Битва за страну: после Путина - Михаил Логинов Страница 3

— И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…

Минутный ступор — естественный, утренний ступор умотанных за ночь людей. Прервали его бельгийские пирожные.

— Вот тебе и твой Столбов, — с неподдельной грустью сказал товарищ начальник. — Давай, гражданин Петраков, пиши заяву.

— А сперва в сортир можно? — хрипло спросил парень.

— Не. Кончились твои права, чмошник. Навсегда кончились. Вот ручка, валяй!

* * *

За последние четыре месяца Нина Александровна так и не поняла, радоваться ей, или бояться. С одной стороны, ее муж Игорь Витальевич помолодел, да так, что поднимался на третий этаж быстрее, чем прежде сходил по лестнице. Но при этом Игорь Витальевич в день выпивал кофе больше, чем прежде за неделю. Главное же, Нина Александровна понимала: нового разочарования восьмидесятитрехлетний супруг не перенесет.

Игорь Витальевич был областной знаменитостью: профессор математики и ректор вуза, Герой соцтруда, гениальный специалист по логистике, когда это слово не было известно. При советской власти его заслуги признавались, но самые главные идеи не вписывались в планы, спускаемые Москвой в область.

В начале 90-х, когда плановая экономика ушла в прошлое вместе с коммунистами, Игорь Витальевич разработал проект построения капитализма в одном отдельном Заокском районе на три года раньше, чем в остальной России. Под написание проекта удалось получить грант Сороса, работа заняла первое место на каком-то конкурсе и была опубликована в самом прогрессивном экономическом журнале. Но устроитель конкурса разорился, журнал закрылся, а глава района проиграл выборы и его преемник не мог понять, в чем личная экономическая выгода Игоря Витальевича?

Настали нулевые. Появились национальные проекты, согласно программе развитию области, в районе учредили бизнес-инкубатор. Игорь Витальевич переработал проект, с учетом новых реалий, предложил директору инкубатора, смекалистому молодогвардейцу. Проект получил первое место на конкурсе «Инновации молодых», директор вошел в «тысячу» кадрового президентского резерва, уехал в Москву. Игорь Витальевич пристал с проектом к новому главе района, но тот так и не понял, откуда должны прийти деньги для распила и кто прикроет в случае осечки и, главное, какая в этом личная заинтересованность автора?

Когда президентом стал Столбов, проект ожил снова. Теперь он был уже не бумажным, но электронным, с графикой, анимацией, даже оригинальным звуком. Но суть осталась прежней. Заокский район становился производственно-туристическим кластером. Возрожденный мебельный комбинат производил плиты из сорных пород дерева, растущих поблизости; здесь же из плит делались разборные элементы одноэтажных домов. Эти дома получала бы молодежь, согласившаяся остаться работать в районе — на домостроительном комбинате, на стекольном заводе, на мясокомбинате и окрестных аграрных комплексах. Зачем ютиться в съемном московском углу, если здесь сразу дают двухкомнатную квартиру со всеми коммунальными удобствами?

Учитывая специфику нынешнего времени, Игорь Витальевич изначально сделал главным объектом кластера не мясокомбинат, не мебельную фабрику, а реабилитационный центр — лечить наркоманов, игроманов и, конечно же, алкашей всех возрастов.

Нина Александровна взглянула на часы. Муж, как всегда, встал в пять пятнадцать, сварил кофе и сел за работу. В семь он захочет новую порцию черного напитка — самому бы в этом центре полечиться! Лучше уж она заварит его сама, будет не такой крепчак.

Голубые язычки лизали днище турки, бурое крошево не спешило вздыматься пеной. Нина Александровна включила телевизор.

— И вот новость, которая только что поступила в нашу редакцию. По сообщению радиостанции «Ньюс-ФМ», сегодня ночью…

Нина Александровна простояла минуту в легком оцепенении. Вовремя сняла турку с конфорки, отставила. На цыпочках подошла к комнате мужа. Оттуда доносилась журчащая музыка — звуковое сопровождение ролика о родниковой воде в новых домах: «А из крана будет литься вода, которую в Москве не купишь в пластиковой упаковке».

Жена вернулась на кухню. Взяла турку и аккуратно вылила кофе в раковину. Струйка крепкого аромата повисла в воздухе тихим укором.

К мужу подошла не сразу. Пусть еще немного помечтает.

* * *

— Так что доброе утро, покойничек, — закончила рассказ Татьяна.

— Мне показаться в новостях, или хватит опровержения? — спросил Столбов, сладко зевнув.

— Придется показаться, — вздохнула Татьяна.

Новый лидер страны распорядился будить его лишь в случае вооруженного переворота или вторжения неприятельской армии на территорию России. Известие о собственной смерти не относилось ни к одной из двух причин. Поэтому Татьяна дождалась семи тридцати — времени сегодняшней утренней побудки.

Сама она, как обычно, встала за час до Столбова. Узнала главную утреннюю новость. Успела понервничать и посмеяться. И вернулась в кремлевскую спальню своего супруга, правителя всея Руси.

* * *

В залах кофейни «Большая турка» увидеть сообщение о смерти Столбова, равно как и опровержение этой неудачной шутки, было невозможно. На одном огромном и двух маленьких экранах все 24 часа шли «Симпсоны». В промежутках — короткие ролики, рекламирующие сеть кофеен. И все. Для любителей совместить эспрессо с утренними новостями существуют ноутбуки и айфоны. Тот, кто пьет в России натуральный кофе, верит в телевизоре только Симпсонам.

В дальнем зале, подальше от стойки и экранов, сидели двое мужчин. Их не интересовали ни новости, ни мультфильмы, а только кофе. Одного — дабл-эспрессо, второго — «двойная турка», фирменный напиток заведения.

Уголок, выбранный неторопливой парой, был темен, с настольной лампой, позволявшей разглядеть меню и счет, но не лица. Именно это и распалило любопытство официантки Айгуль: с чего бы в такую рань забиться в темень? Вдобавок, посетители явно знали важную особенность этого уголка: если резко свернуть от порога, то в объектив наблюдательной камеры не попадешь.

Говорили кофеманы негромко. Не шепотом, но расслышать их можно было, лишь присев за столик, придвинувшись.

— Начнем с резюме или портфолио? — сказал любитель эспрессо.

— С резюме, — кивнул любитель турецкого кофе. — Раз мы встретились, оно должно быть вам известно по нескольким позициям.

— Вашу биографию со стажерского периода я не отслеживал, — сказал Эспрессо. — Если брать последние три года, то вот мои предположения, в произвольной хронологии. Михаил Ильичев, директор Верхнеозерского ГОКа. Ислам Исханов, отставной глава МВД, второй «кошелек» на Северном Кавказе. Федор Пинский, бывший директор холдинга «Столичный рассвет», инфаркт, утонул в бассейне собственной виллы в Севилье. Иван Шепитько, депутат Верховной Рады, погиб на охоте. Сергей Ляхов, экс-губернатор, автокатастрофа. Людмила Трубицына, крот в правлении ЗАО «Северстрой», убита в подъезде, разбойное нападение.