Одержимые бессмертием - Мария Симонова Страница 28

Только с некоторых пор время стало играть со мной такие вот злые шутки. Роптать я, разумеется, был не вправе – заполучил вечную жизнь, считай – обвел вокруг пальца самого мирового судью Хроноса, так получай расплату и скажи еще спасибо, что не отобрали главного – возможности входить в «бросок». Ведь это тоже игра со временем, своего рода обман судьбы.

Наконец-то стало полегче – гнет развеялся, я как будто миновал грань: старина Хронос со вздохом спустился с моих бедных плеч и бодренько зачастил секундами. Я устало огляделся.

Моя разношерстная бригада – Еж в образе копа, оборванец Хирург, Наплеков в модной паре, Грабер в белом халате и старик в скромном костюмчике – стояла вокруг в молчаливом ожидании, кто неподвижно, но большинство – кстати, бесполезное – явно нервничая и не находя себе места. Я посмотрел на часы – прошло всего три с половиной минуты. Ни за что не поверил бы, если бы уже с таким не сталкивался. Я обратился к Наплекову:

– Что скажете? По-вашему, они уже спят?

– Без сомнения, – ответил он весьма искренним тоном. Но я-то прекрасно знал – испытал на собственном лбу и зарубил на нем же – чего стоит его лицемерная искренность.

Поэтому я стал действовать с предельной осторожностью: велев всей команде отойти к стене, я снял блокаду и открыл дверь – не более чем на сантиметр, – потом застопорил. Через такую щель в нас по крайней мере не могли кинуть гранату, в то же время появилась возможность заглянуть через нее в шлюз и проверить, на самом ли деле там все спят. Правда, любопытного вполне могли уложить оттуда лазером, поэтому эту честь я предоставил министру – если соврал, то ему предстояло расплачиваться первым. Он посмотрел туда довольно смело и сообщил:

– Все в порядке.

Тогда я тоже заглянул в шлюз, увидел на полу какое-то тело и, сочтя положение приемлемым, обернулся к ребятам:

– Будьте наготове. И не забудьте задержать дыхание. – С этими словами я стал открывать дверь. Те, кто там лежал, могли и притворяться, если были предупреждены: не давали мне покоя те наплековские покашливания в камеру. В таком случае им еще надо было успеть вскинуться и выстрелить прежде, чем это сделает кто-то из нас. Например, Хирург. Да и мы с Ежом, надо сказать, не лыком шиты.

Но мои опасения оказались напрасными: все, кто находился в помещении шлюза, – а именно десять бойцов и одна девушка, – спали богатырским сном: бойцы – вдоль стен и у самой двери, она – посредине комнаты – словом, кто где упал. Мы вытащили ее оттуда очень быстро, потом вторым заходом не менее быстро разжились кое-каким снаряжением, в том числе пятком разрывных гранат. Все это время я не ослаблял бдительности, но никто из них не. шевельнулся. Стало быть, Наплеков не соврал насчет аминоморфа, что меня, не скрою, очень удивило.

Пока я закрывал и кодировал дверь в «ядовитое» помещение, над девицей хлопотал старый пират, пришедший в жуткое расстройство по поводу ее беспамятства. Объяснив ему в двух словах, что состояние его внучки не опасно, что она просто спит и скоро очнется, я отстранил старика и взял ее на руки. Внучка оказалась не тяжелой, она была в светло-голубых джинсах и в белой кофточке, вся такая чистенькая… Я не сомневался, что после контакта с моей одеждой на ее наряде обязательно останутся грязные следы. И пахло от нее тонкими дорогими духами. Нести ее было бы, наверное, даже приятно, не напомни она мне в эти мгновения до щемящей боли Жен – не внешностью, отнюдь, а именно этой хрупкой чистотой и еще, наверное, беззащитностью…

Мы проделали обратный путь к порталу, где я уложил девушку в уголок, предоставив старому пирату приводить ее в чувство, а сам уселся к монитору.

