Сумерки богов - Александр Лысенко Страница 31

Сверкая ярко-голубыми искрами, «квартет минус один» (аргонианец не в счет) «друзей по несчастью» вывалился из очередных врат и почти тут же чуть не потерпел крушение. В опасной близости прошелся антигиляционный луч толщиной метров в пятьсот. Собственно, маневрировать было глупо, поэтому все они и даже Ракушка застыли в немом «параличе ужаса». Сова понял, что стал в очередной раз седеть, потеть и лысеть одновременно, так же не может принимать решения, и столь поспешный отлет с Кобликса был явно поспешным.

Вся панорама, насколько хватало глаз и угла обзора бортовых камер, была покрыта кусками металла и органики, мертвыми, полумертвыми и еще воюющими. Но сделав спектральный анализ, выяснилось, что металлом была покрыта только половина пространства, остальная же половина состояла из странного вида органических останков.

Сообразив, что никто особенного внимания им не уделяет, Ракушка, включив передние дюзы, стала пятиться к спасительным вратам, назад, на безалкогольный Кобликс. Тут экраны связи неожиданно засветились.

– Добро пожаловать в сектор миролюбивых Хайменоптцев! Мы рады предложить Вам приятное времяпровождение на наших планетах и уют наших радушных сердец. Говорило жутко выглядящее создание, махая членистоногими конечностями и шевеля доброжелательными жралами (по всей видимости, ядовитыми), мило расположившимися в окружении восьми добрых, мохнатых, немигающих, красных глаз.

– К Вашим услугам самые лучшие курорты нашей гостеприимной планеты.

Корабль сотряс жесткий удар в правый бок, сигнал прекратился, бортовая камера показала двух бешено дерущихся робота и паука, удаляющихся в открытое пространство. Бултыхая и вращаясь, их несло в самый центр схватки, пока совсем не скрылись из виду.

Как только наши герои стали отходить от столбняка, в другой, уже левый бок корабля ударилось что-то очень массивное, и корабль вместе с пассажирами стало заносить по направлению к ближайшей из планет. Ракушка попыталась стабилизировать положение в пространстве, но основной двигатель чихнул и успокоился, работали только кормовые и носовые двигатели корабля, с такими повреждениями они не могли свободно передвигаться в межпланетном пространстве, бороться с нарастающим ускорением и моментом кручения. Планета неотвратимо приближалась, захватывая корабль своим притяжением. Ракушка бросила попытки вырваться из ускоряющегося падения и сосредоточила все усилия для как можно менее травматической для мешка с костями, ее лучшего друга Совы, посадке. Сова в это время устраивался поудобнее в своем кресле. Замотавшись в одеяло, обложившись кусками поролона и обвязавшись всеми возможными ремнями безопасности, сокрушаясь, что под рукой нет подходящей каски. Геакрн отключился и принял позу «размышляющего Будды», говоря по-простому: поджав ноги и став как кубик, максимально устойчивее. Все они наблюдали приближение планеты, которая становилась все больше и больше. Мимо них, не обращая внимания, пролетали в направлении битвы нескончаемые армады насекомых самых невообразимых видов, единственное, что было в них общего – насекомская сущность и крайне жуткая внешность.

– А вот и атмосфера, – сообщила Ракушка, вся команда внутренне напряглась, Сова же от ужаса закрыл глаза и, чтобы отвлечься, в который раз стал размышлять о том, зачем он все это затеял.

Страшно воя, корабль совершал аварийную посадку. Ракушка держала двигатели на пределе их способностей и возможностей, изливая весь жидкий гелий для их охлаждения. По мнению Совы, шансов выжить было ровно столько же, как у «снежка в аду», хорошо, что он не знал, что его мнение разделяют все члены команды. Камеры перегревались и отключались одна за другой, надежно работала только одна, на совесть сделанная камера на носу корабля, которая так же надежно показывала весь ужас положения. Сканеры показывали, что поверхность планеты была покрыта сплошными лесами и болотами, в последние Ракушка старалась бросить корабль. До столкновения с поверхностью оставались считанные секунды, которые странным образом ощущались как минуты. Температура накала обшивки достигала тысячи градусов и, надо полагать, они представляли незабываемое зрелище для существ находящихся внизу. Прозвучало страшное «БАМ-ПШШШШШШШШШШШ…» и встряхнувшееся перенапряженное сознание Совы блаженно и уже привычно отключилось.

Очнулся он от вони и привкуса железа во рту. Открыв глаза, он увидел сконцентрированный на его зрачке пучок света, хозяином которого был Геакрн.

– Жив?

– Четверг.

Несмотря на принятые меры, тело ужасно болело, но поломано не было. Взявшись одной рукой за другую, он попробовал быстро распутать блокиратор из клубка ремней. Все было перепутано и находилось в состоянии новогодней гирлянды, только что вытащенной из коробки, в которую ее вроде бы аккуратно укладывали год назад. Наблюдающий за попытками отвязаться, Геакрн, из чувства соболезнования, быстрым движением манипулятора с лазером разрезал связывающие путы и Сова бесформенной кучей поролона рухнул на пол.

– В общем, я промахнулась. – Озвучила результат приземления Ракушка.

Сова посмотрел в монитор. Его чудесный корабль висел на ветвях могучего дерева или большого количества могучих деревьев. Вращение единственной, оставшейся в рабочем состоянии камеры ни к чему не привело. Вокруг, сверху, снизу, со всех сторон были сплошные ветки и листва. Поверхность планеты не наблюдалась вовсе. От новых впечатлений у Совы безостановочно кружилась голова.