Сила воли - Николай Степанов Страница 27

Новая попытка стала более удачной. Он приподнялся на локтях, расширив тем самым обзор.

Теперь удалось рассмотреть и луг, где он находился, и опушку леса, видневшуюся с восточной стороны, и болото, простиравшееся на запад.

«До леса – метров двести, до болота – и того меньше. Знать бы еще, куда меня занесло? Одного не могу понять: выходили с тропы в лесу. Потом меня начало колбасить, теперь оказался на лужайке. Почему?»

Александр рассудил, что гиблое место должно быть в лесу, но тогда зачем было его переносить на луг ближе к болоту?

«Может, впереди буреломы, и волколак решил их обойти? Или побоялся меня туда вести? Почему оставил здесь, посреди этого зловонья? И вообще, где его черти носят?»

– Данила, это я, – раздался хриплый голос предмета его раздумий. Вскоре показался и сам лысый волк в зверином обличье и на четырех лапах. В пасти он держал нечто, похожее на кукурузный початок. Его и положил возле человека.

– Что это?

– Еда для тебя.

У Еремеева сейчас даже намека на аппетит не имелось, а сама мысль о пище вызывала тошноту. Он быстро переключился на другую тему:

– Самого где носило и что тут за место? Вонь такая, что дышать страшно.

– Зато никто из лесных тварей не рискнет приблизиться. Я обозначил свою территорию.

– Далеко до твоего гиблого места?

– Тут рядом, но ты не дойдешь, ежели не съешь корень жизни. – Волк кивнул на «початок».

– А почему от него болотом разит? – Александр взял в руки принесенное.

«Меня сейчас вывернет наизнанку, – проскочила первая мысль. – Да я и в обычном состоянии такое вряд ли бы осилил, а тут…»

– Данила, я вижу, что жизни в твоем теле осталось немного. Может, на один день и хватит, но это в хороших условиях. А гиблые места враз все вытянут.

– Ты что, лекарь?! – не мог не воспротивиться Еремеев, хотя прекрасно понимал, что есть этот корень ему все равно придется.

– Я в лесу все полезные травы знаю.

– Судя по запаху, этот корень явно среди топей вырос. И как ты до него добрался? – язвительно произнес Александр. Подсознательно он оттягивал момент приема неприятного лекарства.

– С русалкой обменялись.

– Вы же с болотными не ладите?

– Подумаешь! Когда очень надо, договариваемся, – пробурчал волколак.

Делать нечего. Собрав всю волю в кулак, Еремеев принялся за «початок».

Откусить оказалось легко, но первый же кусок захотелось выплюнуть вместе с языком и зубами. Удержался, хотя от жуткого вкуса выступили слезы. Начал жевать.

«Лучше три раза с чудовищем сразиться, чем питаться этой гадостью! Тут же ни одному нормальному человеку не сдюжить. Захочешь специально сотворить подобную мерзость – фиг получится. – Первый глоток оказался самым трудным, но потом язык, нёбо и гортань онемели, отключились все вкусовые рецепторы. – Где-то слышал, что чем противнее лекарство, тем оно действеннее. Судя по вкусу, это должно мертвого на ноги поднять. Фу, какая гадость!»

Александр все-таки справился с завтраком и подавил в себе нестерпимое желание извергнуть содержимое желудка. Пару минут он просто молчал, стараясь дышать через раз. Тошнота понемногу затихала, рвотные позывы сдавали одну позицию за другой…

После того как слабость отступила, Еремеев окончательно поверил в чудодейственные свойства подножного корма.

– Когда путь продолжим? – спросил выздоравливающий.

– Как проснешься, так и двинем, – ответил волколак.

– Так я вроде и не сплю. – Александр попытался встать, однако ему удалось лишь присесть, после чего веки налились тяжестью, и он рухнул на траву.

Волколак успел придержать голову человека лапой.

– Твоя башка пока нужна целой.

Кикимора не любила покидать свое болото и, если бы не исчезновение лешего, ни за что бы не оставила топи. К походу она готовилась все утро. Сначала запасалась различными снадобьями, потом расчесывала сбившиеся в воронье гнездо волосы. Хозяйка болот считала, что именно прическа делает ее привлекательной в глазах лешего.

Болотный дух перед самым рассветом доложил о выполнении задания. Он опросил речных русалок и вызнал, где чужак напал на рыбохвостую. На то место бабка и отправилась берегом реки, впадавшей в ее болото.

– Видать, зря я монстров болотных извела, надо было парочку на развод оставить. Да токмо хлопот от них шибко много было. То водяному докучали, то лешему, а потом и за своих принялись. Где сие видано, чтобы русалкам баловства ради хвосты обкусывать? Но что еще хуже – мой сон тревожить. Этого ни одна хозяйка болот без наказания не оставит. Ох и доконали они меня тогда. Ужо и не ведаю, как этих бестий наизнанку вывернула, дюже разгневалась.

Кикимора добралась до места, где явно ощущалась чужеродная магия и пахло гарью. Старуха внимательно осмотрела берег. В трех шагах от воды на глинистой почве до сих пор оставались отпечатки ног, слишком узких для человека.

– Водяной нынче совсем разленился. Небось на Днепр умотал и пирует в компании сродственников, а мелким речушкам хоть пропади. Надо будет пару ручейков заболотить, вот тогда он спохватится.

След чужака уходил прочь от берега.

Старуха проверила все припасенные мешочки с заготовленными дарами болота, поправила волосы и поплелась в ту сторону.

– Чую, тут моя сестрица свою клешню приложила, злыдня. Мало ей собственных болот да моих краденых угодий, вздумала еще и в лесах напакостить. Видать, силищу ей тот источник все-таки дал, даром что спящий. А вот мне здесь себя выказывать не стоит. Лес воспротивиться может, и про то не токмо лешему станет ведомо. Злыдня наверняка вызнает, а встречаться с нею пока не стоит. Не выдюжу я.

Кикимора издалека ощутила сильную влажность воздуха там, где еще недавно стоял обычный березняк. Это были первые признаки заболачивания. Только у самой старухи на это ушел бы не один день, а тут и суток не минуло, как появились болотные растения.

Перед открывшейся взору поляной она остановилась.

– Ты гляди, вон ужо и багульник проклюнулся. Недели не пройдет, как под ногами хлюпать будет, – почти беззвучно прошептала кикимора.

В следующее мгновение бабка услыхала подозрительный стрекот и вжалась в куст шиповника. Вовремя – над поляной воспарили три стрекозы. Очень заметные, размером со стрижа.

«Соглядатаев с собой притащила?! Небось лягушками вскормлены, вона какие вымахали глазастые. Мимо них не проскочишь, углядят – и сразу полетят доносить».

Внутри кикимора кипела от возмущения: ей приходилось прятаться от слуг могущественной родственницы.

«Ничего, где сил не хватает, там разум и умения подсобят. Уж твоим прихвостням я скоро укорот задам».