Бремя феодала - Сергей Кусков Страница 27

Перед границей стоял хвост телег в сто. Мы подъезжали уже ближе к вечеру, ещё не начала наваливаться тьма, но облачное небо к ней уже активно готовилось. Йорик думал проскочить границу до темна и остановиться в виду знакомой таверны в нескольких милях от шлагбаума. Он и его люди тут всё знают, все места, я доверял новоиспечённому хирдмену. Задался вопросом — сто телег это много или мало? С одной стороны дофига. Но с другой это, возможно, всего лишь пять караванов по двадцать телег. На большие расстояния тут никто в одиночку не ездит, даже крестьяне одного поселения на ярмарку едут с десятком возов, не меньше. И организация лучше, и отбиться проще. Рикардо никогда не заморачивался такими вопросами, мне теперь придётся всё-всё заново, с нуля изучать.

— Стой! Кто такие! — А вот собственно пограничный шлагбаум. Шлагбаум тут один, нет «зелёной зоны» между графством и герцогством. Таможенный досмотр осуществляют одновременно два таможенника по одной от каждой стороны — ходят, проверяют телеги, берут пошлины, если надо. Ибо пошлины есть вывозные, есть ввозные. Одни я собираю, другие — герцог. И на самом шлагбауме стоят по трое бойцов от каждой стороны. Кстати с той стороны также куча телег в очереди. И это до сезона далеко!

— Его сиятельство граф Пуэбло! — воскликнул Марко, ехавший впереди. — Открывай!

— Документы! Не положено!

Парни тряслись от страха, за малым не обгадились. Ибо две сотни конных при оружии… Это много. Это хвост мили на две, если не больше, они уже давно поняли, что попали, если эти милые парни (мы) захотим им зделать бо-бо. Кстати, насчёт хвостов на дороге — яЯ только здесь начал понимать сеньора Жукова, разглагольствовавшего о том, что десять тысяч конных это когда утром из лагеря выходят первые воины, а к вечеру — последние. Это не такая уж и гипербола, поверьте. И ещё только здесь понял ребят времён тридцатилетней войны — такую ораву коней, как жалкие полторы-две тысячи, уже сложно прокормить, а если их больше, да тысяч тридцать пехоты — и драчка между армиями начинается уже не за замки, не за крепости, а, блин, за дороги! По которым подвозят еду и корм для лошадей. Контроль дороги становится значимее обладания замками!

До таких вершин военного дела тут ещё далеко, местные армии даже десяток тысяч в одном месте никогда не собирают. А если в войске три-четыре тысячи, ты пускаешь их по параллельным дорогам, иначе капец. Так что наша многокилометровая змейка, пока ещё видная в вечерних предсумерках, поставит раком любых хлопцев у границы, сколько б их ни было. Но парни держались.

— Народ, открыть шлагбаум! — скомандовал я. — Никого не бить, не убивать, только оттеснить!

Часть бойцов Йорика, человек двадцать, едущих вслед за нами, спешилась, и, не доставая оружия, действительно, просто оттеснила вояк от инженерного пропускного сооружения. Подняли балку — здесь шлагбаумы никто в полосы не красил, было непривычно видеть просто кусок деревяшки. Зафиксировали верёвками. Противовесом тут висел огромный привязанный к балке камень. После чего вернулись, сели на коней, и, также, не сбавляя скорости, всей колонной мы поехали дальше.

— Сейчас голубей пошлют, — усмехнулся Клавдий.

— А то! — весело воскликнул Йорик. — У Тахо нас, скорее всего, уже встречать будут.

— Оружия не обнажать, — повторился я, хотя подробные ценные указания перед выходом получили все. — Это союзники. Если будут проблемы — я разберусь.

— Так точно, ваше сиятельство, криво усмехнулся Йорик.

Эта сволочь при каждом удобном случае стремилась поиздеваться надо мной, на что-то там намекнуть. Например, на юность, и вследствие этого не самую умность поступков и мыслей. Я позволял ему это делать, ибо как командир Йорик казался мне (пока) толковым. Менять же его было банально не на кого. Собака лает — караван идёт, мне до фонаря его подколки.

