Пенсионер. История третья. Нелюди - Евгений Мисюрин Страница 24

Он перехватил удивлённый взгляд японца и пояснил:

– Она очень хороший врач. А уж специалист по местным растениям, наверное, самый лучший в Новом Мире.

Японец глядел так удивлённо, что присутствующие не выдержали и снова рассмеялись.

– Не удивляйся, Юраба, – сменила дядю Вероника де Охеда. – Я и правда дипломированный врач, изучаю свойства местных целебных растений.

– Так это меня… – неуверенно начал Ринеру.

– Совершенно верно. Тебе в пиво добавили экстракт пятилистика. Он подавляет волю. На юге, кстати, вполне официально используется полицией для получения показаний. А кроме того, с его помощью можно внушить человеку что угодно и даже запрограммировать на любые действия.

– Так значит Дик Ричардс дал мне пятилистик?

– Никакой он не Ричардс, – включился в разговор Лопес. Его зовут Мик О’Лири.

– Но зачем?

– Пока мы сидели без компьютера кое-кто смог поднять немаленькие деньги на нашем тотализаторе. И ему, видимо, понравилось.

– Кто? – Юраба непроизвольно перешёл на шёпот.

– Зачем тебе? Главное – всё хорошо закончилось.

– Но как вы узнали?

– А за это надо благодарить Джеймса Смита.

– Агента?

– Его самого. Он сразу понял, что никакого снайпера не было.

– Но пуля, Родриго-сан!?

– Стоп, – Лопес выставил перед собой ладонь. – Тебе надо отдохнуть и окончательно прийти в себя. Вероника проводит тебя в номер, заодно осмотрит. А то вдруг следует провести ещё какие-нибудь процедуры. Клизму, например.

Снова в кабинете раздался общий смех. Юраба некоторое время помолчал, но, заражённый общим весельем, заулыбался.

– Родриго-сан, – вспомнил он. – Ко мне же должен прийти агент Смит. Он сказал, что вечером зайдёт.

– Вот тогда его обо всём и спросишь. Всё. Спокойной ночи, киллер. Тристан, отдай ему пистолет.

В номер шли молча. Возбуждение, вызванное всеобщим весельем, прошло, и теперь Юраба старался спокойно обдумать случившееся. Итоги выходили неутешительные. Японец показал себя наивным, неприспособленным к жизни в гангстерском обществе человеком.

Тоже мне, стрелок, корил себя Ринеру, прежде всего надо научиться отличать правду от лжи, друзей от врагов. И только потом уже можно называть себя воином.

– Открывай, – послышался голос Вероники.

Юраба вынул ключ, задумчиво повертел его в руке, открыл дверь и сделал шаг в сторону, пропуская девушку.

– Грасьяс, – Вероника изящно обозначила реверанс и величественно прошествовала в номер.

– Ложитесь, Юраба, я сердечко послушаю, давление проверю.

Японец, не говоря ни слова, разулся, снял пиджак, опустился на широкую кровать и удручённо посмотрел на девушку.

– Вероника-тян, как же я так?

– Ничего, бывает, – Охеда потрепала его по щеке. В этот момент она была похожа на добрую, полную сочувствия мать, сидящую возле больного сына. – Вам уже лучше. А вытяжка травовидного платана всегда ослабляет организм. Не шутка – вывести за раз ударную дозу нейролептика.

– Я не об этом. Как же я так опростоволосился.

– А! Ничего удивительного. Вы у нас человек новый. Тем более в Нью-Рино. Здесь люди разные.

– Но если бы я и в самом деле убил эль хефе…

– Вам этого никто бы не позволил.

– Вы следили за мной?

– Не совсем так. Оберегали.

Во время беседы Вероника быстро и профессионально прослушала Юрабу, даже не прося его дышать или не дышать, проверила пульс, посмотрела белки глаз, потом встала перед лежащим японцем и довольно констатировала:

– Всё в норме. Завтра отлежитесь, а послезавтра можете лететь. А если хотите, оставайтесь у нас. Наша семья затеяла связать компьютерной сетью Нью-Рино и Порто-Франко. Нам будет нужен хороший специалист.

– Вы замечательная девушка, Вероника-тян. И Родриго Лопес, ваш дядя – очень хороший человек. Я был бы рад работать у вас. Но у меня есть два вопроса.

– Слушаю, – девушка мгновенно приняла деловой вид.

– Во-первых, я хочу уметь сражаться. Не только стрелять, но и…

– Я вас поняла. Это несложно устроить. У нас постоянно тренируются группы. Можно включить вас в одну из них. А что второе?

– Мои вещи, – Юраба развёл руками. – У меня в Порто-Франко машина, а также всё, что я привёз из-за ленточки. Да! – вспомнил он. – И ещё одну машину мне нужно продать.

– И что вас смущает?

– Я же здесь…

– Так летите послезавтра, продайте, что нужно, и возвращайтесь обратно на машине с вещами. Сейчас на дорогах спокойно, но на всякий случай вы можете присоединиться к русскому почтовому конвою. Они регулярно ездят из Демидовска в Порто-Франко по берегу, а обратно – севернее. Как раз, как вам и надо.

– Вероника-тян. Вы настоящая племянница эль хефе. Двумя словами решили все мои проблемы. Я вам очень благодарен.

Юраба попытался встать, чтобы выполнить полагающийся при проявлении благодарности поклон, но девушка движением руки остановила его.

– Лежите, лежите. Вам пока вредно вставать. Ну, если у вас всё, я пойду.

– Всего доброго, Вероника. Я рад, что познакомился с такими замечательными людьми.

– И вам всего доброго, Юраба-сан. Я зайду завтра.

Девушка ушла, а японец ещё некоторое время смотрел на закрывшуюся дверь.

Красота и ум вместе – огромная ценность.

А если есть ещё и доброе сердце,

То человек становится равен богам.

Повторив родившиеся в голове строки вслух, Юраба улыбнулся и закрыл глаза.

Новая Земля. Латинский союз. Горы Сьерра-Гранде. Посёлок Суэрте. 26 год, 4 месяц 19 число. 21:30

На лицо падали капли. Казалось, я лежу на надувном матрасе, который медленно и плавно дрейфует по тёплому морю. Глаза открывать не хотелось. Я понежился ещё с минуту, затем попробовал поднять веки. Ничего не вышло. Боли не чувствовал, но вокруг была чернота. Я попытался протереть глаза руками, и тогда плечи пронзила острая боль. Я зашипел.

Тут же на лицо мне упала мокрая тряпка, прошлась вниз-вверх, смачивая лоб, щёки, нос. Стало легче. Я ещё раз попробовал открыть глаза.

На этот раз дело пошло лучше. Появились две светлые щёлочки, сквозь которые пробивался свет и мелькали смутные бесформенные тени.

Не ослеп, подумал я, какое счастье.

Пару минут я пытался проморгаться, пробуя полностью открыть глаза. Наконец, левый сработал в штатном порядке, а правое веко так и застопорилось, не дойдя до конечной точки совсем чуть-чуть.