Время шаманов - Аве Бак Страница 21

─ Неплохо! – Шепнул Дима.

─ Туда же стали приходить посылки с литературой, плакатами, музыкальными дисками. Это оживило общину, пришли новые члены, моя квартира стала мала для служений. Я сказал ему об этот по телефону. Он ответил, что решит этот вопрос. Однажды в конце весны он сказал, чтобы я пошел к директору ДК «Химик» Кацману и посмотрел зал для служений. Остальное не мои вопросы. Я сходил. Дали зал без лишних расспросов. Авторитет общины очень вырос. Мы еще никогда не жили так хорошо. Кто и как оплачивал зал, я не знаю. Кацман не задавал вопросов нам, а мы ему.

Рекунов замолчал.

─ Дальше! – Потребовал майор.

─ Сейчас. Дайте вспомнить. Вот…. Неприятности начались в июле. Незнакомец стал звонить каждый день, вернее ночь. Да, он звонил только ночью. Мы много беседовали об истинах буддизма, о мудрости, о реинкарнации души. Его познания столь огромны, что он подавлял меня с другого конца провода так, как если бы сидел рядом. Скоро, я стал бояться его звонков и несколько раз не брал трубку. Тогда он стал пугать меня воздаянием за неблагодарность и рассказывать о казнях, которыми наказывали предателей в древности. Короче, запугивал и требовал абсолютного подчинения. А в конце августа…. Да, это было в конце августа, он потребовал, что бы я узнал его имя!

─ Это как? – Колчанов развернулся к Рекунову. – Имя?

─ Да, имя. Ну, не такое, что там имя, фамилие. Нет. В смысле его неземное имя, в которое он воплотился в буддийской колеснице жизни.

─ Ты узнал?

─ Нет. Я боялся это произнести. Кем он хотел считать себя ботдисатвой, архатом…. Так могут называть себя только признанные великие учителя. Он сам назвался.

─ Как он назвал себя?

─ Чакраватин! – После этого слова Рекунов съежился и страшно побледнел.

─ Чакраватин? Леня, запиши по буквам. А что тебя так испугало?

─ Понимаете. По правилам буддизма Чакраватин появляется только в той кальпе, в которой нет воплощений Будды.

─ А кальпа – это что такое?

─ Эпоха. Примерно в миллион лет. Чакраватин – это благородный царь-воин, который своими деяниями расчищает путь для Будды в следующей кальпе. Сейчас по нашим истинам не время Чакраватина, то есть, не время воителя.

─ Ты сказал ему это?

─ Да!

─ А он?

─ Он сильно разозлился и стал кричать, что место для царя-воина есть всегда, что все запутались и я тоже. Это его время, его место борьбы. И я, и община должны беспрекословно подчиниться ему, а иначе он истребит нас как асуров, шайтанов и ракшасов!

─ Серьезное дело. – Констатировал Колчанов. – А что, то, что он назвался этим – Чакраватином…, это что – грех?

─ Вроде того. Он сумасшедший, он готов нарушать все божественные правила, не говоря уже про человеческие. – Рекунов теперь необычайно возбудился и вспотел. – Он заявил, чтобы я готовил общину к его приходу. Он придет как царь-воин и подтвердит это испытаниями и страданиями для нас.

─ А ты?

─ Я испугался и согласился. Я признал его Чакраватином и принес клятву как царю. Как сообщить такое общине я не знал. Постепенно я стал приучать их к мысли, что к нам должен прийти великий воин знатного рода и принести испытания, а мы покорностью и почтением обязаны подтвердить свою веру. Мои братья не знали всего, поэтому пришли в радостное состояние и стали с нетерпением ожидать появления гостя. Он появился. Пришел без предупреждения. Когда, вы уже знаете.

─ Расскажите подробно! – Потребовал Колчанов.

─ Хорошо. Когда мы собрались, что бы вместе поесть фруктов и выпить молока вошел человек. Среднего роста, в джинсовом костюме. Куртка, брюки. На голове черный шерстяной колпак с прорезями для глаз. Он жестом подозвал меня. Я приблизился: «Я пришел!» – сказал он. «Кто?» – спросил я. «Плохо ж ты ждешь своего Чакраватина, – ответил он. – Скажите им, что я здесь и принеси для первого глотка чашу с молоком. Я обратился к общине, что наш гость здесь и хочет благословить наш напиток. Я поднес ему чашу, он приподнял с подбородка и губ колпак и сделал глоток. А потом высыпал в молоко горсть желтого порошка и размешал пальцем. – Смотри! Что бы выпили все. И ты в том числе!» Я сделал первый глоток, и чаша пошла по кругу. Когда все выпили, и чаша стала пуста, он подошел к нам совсем близко и сказал: «Смирение и уважение!» И вдруг он стал нас избивать. Сильно, больно, невзирая на стоны и крики. Досталось всем, включая меня. Когда все остальные корчились от боли на полу, или лежали без чувств, он сказал мне: «Проводи меня, раб!» Всем остальным он грозно крикнул: «Будда теперь живёт под землей и танцует под мой бубен!» Я прошел за ним к двери из зала, в голове было очень мутно и тяжело, то ли от побоев, то ли от порошка в молоке. И тут произошло нечто невообразимое, мистическое и ужасное! – Рекунов снова побледнел.

─ Говори!

─ Сейчас, сейчас. Он взялся рукой за шерстяной колпак: «Смотри!» – крикнул он и рывком снял с головы маску. Я увидел его лицо…. Нет, не лицо, не одно лицо, а тысячу… как написано в священных книгах. Лица сменяли друг друга. Старик, ребенок, мужчина, женщина, белый, монгол, африканец, араб, индус! Бесконечное множество! «Теперь ты узнал во мне Чакраватина!» – «Да, господин!» – Я упал на колени и от страха закрыл лицо ладонями. «Служи мне, раб, а в следующий раз это увидят и они!» Он ушел. Это все!

─ Бред, наркотики. Идиоты! – Не выдержал Армен.

Рекунов находился в состоянии шока. Через свой рассказ он вновь пережил ситуацию, и лучшим местом для этих безумных глаз и дрожащих рук была бы психушка.

─ Да нет, не бред! – Отрезал майор. – Тут будет посерьёзнее. Мощная психотехника и ее жертва.

Колчанов задумчиво глядел на Рекунова. Тот совсем потерял человеческий облик и, кажется, уже был не способен продолжать беседу.

─ С ним что-то серьезно сделано. Впечатление такое, что психика атакована и почти сломлена. Нельзя оставлять без присмотра. – Майор обратился к Диме Колобкову. – Ты б поселил его на даче за городом. Временно. У деда своего. Он такой мудрый старик, можно доверить больного буддиста. И психиатра привезем, пусть посмотрит человека. Лады?

─ Поселю, Михаил Иванович, – согласно кивнул Дима, – дед его трудотерапией к нормальной жизни вернет.

─ Да, трудотерапия наш метод. Но сначала-то не очень усердствуйте. Вон, на него смотреть страшно.

─ Армяне, например, ни в какие буддисты-мудисты не ходят. Нормальные люди! – Заметил Армен.

─ Не все ж на Земле армяне! – Справедливо вмешался Цапкин.

─ Пока еще не все! – Подвел итог дискуссии по национальной теме Колобков.