Первоочередной нашей задачей сейчас было вернуться в город. Но, выйдя на связь, я понял, что власти не очень-то торопятся принимать мой ультиматум: появившийся на экране Токарев мрачно выслушал мою благодарность за доставку еще одной заложницы, после чего как ни в чем не бывало повторил первоначальные требования – «выходить и сдаваться», словно и слыхом не слыхивал ни о каких пленных министрах, ни об армиях, готовящихся к нападению на их Купол чуть ли не с минуты на минуту. Хотя никто из олигархов не показывался на экране, они, без сомнения, уже были поставлены им в известность о происходящем в УВД. Все говорило о том, что он-то и был в этом Управлении их шпионом, за что Наплеков с Палютиным и подставляли его так бессовестно.

Олигархи не желали выпускать меня из своих лап. Возможно, они искренне хотели бы спасти министра внутренних дел и, конечно, опасались нападения моей армии, но все перекрывало дикое, необузданное вожделение: завладеть наконец-то аппаратом бессмертия, схватив для начала его владельца – то есть меня, – находящегося сейчас так близко, что даже препровождать его никуда не надо – уже, почитай, заперт в подвале УВД! Когда еще предоставится такой случай! Но видит око, да зуб – увы, увы – пока неймет! Будем надеяться, что в ближайшем будущем и не «поимеет»: я еще не терял надежды ускользнуть отсюда, причем малой кровью.

С этой целью я вывел на экран план Управления, надеясь найти на этом плане какой-нибудь запасный выход из подвалов, предусмотренный на случай пожара, наводнения, осады и прочих стихийных бедствий. Увы, никакого секретного хода на плане конторы отмечено не было. Впрочем, на случай эвакуации здесь имелся межпланетный портал, возле которого мы как раз в данную минуту сидели. Однако у Наплекова, поднаторевшего в конспиративных шашнях, мог иметься эксклюзивный тайный ход, не зарегистрированный в общей базе. Опять приходилось рассчитывать на содействие министра, припертого к стенке так нелюбимым им майором Токаревым и иже с ним.

Обернувшись к хмурому, аки грозовая туча, Наплекову, я сказал:

– Не хотят ведь вас выручать, Аркадий Степанович. Никак не хотят. Насколько я понимаю, вы для них теперь все равно что труп, пока еще, правда, живой.

– Вы же обещали мне бессмертие, – напомнил Наплеков, серея измятым лицом.

– Я не отказываюсь от своего обещания. Но до бессмертия еще надо добраться. Чтобы его получить, у вас остался один путь – дальнейшее сотрудничество с преступниками, то есть, как вы понимаете, с нами. – Я выдержал небольшую паузу, наблюдая за процессом внутренней борьбы, в подробностях отразившимся на лице министра: желание жить, да не просто жить, а жить вечно, боролось в нем с ненавистью ко всем париям вообще, а ко мне – в особенности. Я не сомневался, что победит древний инстинкт выживания, одинаково властный как над париями, так и над министрами. – Итак, – продолжил я, – какие у вас будут предложения?

– Какого рода предложений вы от меня ждете? – глухо спросил Наплеков, уперев взгляд в приборную панель. Я нисколько не сочувствовал его душевным мукам, хотя понимал их очень хорошо.

– Давайте поговорим начистоту, Аркадий Степанович: вас уже заочно похоронили, кроме того, они там, наверху, считают, что моя угроза нападения на Купол – это блеф. Но мы-то с вами прекрасно знаем, что нападение вполне реально: я давно уже собирался раздраконить ваше чертово логовище. Однако думаю, что сейчас подобная акция была бы несвоевременна. Уверен, что и вы хотели бы предотвратить военный конфликт, мало того – это ваш профессиональный долг. А для его исполнения вам требуется всего-навсего помочь мне выбраться отсюда и вернуться в город целым и невредимым к назначенному сроку. Заметьте, я даже не упоминаю, что это единственная для вас возможность сохранить собственную жизнь плюс к тому обрести бессмертие. Так что давайте вместе подумаем, каким еще безопасным способом мы могли бы покинуть ваше Управление.