Новая угроза - Алексей Широков Страница 28

– Ладно, начну с самого начала. Ты не знаешь, но на самом деле я сирота. Родители нашли меня на улице в возрасте примерно двух-трех лет, – мама буквально выдохнула эту фразу, словно кидаясь вниз с обрыва. – Кто я и откуда, установить не удалось, поэтому мама решила удочерить меня, а отец согласился. Своих детей у них не было.

– М-да, – я потер лоб, – внезапно… Такого я даже не ожидал.

– Это в целом неважно, но я не хочу, чтобы остались какие-нибудь недомолвки, – мама не собиралась отступать. – Дар… мой пробудился рано, отчего я росла довольно нелюдимым ребенком. Ты знаешь, бабушка с дедушкой люди науки, немного не от мира сего, поэтому с ними я еще могла общаться, а вот с другими… Слишком рано мне стало известно, что у каждого есть своя темная сторона. Людей держит закон, обычаи и привычки, но в мыслях… там все такие, как есть. Со всем своим дерьмом!

– Да уж, – пусть у меня и не было способности читать мысли, но о темной стороне я знал.

Можно сказать, прочувствовал на своей шкуре. Дети вообще жестоки, а уж поиздеваться над инвалидом, над тем, кто не может дать сдачи, это так весело.

– Тебя нельзя винить за это. Ты же не специально, – добавил я.

– Да, я тогда плохо умела контролировать дар. Как раз был повод научиться, – мама грустно улыбнулась, – так что нет худа без добра. Но первая подруга появилась у меня только в институте. И то ее сложно было назвать близкой. Скорее так, товарищ. Может, чтобы избавиться от одиночества, я и начала ходить на всякие акции и митинги. Причем мне было по большому счету все равно, за что или против кого. Лишь бы побольше искренне верящего в это народу вокруг. Знаешь, у толпы есть особое свойство, она растворяет каждого индивида, формируя некий квазиживой организм с собственным разумом. Простеньким, но зато, ощутив себя его частицей, я в кои-то веки была не одна.

– Там ты и встретила отца, – перевел я тему, чтобы отвлечь маму от грустных воспоминаний.

– Да, – она мечтательно улыбнулась, – Юра был высоким, красивым, ярким. Таким рубахой-парнем. А главное, в нем не было тьмы. Уж не знаю почему, хотя подозреваю. Мы быстро сошлись, он умел ухаживать, а я устала быть одна. Настолько, что открылась ему, хоть боялась жутко. Обычно, если кто-то узнавал о моих способностях, тут же сбегал. А Юра лишь улыбнулся и сказал, что даже в мыслях будет со мной.

– И что же потом случилось, почему мы оказались в Чулыме? – Историю знакомства родителей я, конечно, знал, однако последние годы отношения между ними были не слишком хорошими, если не сказать наоборот. – Да и отец сильно изменился с того времени. Глядя на него сейчас, не скажешь, что раньше был бунтарем и хулиганом.

– Изменился… не знаю, не уверена, – отхлебнула чай мама, – после переезда я поняла, что и не знала толком, какой он человек. Видела лишь внешнюю оболочку, мишуру, а что внутри, так и не смогла разглядеть. Это я-то, представляешь? Думаю, что я слишком привыкла полагаться на свой дар и поверила тому, что мне показывали.

– То есть? – Я неслабо так удивился. – Думаешь, что его мысли были поддельными? А такое вообще возможно?

– Я не уверена, но… – мама задумалась, – интуиция говорит, что что-то с ним нечисто. Давай я закончу, а ты уже сам скажешь, есть основание для моих подозрений, или я себе всякого напридумывала.