Дальше просто ехали. Наступали сумерки. Темнело. Снова полил дождь. Ночью по таким дорогам ехать опасно, максимум идти шагом, особенно если дождь. Но вроде тут не далеко, успеем.

Не успели. Последний час шагали в темноте, выбивая копытами по лужам чечётку. Но всё равно до искомого городища за частоколом доехали.

— Кто такие? — окрикнули с поста над воротами. Там уже горели факелы, толпились люди — нас ждали. Наверняка были натянуты тетивы на луки и заряжены арбалеты.

— Ты что, олух, штандарты не видишь? Повылазило? — заорал ехавший впереди мой телохран.

Штандарта у нас было два. Мой и барона (баронессы) Аранды. Баронессы с нами не было, её штандарт тут быть не должен, но я настоял. Нужна демонстрация флага, просто чтобы он тут засветился, пофиг, что об этом подумают соседи.

— Дык, темно же! По темноте только тати всякие шляются! — с иронией ответили со стены.

— Открывай, давай! — заорал Йорик. — Клаус, сволочь эдакая, ты самого графа Пуэбло под дождём мочишь! Не боишься за почки?

— А, Йорик, сукин сын! Так бы и сказал, что ты тут! — снова ответил голос. — Что, правда граф?

— Я тебе что, шут, сказки врать? Открывай, давай!

— Сколько вас? — новый вопрос, с напряжением, но уже не таким сильным.

— Две сотни. Разместите?

— Если только в хлеву постелить. Да на сеновалах. Да на постой…

Я про себя заматерился. Этот Клаус начал напрягать.

— Давай что угодно, только бегом! И жрать давай! Его сиятельство платит золотом! — зло рявкнул спутник.

От последнего предложения я чуть не поперхнулся. Но быстро пришёл в себя. Это МОЁ войско. Я полководец и сеньор. А значит и снабжение — моё. Так не везде, но мой папочка установил такие порядки, и склонен с ним согласиться.

— Где я тебе столько место найду, Тур? — В голосе нотки извинения. Ворота меж тем начали открываться. Видимо изнутри их уже успели забаррикадировать и теперь отваливали в стороны тяжёлые громоздкие предметы. — У нас посёлок маленький.

— Клаус, где хочешь! Может поплотнее заселять. Я в тебя верю, справишься! — Йорик был сама уверенность.

— Правда справится? — спросил я.

— Я то! — усмехнулся Тур. — Это он цену набивает, прибедняется. Тут перед ярмарками две тысячи спокойно помещается. С телегами. Будет тебя доить, граф, не ведись, пошли по батюшке. А начнёт борзеть — прикажи по хлеборезке настучать, сразу цену в три раза собьёт.

— А у тебя, вижу, тут контакты налажены! — Я рассмеялся. Клавдий поддержал улыбкой.

«Угу, как не налажены? Сеньор бывший-будущий-текущий сотник баронов Аранда тут частый гость. Связь с наёмниками держать не каждому доверят, только избранным».

Ночью пришла Наташа. После той, первой ночи, когда они были с Ингрид, она больше не приходила. Я не звал, решил, что такие кошки должны гулять сами и только сами. Захочет — придёт. Сегодня, вот, захотела. Разумеется, я, Йорик, Вольдемар и Клавдий ночевали в персональных комнатах лучшей гостиницы. Тут, оказывается, под словом «таверна» подразумевалось, что всё данное поселение — одна большая сплошная таверна. И даже мастеровые, живущие тут, в сезон сдавали комнаты над мастерскими проезжим купцам с не самым высоким достатком, то есть параллельно тоже держали гостиничный бизнес. А мастеровых тут хватало — плотники, кузнецы, бондарь, гончар. И даже скорняк и два портных тут были. Все ждали сезона, лета, но свято место пусто не бывает, уедешь отсюда — потом назад могут не пустить, жизнь она такая, вот они тут и жили, зимой вкладывая свои, заработанные летом. И мы с войском для всех гости желанные, ибо не пристало воинам (сеньору графу) быть прижимистыми. Войско наше разместили быстро, со всеми лошадьми и скарбом, и тут же накормили, будто в горячем резерве еду держали. Безыскусно, но сытно. Наташина комната, вот, до утра останется пустой, но я на такой убыток не обиделся.