Три грани мизерикорда - Анна Волошина Страница 29

Хартман неопределённо пожал плечами и отключил дисплей.

– А с чего ты взял, что красотка именно закатская? Гражданство – гражданством, и на планете она жила как минимум во время обучения, но родом она точно не оттуда. Строение тела… её родина куда более легкий мир, чем Закат.

– Да, я заметил. Толку-то с того? Всё равно никаких данных о её прошлом в наличии не имеется.

Тревор хитро прищурился.

– Ты ненаблюдателен, Энди. И как только до лейтенанта дослужился?

Он часто подкалывал так своего приятеля, но тому было сейчас не до шуток, и Хартман это понял.

– Ты не обратил внимания на мелкую моторику? Когда мисс Ставрина глубоко задумывается и перестает себя контролировать, она машинально потирает подушечкой большого пальца правой руки основание указательного. Как будто проворачивает кольцо. Если она родом с Вольных Миров, что вполне возможно…

– Кольцо на указательном пальце правой руки… проститутка? Да, это многое объясняет.

– Вот именно, объясняет, – согласился детектив. – Но ничего не меняет. Спутники и должны быть ребятами без комплексов, это часть их работы. Что же касается всего остального… Трейси, конечно, тот ещё фрукт, но в одном он прав: кем бы мисс Ставрина ни была раньше, это имело место быть задолго до ее появления на Триангле. Вопрос в другом: что нам делать дальше? Я предлагаю всё-таки осмотреть медблок корабля.

– На каком основании? – Даркхолл досадливо поморщился, отобрал у коллеги стаканчик и глотнул остывшего кофе. – Эту парочку выпустили под залог, и пока они не дали нам повода для повторного задержания, мы бессильны. Кто нам даст разрешение на осмотр?

– Мисс Ставрина. Или мистер Кондовый, что, в общем-то, одно и то же, если я правильно понял. Не надо наезжать, можно ведь просто попросить. И если они согласятся – то, в принципе, можно никуда не таскаться. Их согласие будет означать, что скрывать им нечего. Или же тармин не в медблоке, а где-то ещё, но тут мы ничего сделать не сможем. Осмотреть медблок нам, возможно, разрешат, но после выплаты залога санкцию на обыск всего корабля хрен получишь. В любом случае этой просьбой мы можем оказать нашим важным свидетелям услугу: возможность забрать с борта личные вещи дорогого стоит, у них ведь только по сумке на каждого. Купить, разумеется, можно всё или почти всё, но наверняка есть что-то, имеющее для них ценность вне зависимости от возможности покупки. А, сдается мне, услуга, оказанная этим людям, может впоследствии принести неплохие дивиденды. Твоё мнение?

Лейтенант сделал вид, что задумался, но в предложении Тревора определённо было изрядное количество здравого смысла. Что ж… кто не рискует, тот не пьёт шампанского. А кто рискует, тот и вовсе его не видит. Но попробовать стоит.

– Вперёд, Трев.

Просьба Тревора Хартмана не то чтобы застала Агату врасплох, просто она вымоталась и много нервничала накануне, почти не спала ночью, и по этой причине соображала поначалу несколько туго. Впрочем, оцепенение довольно быстро прошло.

Мозг, подстегнутый глотком отвергнутого вчера абсента, заработал, в конце концов, на полную катушку, и она дала разрешение на осмотр медблока – в присутствии мистера Трейси, естественно. Похоже, детектива этот вариант вполне устроил, и он даже предложил ей и Варфоломею забрать с корабля личные вещи. Такая постановка вопроса Агате понравилась, и она, надев мешковатый шёлковый комбинезон, в сопровождении хмурого от недосыпа Платины отправилась завтракать.

Трейси, подтянутый и отвратительно бодрый, появился между омлетом и кофе с рогаликами.

