Огненная угроза - Александр Шихорин Страница 3

— Вот это я понимаю, геотермальное отопление, — хмыкнул старикан, проследив за моим взглядом. — И главное, совершенно бесплатное!

— Это туда нам надо будет отнести тебя, костлявый? — спросил я Йорика, нарезавшего круги вокруг Жоры.

— Ага! — кивнул он. — Там плавильные цеха и погребальная. Я покажу дорогу!

Череп сорвался с места, устремившись вниз по спиральной мостовой, но Жора быстренько охладил его порыв, напомнив об уговоре:

— Сначала ты нам имя брата своего скажешь, а лучше вообще его покажешь - а уж потом печь.

— Да-да, конечно, — недовольно пробурчал Йорик. — Брата моего зовут Таратор. Таратор Камнезуб. Но вот где его искать я вам не подскажу. Не с Белатара мы, с другого чертога. А где он сейчас живёт - одним камням известно. Ну и городской управе, — хохотнул он над своей шуткой.

— И где находится эта твоя управа? — уточнил Жора.

— А вон там, в центральной колонне, — Йорик указал направление костяной челюстью. — Если напрямки, то быстро доберёмся.

— Тогда вперёд! — гном воодушевлённо потёр руки, явно предвкушая столь желанный рецепт, и уверенно зашагал к лестнице, чтобы спуститься на улицу-мост.

И мы, само собой, отправились следом.

Пускай Белатар и не удостоился чести стать одним из стартовых городов, назвать его пустым и безлюдным просто не поворачивался язык. Жизнь в нём кипела и била ключом. Повсюду деловито сновали местные жители, гремели мелкие кузни, громогласно зазывали торговцы. Да и игроков тут уже хватало.

— Тут ещё оживлённей, чем в Симфонии, — заметила Иназума, продолжая разглядывать город.

— Пха! Скажешь тоже, девчуля, — фыркнул Йорик. — Даррат образовался из союза Чертогов, самых настоящих городов-государств. Так что никакая эльфячья столица даже рядом не валялась с любым из наших городов.

Если бы не знали заранее, что идём по огромному мосту, то ни за что бы об этом не догадались. Он совершенно ничем не отличался от обычной улицы с трёхэтажными домами, продуктовыми и хозяйственными лавками, мастерскими и различными едальнями. Отовсюду доносился оживлённый гомон, плотник отчаянно и самозабвенно торговался с лавочником за коробку гвоздей, а зазывала у каждого заведения усиленно убеждал, что именно в их харчевне самые мясистые мясные пироги.

Кроме того, имелись на улице и иные заведения.

— Только у нас! Лучшие термы в городе! От нашей воды размякнет даже голем! — горланил возле входа в баню полуголый гном, замотанный в одно полотенце.

Из-за полуприкрытой двери валили мощные потоки пара, от которых несло таким жаром, что я засомневался в том, что кто-то, кроме големов, действительно способен перенести температуру этой парилки.

— Спешите купить билеты на финал ежегодного чемпионата по гномьей борьбе! Только сегодня вечером, Бараг Вырыватель Бород против Гуруса Доброе Сердце! Не пропустите схватку самых яростных бойцов Дарратского ринга! Ставки разрешены!

Судя по тому, что доносилось это из крохотного киоска, арена находилась явно не здесь. Но парочка постеров, вывешенных возле лавки билетчика, красочно демонстрировала то, что ждёт зрителей на исходе дня.

Левый постер изображал чудовищно бугрящегося мыщцами гнома, одетого лишь в чёрные штаны и широченный пояс со стальными накладками. Его круглое лицо украшали лишь усы и свёрнутый набок нос, а на голове торчал хулиганский ирокез. В поднятой руке он сжимал охапку волос, по всей видимости, символизировавших бороду, которую боец у кого-то вырвал. Возможно даже у себя, если судить по голому подбородку.

Гном с правого постера носил штаны вызывающе-красного цвета и выглядел далеко не таким мускулистым, но вот его рожа… Рожа его оказалась сплошь в потёках крови, в косичках бороды были вплетены многочисленные гвозди и лезвия, а лицо по диагонали пересекал огромный рваный шрам, исчезая где-то в глубинах бороды. Под бородой, на пузе у борца красовалась лаконичная надпись: «Добрее будь», окончательно завершая его образ.

— Ого, а Гурус-то до финала добрался, надо же! — искренне удивился Йорик.

— Знаешь его? — спросил я.

— Ну, не лично, конечно, — пояснил череп, продолжая лететь в сторону управы. — Когда я был ещё живым и не изгнанным, он как раз начинал свой путь профессионального борца. И получалось у него, честно сказать, плохо.

— А почему его прозвали Доброе сердце?

— Вот чего не знаю, того не знаю, — помотал своим черепом череп. — В те времена у него прозвища ещё не было.

— Ммммм, вон оно как… — задумчиво пробормотал я и повернулся к мечнице. — Как думаешь, Иназума, за что ему могли дать такое прозвище?.. Иназума?

Девушки рядом не оказалось.

— Стоять! — тут же завопил я. — У нас потери!