Пограничные полномочия - Надежда Верещагина Страница 27

Убедившись, что обстановка меня не зажевала, Том провозглашает:

– Добро пожаловать на Мирабилис, планету повышенной социальной ответственности и связанной с ней стихийной фантасмагории! Прошу запомнить мои слова и… как это… морально подготовиться!

– Угу. Так и откуда здесь взялась ваша чёртова раса? – спрашиваю, понизив голос.

Но Том продолжает вещать на своей обычной громкости, то ли не делая из нашей беседы особого секрета, то ли полагая, что соседи по вагону считают ниже своего достоинства переводить и подслушивать речь на каком-то папуасском языке.

– Это было очень давно. Пограничное кольцо ещё не полностью выстроили, и его роль выполняли посты на самих планетах. Когда корабль расы появился в зоне видимости, меня вызвали в штаб – пробовать найти с ними общий язык. У нас было примерно два часа, я истратил почти всё время, но не смог достучаться. Никакого ответа. А потом связался с Советом старейшин. Решили разрушить корабль… Но со мной была Лея, тогда ещё подросток… она оттолкнула оператора от панели управления и отменила команду. Звездолёт успел слишком снизиться, и мы не могли ничего поделать: удар уже был бы опасен для Мирабилиса.

– Лея?! Серьёзно? Твою дочь зовут Лея?

Непонятный пейзаж за окном (наверняка я могу сказать только, что в этой точке планеты явно сейчас зима) приходит в движение, постепенно размазываясь в монотонный фон.

– Удивительно… земляне воображают, будто повторение удачных идей… как это… вульгарно. А если имя связано с ярким героем, да ещё и звучит хорошо – они скажут: «Ну как так – Лея?» А почему нельзя? Она ведь может сменить имя, когда захочет…

– А характер у неё явно соответствующий.

– Да… Сейчас она у нас главный исследователь расы. И это кроме науки. Биохимик.

– Значит…

– Да. Лея разработала лекарство. Вернее, дорабатывает… К слову сказать, прости за побочные эффекты…

Не напоминал бы… Перевожу разговор на другую тему:

– Мне вот что интересно: Совет старейшин – как он вообще решает вопросы на планете, где каждый сам себе господин?

– Простым большинством.

– М… не укладывается в логику…

– В Совет старейшин входят мирабилианцы, принявшие рекордное количество удачных решений. Таких, об отдалённых последствиях которых можно более-менее достоверно судить. Профессии членов Совета не имеют значения: используются отчёты экспертов.

– Вроде тебя.

– Вроде. Особенно удобно… что я как раз вхожу в Совет, – поглядывает искоса, высматривая признаки произведённого эффекта.

– Ах вот почему та девчонка в космопорту так на тебя вытаращилась! – слишком громко ору я.

– Х… – издаёт нечто среднее между смешком и выдохом, – это, скорее, из-за моей внешности. Члены Совета не являются публичными персонами, никому нет дела до того, как мы выглядим. Но я тебе на всякий случай покажу, – разворачивает изображение семерых сияющих мирабилианцев, среди которых он сам – третий с края. Компания расположилась на фоне живописного скопления смахивающих на деревянные скульптур – музея, похоже.

– Совет в полном составе. Имена называть не стану, просто запомни их внешний вид – мало ли где доведётся оказаться, а ты любишь махать кулаками, даже не спросив у собеседника, как его дела.

– Они же всё равно могут читать мои мысли?..

– Нет. Во-первых, – хмурится назидательно и устало, – это не чтение мыслей – скорее, диалог и… средство воздействия. Между мирабилианцами вообще такой номер… как это… не пройдёт! Между собой мы можем общаться телепатически, но у каждого разные способности, и вместе с тем сама связь считается доверительной. Не для чужих. А во-вторых, в разум не так-то просто вторгнуться. Все выставляют защиту неосознанно… А тебе, Ваня, в этом нет равных.

– Том, ну сколько можно… ты же сам сказал, что воздействовал на меня!

– Ты выдал мне неслыханный карт-бланш.

– А что ты вообще делал на Ёжике? Расу отслеживал?

– Эм… налаживал связи с землянином, намереваясь проникнуть к вам на планету, конечно… И предотвращал ещё одно вторжение в отграниченную зону. От них слишком много затруднений, надо признать… К слову, у нас есть теоретические расчёты по графикам их прибытий. И данные о том, кто контролирует погранпосты.

– А данные-то откуда?!

– Тулисианцы… негласная договорённость. Боятся лишиться нашей помощи с технологиями.

– Им никто санкций не давал!

– Ясное дело…

– Ну так и… вы послали шпионов на все пограничные базы? Кстати, пришельцы из расы, они что – реально пилотируют эти корабли?

– О… без сомнения, не пилотируют. Потом объясню. А шпиона – в своём лице – я отправил только к тебе. Другие предсказуемы. А ты… талантливый программист, остался без коллеги, да и характер, если верить досье… Словом сказать, я проследил за обстановкой. А последующий заход расы уже контролировали с Земли.

– Охренеть… и даже принтер сломал ради легенды?

– Конечно нет… Он вправду сломался… ты же видел мой звездолёт, – Том расплывается в улыбке, нацелив на меня пристальный взгляд.

Пусть гипнотизирует, если так хочется… карт-бланш… да, чего уж там…

– Какой интерес вообще в языках, если способен – ну всё-таки ведь да! – напрямую покопаться в чьём-то мозгу?

Задумчиво поджимает губу:

– Не сможешь приблизиться к подлинному пониманию собеседника, если не говоришь на его родном языке свободно. Лингвистический релятивизм…

– Разве это не гипотеза?

– Нет.

– Но… ведь на Земле сейчас практически нет монолингвов. Мы, получается, двойственные натуры?

– Знаю, что тебе это трудно ощутить, но на деле земные языки очень близки друг к другу…

– Да-да, согласен, для контраста тулисианский я изучал… только забыл всё… Автопереводчик, кстати, прекрасно справляется! Ну, если нужно сказать «отличная погода сегодня», «проваливайте» и «вам конец»…

– О да. Стоит тебе пригласить инопланетянина к себе в дом, переводчик уже справляется не так хорошо. А если ты окажешься вовлечённым в его жизнь…

Раздаётся мелодичный сигнал, очевидно, свидетельствующий о прибытии поезда в пункт назначения.

– Надень его, – Том протягивает мне нечто, похожее на шляпу пасечника, и в ответ на моё недоуменное молчание поясняет: – Приехали в мой родной город, там лето. Длится не более двадцати наших суток… Но температура снаружи сейчас около пятидесяти градусов по вашему Цельсию… Это устройство не даст получить тепловой удар, пока доберёмся до моего дома.

Открываю рот как дурак, а внутренний голос, явно принадлежащий Тихорецкому, хихикает у меня в голове: «Вот что такое эксцентриситет, отличник!»

Жару я плохо переношу, но… стоит тебе пригласить инопланетянина к себе в дом…