Отмеченный сигилом  - Дмитрий Миконов Страница 28

Оковы валялись рядом, раскуроченные в местах сцепки. Но взгляд задержался на них не дольше мгновения. Внимание оказалось приковано к исковерканным телам, лежащим вповалку друг на друге. Это был тот случай, когда проверять, живы ли люди, совсем не требовалось. Хватало лишь поверхностной оценки.

Содрогнувшись, десятник невольно вспомнил, что ему довелось лицезреть подобное лишь однажды, еще до Ритуала, когда продажного судью и всех его родных слуги императора предали лютой казни в назидание остальным мздоимцам. Затравили собаками.

Безносый тоже никуда не делся. Его щуплое тело посредством цепи оказалось подвешено за шею к потолочной балке, а в разорванном животе отсутствовала добрая половина кишок. Под выпотрошенным трупом, скрючившись, замерла та самая служанка госпожи Тавии. Ее перемазанный в крови рот и такие же сведенные судорогой пальцы наводили на нехорошие подозрения.

Десятник с опаской дотронулся до худенького плечика. Девушка, не меняя позы, повалилась на пол камеры, словно сломанная кукла.

«Нет, не кукла. Оболочка!» – внезапно догадался джарах.

«Мне удалось уговорить ее уйти, – потерянный голос Марты звучал виновато. – Если бы не защита сигила Пустоты…»

«Ты понимаешь, что натворила?! – не находя слов, десятник просто обвел руками помещение. – Ты убила их, понимаешь? Всех до единого! Даже тех, кого еще можно было спасти!»

«Спасти? Но как?! Простите меня, сударь, но я не видела другого выхода. – Она словно пожала плечами, не испытывая особого раскаяния. – Еще мгновение – и слуга баронессы лишил бы вас жизни… и меня заодно».

«Кто тебе вообще дал право решать?! Что тебя связывает с этой тварью?! Подожди-ка… Я начинаю вспоминать… эти видения… ты заигралась с Шуйтаром, стала одержимой!»

«Я… я не знаю, Лаен. Все эти годы я молила ту несчастную о прощении…»

«Подожди!.. Выходит, тогда, в хижине, ты спасла меня исключительно из мести? Ожидала, что я убью того проклятого алхимика, но у меня не получилось этого сделать, а твое тело… Кажется, я догадался. Оно стало сосудом для сущности Шуйтара?! Ты… ты контролируешь… это? Оно приходит на твой зов?!»

«Нет, Лаен! Нет! Все не так! – Она пронзительно кричала в голове джараха, и в голосе слышалось отчаяние. – Когда он склонился над тобой с ножом в руке… я поняла, что не хочу умирать… Это странно для послушницы Мальки, но, видимо, что-то сломалось во мне…»

«Марта, не смей больше звать эту тварь! Никогда! Ты слышишь меня?! Ни-ког-да! И вообще, уйди наконец прочь! Оставь меня навсегда! Ох, святой Воритар, помоги…»

Лаен тяжело осел на пол, обхватив голову руками. Он чувствовал, что сходит с ума, и теперь понимал, что не только Марта была тому виной. Сигил Пустоты жег кожу и давил на внутренности, словно жернов. Ощущения оказались гораздо более сильными, чем в тот раз, когда десятник впервые попал в эти подземелья. Он чувствовал себя словно в эпицентре гигантского урагана. Поток вероятностей раскручивался и набирал силу подобно маховику, где осью являлся сигил джараха.

Нечто из мира Шуйтара пыталось сфокусировать внимание на том месте, где он находился. То и дело натыкаясь на вуаль Пустоты, оно злобно ворочалось, повреждая истлевший занавес между настоящим миром и его первородным отражением. В такие моменты катакомбы содрогались и жалобно стонали прогнившими балками перекрытий.

Лаен вздрогнул всем телом. Его кожу рядом с сигилом будто стегнули молодыми побегами шиповника, а ноздри затрепетали от сладковатого запаха тлена. Накатившая следом волна ужаса подняла волосы дыбом. Захотелось бежать отсюда, не оглядываясь…

Встряхнувшие нутро ощущения не задержались и пары мгновений, но оставили после себя сильнейшее чувство страха. Теперь десятник понимал, что через разлом в катакомбы проникло нечто чуждое этому миру, родом из Шуйтара. В этот самый момент оно обретало форму. Благодаря жившему здесь некогда правителю-глупцу на глубинных уровнях подземелья осталось вполне достаточно материала.

По сравнению с новой угрозой баронесса и ее слуги выглядели уже не столь смертоносно. Подтверждая догадку десятника, в глубинах катакомб что-то мощно ухнуло, и сильный гул прокатился по коридорам, сметая вековую пыль с окаменевших опор. Под ногами задрожал пол.

Нужно было срочно выбираться на поверхность. Внимательно смотря, куда поставить ногу, стараясь не наступать в черные лужи крови, джарах подошел к решетке и с тревогой, смешанной с надеждой, заглянул в соседнюю камеру.

Слава тебе, Невзра! Она не догадалась…

Широкая грудь капитана вздымалась в такт тяжелому дыханию. Черноволосая голова покоилась на камне. Бригантину с него сняли, исподнее из дорогой ткани зияло порезами, а алый плащ валялся под ногами на манер половой тряпки. Запястья и щиколотки Вортана перехватывали полоски металла, к счастью, обладающие простым запорным механизмом.

Помимо капитана на полу лежали еще несколько тел. Внешне целых. Только вот не было уверенности, живы ли они.

Сняв с Калача кандалы, десятник осторожно похлопал его по щеке. Его тело, в кровоподтеках и ссадинах, тем не менее выглядело целым, без увечий. Похоже, у покойного Прата на капитана также имелись особые планы.

Не сразу, но великан пришел в себя и поднял на джараха заплывший глаз:

– Прихвостень поганый…

– Капитан! Ты как?

– Морок?! – изумился Вортан и с облегчением выдохнул: – А я-то думал, что так бесславно и сдохну здесь, как прикованный к конуре пес!.. Здо́рово, что тебе удалось освободиться!

– Мне просто повезло, – ответил десятник и неосознанно отвел взгляд. Другого ответа он дать не мог. – Идти можешь?

– Надо попробовать!.. – кряхтя, капитан кое-как поднялся. Открыв рот, дотронулся языком до каверны в десне, на месте отсутствующего переднего зуба. – Вот гад! Кстати, где эта вошь?

– Нет его больше, – десятник запоздало подумал, что Калачу лучше не видеть того, что произошло в соседней камере. Сориентировавшись, он показал на пыльные сундуки, стоящие вдоль стены. – Ты пока оружие поищи и проверь, есть ли тут еще живые, а я сейчас вернусь. У безносого вроде нож был… Попробую найти.

Капитан безропотно подчинился. Сильная контузия или растерянность были тому причиной – не важно, десятнику это играло на руку. Вернувшись в камеру, где все началось, он принялся осматриваться в поисках ножа.

Опрокинутая чаша нашлась быстро, она лежала в луже крови прямо под безносым. А вот проклятого клинка нигде не было видно. Проходя мимо подвешенного Прата, десятник неловко зацепился за цепь, и тело шумно грохнулось на камни.

– Морок, все в порядке? – послышалось из другой комнаты. – Я сейчас…

– Нет, подожди!..

Поздно. Вортан уже заглянул в комнату, держа в руке свой палаш. Он буквально опешил, обводя взглядом залитые кровью стены и куски тел на полу.

– Благородный Драшник! Что здесь случилось?!