Рулевой - Билл Болдуин Страница 28

Прошло почти три метацикла, пока его наконец пригласили на собеседование. Ко всему прочему оказалось, что оно будет проходить в кабинете Амхерста. И тут не повезло, подумал он с мрачной иронией и постучал в дверь.

— Войдите, — послышался голос изнутри. Брим нахмурился, поворачивая ручку. Где же он слышал этот голос? И тут же его сердце отчаянно подпрыгнуло в груди.

— Вилф Брим! — воскликнула Марго, отбрасывая с лица золотую прядь. — Похоже, самое лучшее я приберегла напоследок.

Почувствовав, что краснеет, он остановился в дверях. Почему-то ему не хватало воздуха, уши пылали, и вообще он ощущал себя бестолковым школьником на первом свидании. Она оказалась еще прекраснее, чем ему вспоминалось. Куда там до нее какому-то видеоизображению, что она прислала!

— М-Марго, — пробормотал он, потом его глаза уперлись в лейтенантский значок на левом плече куртки. — То есть я имел в виду, леи…

Она тепло улыбнулась.

— «Марго» вполне сойдет, Вилф, — сказала она. — И мы никогда не попадем в кают-компанию, если вы не войдете и не позволите мне опросить вас.

Каким-то образом эти слова привели его в чувство.

— Простите, — сказал он, по крайней мере отчасти овладев собой и расплываясь в улыбке неподдельного удовольствия, потом покачал головой — Я хотел сказать, я не ожидал встретить вас здесь.

— Некоторые корабли заслуживают особого обращения, Вилф, — ответила она. — Я имею в виду те, на которых летают особые люди.

Брим смотрел на ее руки — изящные, с безупречным маникюром, — порхавшие по клавишам записывающего устройства Амхерста. Корпус корабля потрескивал, остывая; со стороны кают-компании слышались крики начавшей уже гулять компании. В голову ему не приходило никакого ответа, кроме банального «спасибо». Она была оглушительно красива Потом он потерял счет времени — она допрашивала его с профессионализмом, перед которым он слегка растерялся. Сначала это поразило его, потом восхитило — она блестяще разбиралась в военной технике, особенно в механизмах для полета в сверхсветовом режиме. Одни ее вопросы вели к следующим, а те, в свою очередь, — к новым, и все это заставляло его вспоминать детали, которые он забывал или опускал как несущественные, но имевшие для нее какую-то ценность.

— Пульты управления огнем, что вы видели в центральной сфере корвета, Вилф, — находились ли они только в верхней боевой рубке или в обеих?

— Кажется, в обеих, — ответил он.

— Они были одинаковыми? — спросила она, глядя своими голубыми глазами, казалось, прямо ему в душу. — Можно ли руководить огнем обеих башен из одной рубки при попадании в другую?

Он подумал немного.

— Можно, — твердо ответил он. — Силовые кабели вели в обе рубки.

Каждое произнесенное им слово, казалось, имело какую-то ценность. Никогда еще ему не приходилось встречать женщину одновременно столь красивую и столь одаренную. Когда она закончила допрос, он почувствовал себя совершенно измочаленным — они работали без перерыва почти три метацикла.

— У вас замечательная память, Вилф Брим, — сказала она; в ее голосе тоже слышалась усталость. — Вы дали мне кучу материала для обработки. — Она довольно улыбнулась. — Впрочем, я предвкушаю удовольствие от вина из запасов вашей кают-компании. Вы не против?

— Я буду счастлив. — Брим не сводил с нее глаз. — Правда, счастлив. — Он улыбнулся, так как на память ему пришли другие слова:

— Молю вас, пригубите, леди Джеральдина,

Кристального вина из этого графина, —

произнес он, сделав рукой драматический жест.

Марго нахмурилась и на мгновение прикрыла глаза. Потом рассмеялась, и на лице ее заиграла довольная улыбка. Она уставила в него палец.

— В нем мощь и сила диких трав лесных,

Своей рукой в горах собрал я их.

— Верно? Что-то из «Серебряной лампады» Леолина, кажется. Нет, вы, право, поражаете меня, Вилф Брим. Даже при том, что выбираете самые чудовищные стихи во Вселенной!

Они оба рассмеялись, потом она выключила записывающее устройство, и они отправились в кают-компанию.

* * *

Они опоздали к началу вечеринки — часть народу уже разошлась по другим кораблям и помещениям базы, отложив опустошение и без того изрядно поредевших запасов винных погребов «Свирепого» на другой раз. Все же в кают-компании было еще довольно людно, хотя первоначальное буйное веселье сменилось негромким гулом разговоров и мелодичным звоном бокалов. Большую часть ламп погасили, и там и, здесь за столами в тени уединялись парочки. Компания медведей уютно устроилась в дальнем углу кают-компании, и Урсис, сидевший рядом с хорошенькой медведицей, не сводившей с его морды восхищенных глаз, махнул им рукой. В воздухе стоял тяжелый аромат духов и хоггапойи. Две другие медведицы оживленно беседовали о чем-то с Бородовым, в то время как остальные мохнатые парочки чокались на содескийский манер — поднимая после каждого тоста пустой бокал кверху дном со совами древней застольной присказки: «Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!» Марго кивнула в сторону Бородова.

— Он такой душка, — сказала она со своим хрипловатым смешком. — Хитрый старый медведь.

Брим улыбнулся.

— А я и не знал, что на флоте служит столько медведиц, — признался он.

— С Содески постоянно прилетают все новые, — ответила Марго, когда он помог ей усесться за темный столик в углу. — Медведям так же трудно без них, как людям без женщин, — мягко рассмеялась она. — С профессиональной точки зрения, конечно.

— Логийское вино, что вы заказали, лейтенант, — доложил незаметно материализовавшийся из мрака Гримсби.

Брим, остолбенев от неожиданности, смотрел, как старый стюард ставит перед ними два бокала.

— Но я не… — Его глаза встретили взгляд Марго — смеющийся и чуть сонный одновременно.

— Отличный выбор, Вилф, — произнесла она, когда Гримсби наполовину наполнил ее бокал.

— Благодарю вас, лейтенант, мэм, — отозвался Гримсби. Бокал Брима он наполнил с тем же почтением. — Мои комплименты, лейтенант Брим, — произнес он. — Я могу лишь согласиться с принцессой Эффервик. Это действительно отличный выбор. Храню для особых случаев — И исчез так же быстро, как появился.

Марго пожала плечами и подняла свой бокал.

— За вас, Вилф, — сказала она, — и за старый добрый «Свирепый», и за то, чтобы Негрол Трианский поскользнулся на кожуре каомбы.

Он поднял свой бокал и коснулся ее — стекло мелодично зазвенело.

— Я готов сразиться с дюжиной Негролов Трианских — с сырыми каомбами или без, — если вы пообещаете допрашивать меня каждый раз, когда мы будем возвращаться на базу. — Вино разлилось по его жилам серебряным огнем. Ему никогда еще не доводилось пить ничего подобного.

— Одного Негрола Трианского вполне достаточно, — подмигнула Марго, — хотя я не подозревала о ваших способностях по части швыряния сырыми каомбами.