Время шаманов - Аве Бак Страница 20

─ Президент этого клуба учится у нас в универе на историческом факультете. Странный такой тип, но не агрессивный, спокойный. Гальперин Игорь. Он, вообще, на Востоке повернутый. Одевается со значением. Длинный, худой и смуглый. В народе кличка «Йог». Собираются они в кафе «Малибу», возле площади Победы. Знаешь где?

─ Знаю.

– Собираются нерегулярно. Своих оповещают, те другим передают. А если раздают что-то, то афишки расклеивают про акцию: время, место…. Обычно там же недалеко от «Малибу» ставят столик, плакат на держаке и вперед.

─ Ты, Леша, если узнаешь когда сбор, сообщи мне.

─ Ладно, скажу.

─ А фамилия его Гальперин?

─ Да.

─ Историк?

─ Да. Но вообще-то, пап, я не агент на службе у органов. И ничего сообщать не обязан! – Взбунтовался Алексей.

─ Я не спорю. Я прошу. Нет, так нет. Сам разберусь. – Раздосадованный таким поворотом разговора, Колчанов поднялся с дивана и вышел в спальню.

* * *

Утром Михаил Иванович проснулся с температурой.

─ 38,6 не для выхода на работу! – Категорично заявила Елизавета. – Лежи. Участкового сама пришлю. Отдохнешь на больничном.

─ Да с чего бы мне болеть? – Возмущался, провожая жену, майор. – Не с чего. Скоро температура упадет.

─ Упадет не температура, а ты. Рвение по службе лучше проявлять при здоровом организме. Хотя версия болезни у меня есть! Шаман твой порчу навел!

─ Тьфу, ты! Ну, скажешь, так скажешь.

─ Ага! Испугался? – Рассмеялась супруга. – Шучу, шучу. Это чтобы из дома не сбежал.

─ Ладно, не сбегу. Счастливо! – Колчанов закрыл дверь и поплелся к креслу у телевизора.

Только задремал – звонок телефона. Взял трубку, подул…

─ Товарищ майор, это капитан Цапкин.

─ Слушаю.

─ Армен звонил. Часам к четырем сегодня буддиста привезет. Взяли в доме у дяди Володи, как сестра и предупреждала.

─ Хорошо. Глаз с него не спускайте и не вздумайте отпустить. Я тут приболел, такое дело. Но как привезут Рекунова – сразу машину за мной. А его держите в камере одного. Ясно?

─ Так точно.

─ Одного, Леня, – никаких контактов. И еще, – понизил голос Колчанов, – думаю, могут выйти на нашего шефа или даже выше с требованием немедленно отпустить невиновного человека. Это, конечно, только предположения. Но он, сегодня, единственная ниточка, говорящий живой свидетель. Держать до моего приезда любой ценой!

─ Сделаем. Если что по городу покатаем.

─ Ну, давайте, братцы, работайте.

Сон в кресле у телевизора прервал мобильник. Звонил Кторов.

─ Приветствую, Виктор Игоревич.

─ Доброе утро. Михаил Иванович. Не оторвал от дел?

─ Да какие дела. Вот затемпературил с утра ни с того ни с сего. Жена говорит – шаман порчу наслал.

─ Меткое замечание. В таком случае извиняюсь за беспокойство.

─ Да нет уж, говорите о чем собирались.

─ Я по нашему уговору составил справочку для вашего начальства с настоятельным предложением по эксгумации могилы Карасева. Хотел передать вам в руки.

─ А что вы планируете между шестнадцатью и семнадцатью ноль-ноль.

─ Планирую? Да, собственно, ничего. Пешая прогулка сквером, полным свежего осеннего воздуха к дому. И все, как говорится, мои планы.

─ А как вы посмотрите на то, чтобы где-то в этих пределах подойти к моему райотделу?

─ На Малой Сковородинской?

─ Да-да!

─ Вы что же появитесь больным на работу?

─ А что делать? Надо!

─ Исключительно из сочувствия к вашим страданиям прогуляюсь к райотделу.

─ Благодарю!

Подошедший участковый врач строго-настрого запретил выходить Колчанову из дома. Больше до полчетвертого майора никто не беспокоил и неуёмный Колчанов, отоспавшись и сбив температуру жаропонижающими препаратами, даже заскучал.

Полчетвёртого раздался звонок в дверь. На пороге стоял Цапкин.

─ Товарищ майор, Армен с буддистом у подъезда в машине. Я их забрал в нашу тачку на центральном кольце. Мы решили сразу к вам, потому что Шебекину позвонил какой-то тип, имени не назвал, представился как адвокат нетрадиционных религиозных сообществ России и сказал, что по его сведениям мы незаконно удерживаем главу N-ской общины буддистов. Потребовал немедленного освобождения, пригрозил скандалом в прессе. Шебекин кричит: «Выпускайте этого черта немедленно!» Вот мы сразу и к вам. Все! – Цапкин выдохнул скороговорку-доклад.

─ Сейчас оденусь. – Колчанов пошел к шкафу, Цапкин следом. – Адвокат, говоришь? Весело. Но не назвался?

─ Да! Шебекин сказал, что не ясно кто такой.

─ Шебекин! А чё так колотиться? Может, и нет никакого адвоката? Шаман балует. Как думаешь?

─ Похоже.

─ Все. Пошли!

Дима за рулем, Шаганян и Цапкин с буддистом посередине на заднем сиденье, Колчанов возле водителя. Двинулись по городским улицам.

─ Вот что, гражданин буддист, – начал Колчанов, – мы тебя сейчас отпустим. Прямо к дому отвезём и уедем. Не боишься?

Рекунов промолчал. Одет на этот раз он был очень обычно. Спортивный костюм и старенькая кожанка. Лысую башку прикрывала побитая молью дедовская зеленая шляпа.

─ Молчишь? Значит боишься. – Майор вынул из кармана прихваченный из дома диктофон. – А за тебя уже беспокоятся, требуют свободы Луису Корвалану. Догадался кто?

─ Да, догадался. – Отозвался Рекунов. – А что дальше? Расскажу всё что знаю, а потом домой? Мне там каюк настанет.

─ Логично. Квартира твоя уже пережила внеплановый погром. Предложение такое. Ты расскажешь все что знаешь, а мы подумаем, как тебя защитить. Идет?

─ У меня другого выхода нет. – Согласился буддист.

─ Давай с самого начала. Кто он и как познакомились?

─ Вообще-то я с ним не знаком. Началось всё еще в конце зимы. Вечером домой позвонил по телефону незнакомый мужчина и сказал, что он тоже буддист, волею судьбы оказался в наших местах и хотел бы сделать доброе дело для единоверцев. Я предложил встретиться, но он настоял исключительно на телефонном общении. Причина в том, что у него солидный бизнес и если обнаружится, что он приверженец такой непривычной здесь религии, его могут не понять партнеры. Я согласился. У нас слабый куст, то есть территория, община. Когда начинали, была поддержка. Приезжали учителя, помогали финансами, антуражем…. Потом всё прекратилось. Я спросил его, что он, наверное, от них. Он ответил, что так и есть и ему следует верить и подчиняться. После этого я стал получать деньги переводами на главпочтампе, примерно, по тысяче долларов в месяц.