнейших приказаний, адмирал, сэр.

— Так у тебя был план? — внимательно, пытаясь разглядеть причину произошедшего, её корни на лице Шнека, посмотрел на него Сэм.

— Конечно был, — не стал запираться тот: — И давно уже. Я только ждал. Удобного момента, сэр. И спасибо вам, сэр, — с издёвкой улыбнулся он прямо в лицо Люциуса: — Вы мне его дали. Самсонов! — Увидев в дверях капитана с десантниками, кивнул ему Шнек: — Сюда иди — сопроводи нашего дорогого пленника до каюты.

— Дорогого? — Прищурившись, промелькнувший в глазах адмирала блеск, очень не понравился только что смещённому лидеру Братства, он вопросительно мотнул головой: — Ну, и как дорого я стою? Кто покупает?

— Тебе-то какая разница, — убрав пистолет, Михаил с десантниками были готовы пресечь любой рывок Сэма, Шнек отступил на пару шагов: — Ты, приятель, теперь только товар. Да и монашек тот, тоже сгодится — бонусом пойдёт. Сей грех, я о клятвопреступлении его, ему не отмолить.

— Попам нас отдашь?

— Святой Церкви, — назидательно подняв вверх палец, произнёс он: — Кроме того, — широко улыбнулся адмирал, заранее радуясь удачной шутке: — Ты же кто? Поп. Вот со своими, так сказать, коллегами, и пообщаешься. Ты же к подобному привычный — сам говорил, мол аутодафе одно уже пережил? Ну так что тебе будет? Ещё одно переживёшь, дело привычное. А деньги… Деньги, сын мой заблудший, это — пыль, прах и всё такое. Тлен. А я… я буду жить вечно.