– Правильный ход, – заявил он, не утруждая себя приветствиями. – Вы молодцы. Я-то вчера не догадался вас предупредить, но вы и без меня справились на «отлично». Вот только…

Платина покосился на Агату, преувеличенно занятую ванильным кремом, и понял, что беседовать с адвокатом придется ему.

– Что – «только», мистер Трейси?

– Вы СОВЕРШЕННО уверены в том, что в медблоке корабля нет тармина?

– Его там не было изначально, если верить Агате. Я ей верю. И вам советую. А подбросить… нет, мистер Трейси. Хотел бы я посмотреть на того, кто прорвется через режим паранойи, который я задал «Тварюшке» перед уходом. Впрочем, нет. Не хотел бы. Трупы – извини, Агать, – неаппетитное зрелище.

И час спустя они уже были на борту «Бистяры». По дороге Агата предупредила Варфоломея, что ему не помешало бы «перепутать» каюты. Всё, что надо, они купят в городе, а вот забрать кое-что из Диминого шкафа было бы нелишне. Патроны, парень. Те самые. СПЕЦИАЛЬНЫЕ. Я тебе потом всё объясню. Заткнись, понял? Ничего особенного, Анатоль. Вам лучше не быть в курсе, поверьте. Многая знания – многая печали, а показания под присягой всегда стресс.

Адвокат только головой покрутил. А ещё – закатил глаза и преувеличенно вздохнул. Но ничего не сказал.

Разумеется, осмотр медблока обошёлся без неожиданностей. Приглашённый Хартманом судмедэксперт пожал Агате руку и завистливо восхитился оборудованием и набором препаратов.

Деньги без знаний – ничто, но и знания без денег… вы понимаете меня, коллега. Потрясён. Искренне потрясён. Нет, детектив, тармина здесь нет. Как и предполагалось. Удачи вам, доктор. Уверен, эта нелепая ситуация скоро разрешится ко всеобщему удовлетворению. Ох, простите… надеюсь, я не слишком вас расстроил? Профессиональная деформация, все врачи немного циники. Много? Да, вы правы, коллега, но меня это не извиняет. Вы очень добры к старику. Что? Ха-ха, вы мне льстите. Я вам ещё нужен, детектив? В таком случае позвольте откланяться.

Прощаясь с врачом, Агата покосилась на Варфоломея. Тот на секунду опустил веки. «У меня», беззвучно произнесли по-русски его губы, и она в ответ послала в пространство мимолетную улыбку, не сулившую пока неизвестному адресату ничего хорошего.

– А теперь, – говорил Трейси, широко шагая по направлению к оставленному на стоянке «Кондор-Президенту», – мы можем немного прогуляться и обсудить наши дела в более непринуждённой обстановке.

Солнце светило вовсю, вколачивая раскалённые гвозди лучей во всё, до чего могло добраться. Полдень только что наступил, но было уже очень жарко. Близость океана наполняла воздух ароматом йода и гниющих водорослей, смешивающимся с запахом нагретого пластбетона и сложным амбре, присущим любому космопорту. Платине напекло голову, и он обеими руками взъерошил шевелюру на макушке и затылке, пытаясь хоть немного остудить кожу под ней. Он с сочувствием подумал о темных густых волосах Агаты: они наверняка просто раскалились, хотя по девушке никак нельзя было сказать, что ей жарко.

– Наши дела? – донёсся до Варфоломея голос подруги, опирающейся на галантно предложенную руку адвоката. – Вы полагаете, Анатоль, что у нас в ближайшее время будут какие-то дела?

– Увы, будут, – отозвался юрист, небрежно встряхивая отпирающий машину брелок. – Прежде всего, через сорок минут вам предстоит присутствовать на дознании у коронера. Вы зря усмехаетесь. Мы здесь, на Триангле, ухитрились не сохранить даже, а возродить крайне старую традицию. По поводу вердикта… садитесь, Бартоломью, не стоит пускать жару внутрь… так вот, по поводу вердикта я – пока – практически уверен. «Убит неизвестным лицом или группой лиц». Но что касается дальнейшего развития событий…