Я кивнул и устроился поудобнее, подвинув к себе кусок яблочного пирога. Отец был сложным человеком, и, если бы не рассказы матери, я никогда бы не поверил, что в молодости он был бунтарем и повесой. Тем странней выглядит метаморфоза с постригом и назначением в приход маленького сибирского городка. Кстати, и его показательная ненависть к одаренным тоже смотрелась весьма нелепо и не вязалась с прошлой жизнью. Ну, на мой взгляд. К сожалению, по душам мы с ним никогда не говорили. Может быть, в этом имелась часть и моей вины.

Я никогда и не пытался с ним сблизиться, занятый своими проблемами.

– Я влюбилась без памяти. Юра казался мне тогда воплощением совершенства, – продолжила мама с легкой грустью в глазах, – слишком долго я была одна и не сразу заметила, что происходит. Где-то через пару месяцев после начала нашего романа Юра попросил посмотреть человека. Мол, тот, подлец, обманул его друга, нужно помочь восстановить справедливость. Я согласилась. Мне было приятно сделать что-то хорошее. И я далеко не сразу заметила, что обманутых друзей становилось все больше.

– Отец занимался криминалом? На этом его прихватили церковники? – Это первое, что пришло мне на ум. – Но даже если нет, странно, что тебя не попытались подставить и привязать угрозой тюрьмы.

– Не думаю, – покачала головой мама. – Информация, которую требовалось получить, была самой разной и не всегда связанной с финансами или политикой. Может, поэтому я не сразу поняла, на кого Юра работает. Слишком уж это не было похоже на бандитов. Сейчас я подозреваю, что его целенаправленно ко мне подвели. А тогда мне было все равно. А почему не попытались привязать, думаю, ты сам должен догадаться.

– Дед. – Я был полностью в этом уверен. – Опасались его спровоцировать. Одно дело – крутить дела с непутевым сыном, другое – жестко подставить его жену. Хотя нет, стоило деду узнать о твоем даре, он бы их на выстрел не подпустил.

– Верно, – кивнула мама, – к тому же уже родился ты. Иван Пахомович в тебе души не чаял. Другие дети и внуки не были настолько одаренными. Две открытые чакры до года. Сильнейшее проявление аспекта воды. Тебе прочили Аватара до двадцати.

– Ну, с этим они угадали, – широко улыбнулся я, – даже перевыполнил план, можно сказать.

– Не хвастайся! – мама дала мне легкий подзатыльник. – Ты и по девицам план перевыполнил. Вот никак не ожидала, что мой сын будет таким бабником и собственником. И в кого ты такой, не пойму.

– В соседа, – буркнул я в деланой обиде и увернулся от второго подзатыльника. – Всё, всё, понял, осознал, прошу пардону. А с девчонками я не виноват, оно само как-то… м-да…

– Не переживай, – мама погладила меня по руке, видя, что я помрачнел, – мы обязательно найдем Юлю. Пусть я не очень хорошо ее знаю, но все равно она наша. И мы спасем ее.

– Знаю, – я кивнул и через силу улыбнулся, – давай не будем сейчас об этом. Все равно сделать ничего не можем, только нервы мотаем зря. Что там дальше-то было?

– Дальше… просьб становилось все больше. С какого-то момента Юра даже не пытался сочинить для них легенду, а просто требовал, чтобы я это сделала. Мы ругались. Сильно. Но к этому времени уже был не только ты, но и Аня с Машей, а еще я все равно любила твоего отца, что бы ни случилось, – мама вновь грустно улыбнулась. – Да и слишком давить он опасался. Характер у меня не такой уж покладистый, сам знаешь. И продолжалось это вплоть до того, как ты заболел. Вот тогда я и узнала, на кого Юра работал.

– Отец рассказал? – я подался вперед, потому как эта часть истории интересовала меня больше всего.

– Нет, – покачала головой мать, отставляя пустую чайную чашку. – Они сами пришли, когда я уже совсем отчаялась. Тебе становилось все хуже, и никто не понимал, что делать. Врачи разводили руками, мол, проблема с энергетической системой, а маги, кто занимался этими вопросами, не могли понять, в чем причина. Даже Серафим не сумел ничего сделать.