На туманном Альбионе - Геннадий Марченко Страница 25

Я поднялся, чуть поклонился и вернулся к нашему столику. И там был перехвачен носатым.

– Позвольте представиться – Анатолий Максимович Гольдберг, руководитель Русской службы радиостанции Би-би-си, – по-русски сказал он. – Я слышал ваше выступление и был весьма, скажем так, впечатлён. Я слышал о Высоцком, но не знал, что у него есть такая пронзительная песня.

Может, есть, подумал я, а может, ещё и нет, он же её как раз вроде в 1965-м написал. В любом случае я уже представил её как сочинение Владимира Семёновича, так что давать задний ход было поздно.

– У него есть много песен, с которыми вы ещё незнакомы, они выходят, как говорится, самиздатом, – пояснил я.

– Весьма вероятно, – согласился Гольдберг. – А вас как зовут, можно узнать?

Я представился. Услышав мою фамилию, собеседник развёл руками:

– Так вы тот самый Мальцев, что играет за «Челси»? То-то я смотрю, лицо знакомое… Я хоть и не являюсь большим поклонником футбола, но о ваших успехах наслышан. А вы ещё, если мне память не изменяет, в Советском Союзе являетесь довольно-таки известным композитором?

– Нет, память вам не изменяет, – улыбнулся я. – Но я и здесь совмещаю футбол и музыку. Сегодня, кстати, наша группа Sickle & Hammer отыграла свой первый концерт в клубе The Marquee, его даже телевидение снимало, на следующей неделе должны показать.

– О-о… – протянул Гольдберг. – Это уже интересно! «Серп и молот» в переводе… Мощно! Слушайте, Егор, если вас и впрямь покажут на ТВ, не стать ли вам и гостем нашей передачи на радио?

– Почему бы и нет? Надо только выкроить время.

– Тогда вот вам моя визитная карточка… А у вас нет аналогичной? Жаль, тогда напишите свой телефон на салфетке.

Короче говоря, из бара мы расползались в первом часу ночи. Я вызвался проводить такую же пьяненькую, как и я, Хелен, но мы почему-то направились в сторону моего дома. А утром я обнаружил её в своей постели.

Вот же!.. Судя по пятнышку крови на простыне, этой ночью я лишил её девственности. Смущёнными чувствовали себя оба. Хелен по-быстрому собралась, чмокнула меня в щёку и ускакала в направлении ближайшей станции лондонского метро, а я сидел в трусах на краю постели, обнимая ладонями малость гудевшую черепушку и думал, как я, скотина такая, мог изменить Ленке?!

Вот ведь зарекался, что нигде и ни с кем! Если бы не этот поход в кабак, не две бутылки водки, хоть выпитой и не в одиночку, но подействовавшей на юный, непривыкший к спиртному организм… Оправдание всегда можно придумать, только сам-то ты понимаешь, что накосячил и прощения тебе нет и быть не может.

Ладно, что теперь посыпать голову пеплом… Сегодня у нас только вечерняя тренировка, до вечера должен оклематься. И ещё, как обещал себе, нужно добраться до Кенсингтон-Роуд, где располагался лондонский филиал конторы, регистрирующей авторские права. Надо было ещё успеть набросать ноты к паре текстов.

Вот в чём я видел плюсы западного шоу-бизнеса – это в отсутствии художественных советов. Нет, при желании власти вполне могли докопаться, если ты краёв не заметишь и начнёшь активно что-то там пропагандировать со сцены. Ну так ведь те же Sex Pistols как-то произвели революцию в музыке и спокойно выступали не один год, пока сами не спились, не разбежались и частично не перемёрли.

А что может замутить панк-проект? Не самому, понятно, лезть на сцену с крашеным гребнем на голове и булавкой в носу, а выступить в роли продюсера. А нашим в консульстве объяснить, мол, придумал, как морально разложить британскую молодёжь… На успех один процент из ста, если честно, это в плане того, что из Союза дадут разрешение, да и что-то не хотелось пока распыляться. Дай Бог с моей группой что-то дельное получится, вот куда надо силы вкладывать.

Ну и о футболе не забывать. Между прочим, позавчера мне передали приглашение на прощальный матч Игоря Нетто в Москве, уже купили билет на самолёт, и на следующей неделе я должен на несколько дней отлучиться с Туманного Альбиона. Выйду на поле в составе сборной СССР с первых минут, если мне верно передали слова Морозова, а играть будем против сборной Австрии. Так что нужно быть в форме, не ударить в грязь лицом перед партнёрами и главным тренером сборной. А там, если нормально себя покажу, не исключено, что сыграю через неделю и в отборочном матче к чемпионату мира с командой Греции. А потом, спустя неделю игра с Уэльсом… Так что обратный билет в Лондон мне на всякий случай пока не купили.

Хелен мне позвонила в этот же день, на ночь глядя. Говорила негромко, да ещё и, похоже, прикрывала трубку рукой, чтобы родичи не слышали, о чём она говорит.

– Егор, мне так неудобно…

– Хелен, это я должен извиниться за то, что произошло этой ночью.

– Нет, я знаю, что виновата я…

В общем, виноватыми чувствовали себя оба, при этом в голове крутилась поговорка: «Сука не захочет – кобель не вскочит». Ну да, если бы Хелен сразу заявила решительное «нет», разве допустил бы я то, что случилось?!

Как бы там ни было, мы с ней пообщались и договорились продолжать дружить, невзирая на этот не красящий нас обоих случай.