Волхв - Андрей Земляной Страница 28

С учётом всех заказов и доходов ПО Сухого, выплатило Петру Александровичу огромную премию в сто пятьдесят тысяч рублей, чего родителям Виктора хватило на новую большую пятикомнатную квартиру в сталинском «Адмиральском» доме. И папа Виктора, наконец получил комнату для прослушивания музыки, а мама личный кабинет, чего ей тоже всё время не хватало.

Кроме того, учебно-пилотажные самолёты с полимерным фюзеляжем и мощным двигателем, расходились среди лётчиков-спортсменов в больших количествах, а для строевых истребителей уже налаживали выпуск отдельных элементов крыла, что позволяло снизить вес машины и соответственно поднять её возможности.

Но более всего развернулись кибернетики, которые в 74 закончили создание шестнадцатибитового процессора, и шины позволяющей воткнуть до восьми процессоров в единый счётный блок. Таким образом сразу решалась проблема огромной массы и веса вычислительных машин, их мощности, что сразу сказалось на скорости выдачи траекторий поражения для комплексов ПВО, и расчётах для космической программы. Вовсю развивались базы данных, комплексы удалённой обработки данных, и вся сетевая инфраструктура. Министр связи Демьян Псурцев, получив от Брежнева персонального пинка, теперь везде где мог, прокладывал не только телефонные линии, но и кабель связи, а через некоторое время попросил и ему разработали специальный кабель, который изначально предполагал сжатие сигнала и передачу его в цифровом виде, и такую же автоматическую расшифровку, что сразу и резко улучшило качество звука. Сначала систему опробовали на АТС-1 и АТС-2, прозванные Кремлёвками, а после перешли на общегородские сети. Такие кабели требовали гораздо меньше обслуживания, были в разы надёжнее, хотя и нуждались в более квалифицированных специалистах.

К счастью, определённый резерв инженеров в СССР был. Большое количество специалистов с высшим образованием могло и хотело сменить место работы, и дело было лишь за дополнительным обучением, которое организовало министерство связи и министерство вычислительной техники. Но этот резерв стремительно таял, и Министерство образования уже увеличило количество мест в ВУЗах, на инженерные специальности, связанные с радиоэлектроникой и вычислительной техникой, а для того, чтобы места не остались пустыми, подняло стипендию, и вообще провело широкий ряд мер стимулирования. Всё это решалось в рабочем порядке на заседаниях Совмина, куда часто приглашали Виктора, причём как правило с вопросом что и как сдвинется в следующих годах и пятилетках, чтобы заранее учесть эти изменения. И даже такая помощь прогнозистов была неоценимой так как позволяла реагировать не на случившийся факт, а как минимум продумать стратегию и вид реагирования, и заготовить несколько вариантов решения.

В принципе этим должен был заниматься Госплан, но они изначально сузили зону своей ответственности до линейного прогнозирования. Министерства подали заявки по автомобилям на следующий год, а стало быть пропорционально выросли требования по выпуску металла, генерации электроэнергии, и скажем выпуска шин. А то, что могут появиться другие виды транспорта, которые потребуют увеличения выпуска полимерных волокон, как это случилось с беспилотниками и композитными элементами самолётов, им вообще наплевать, так как это уже не их зона ответственности. Но вдруг возникший дефицит проката, был неожиданно погашен за счёт того же полимерного волокна, когда два новых химзавода стали выпускать не только сами волокна, но и клеевые составы которые позволили делать часть кузовных деталей не из стали, а из пластика. И совершенно неожиданно автомобилистам понравился новый материал. Да, его нельзя было выколотить после сильного сминания, но пластик свободно принимали на переработку, а новое крыло для того же ЗИЛ-130 стоило вдвое меньше, не нуждаясь в покраске, имело нарядный вид, и не ржавело, что было важно для материала из которого делались кузовные панели. А более всего в этом деле продвинулись на Ульяновском автозаводе, где производили УАЗ 469. Те вообще отказались от металлических кузовных панелей, заменив их пластиком, чем сразу сэкономили четыреста килограммов веса, и очень серьёзно уменьшили стоимость машины. Если учесть, что внутреннюю раму делали из очень приличной стали, то вся конструкция стала почти вечной. Пластик легко заменялся, рама могла быть отремонтирована сварщиком и слесарем, а двигатель в крайнем случае тоже ставился новый, что для армии было идеальным вариантом особенно учитывая огромное количество техники на длительном хранении.

В начале работы Виктора в Информационном Управлении, трения с Госпланом возникали постоянно, а председатель этой организации — Николай Константинович Байбаков часто жаловался на него во все инстанции. Но когда понял, что просто бессмысленно тратит силы, нашёл время и встретился с Виктором чтобы уточнить позиции, и всё решилось словно по волшебству. Виктор учёл проблемы органа планирования, и часто посылал им информационные записки с указаниями, какие материалы, механизмы или ресурсы могут понадобиться внезапно, какие в ближайшей перспективе, а какие вовсе не понадобятся, или требуемое количество критически снизится. По некоторым пунктам вопросов не возникало, а по некоторым приезжал сам Байбаков, которому приходилось подробно и с выкладками объяснять, что и как будет меняться и почему.

Таких ведомств было много, и всех Виктор принимал подчёркнуто-почтительно, не выпячивая свой более высокий ранг. С уважением помогал решить все возникшие вопросы, чем, постепенно перетянул общественное мнение в свою сторону, заняв место арбитра во многих спорах, которые не вынести в суд или на комиссию Совмина и Верховного Совета. А точнее сильно до неё, так как никому не хотелось скандала. Виктор в таком случае обычно выслушивал первого приехавшего, затем изучал вопрос, договаривался с другой стороной о встрече и фактически договорившись о взаимоприемлемых решениях, собирал их вместе, для окончательного оформления вопроса. Причём это не были советы постороннего, а мнение, подтверждённое властью и решениями, которые он мог осуществить, как например спор армии и Минсельхоза за фонды автомобилей. Армии почему-то вдруг не хватило машин, и они решили слегка пощипать Минсельхоз. Тогда Николаев полностью встал на сторону аграриев, доказав Минобороны, что при огромных запасах техники на стоянках хранения, которые были рассчитаны на пятимиллионную армию, грабить тружеников колхозов как минимум недальновидно, а если вдуматься, то и преступно. А вообще-то было бы разумно начать сокращение бескрайних полей, где хранилась и бессмысленно ржавела техника, передавая её в народное хозяйство. Не грабить сельское хозяйство, а помочь ему отдав старые автомобили вылежавшие сроки хранения, по остаточной стоимости. А старые танки переделать в трактора и тягачи, которых на селе тоже не хватает.

— Вот зачем вам товарищ маршал старые Тэ-пятьдесят четвёртые, и пятьдесят пятые? Уже новые танки на конвейере, а эти практически сняты с вооружения. Но всё одно стоят на площадках хранения и просто гниют задарма. Так может, хоть как-то их использовать? Ну я не знаю. В Африку продать, отдать колхозам или как минимум порезать на металл, хотя это самое нерациональное.

— А если война? — Спокойно спросил Куликов, хотя в душе чувствовал правоту Николаева.

— А если война, они так и останутся на площадках, только в виде радиоактивного железа к которому и подойти будет нельзя. — Ответил Виктор. — Не будет никаких танковых клиньев, и воздушных армад. Первое же такое механическое стадо, пойманное на радарах, получит тактическую ядерную ракету внутрь строя, и через пару секунд, обгорелое и радиоактивное будет неровной кучей догорать на земле.