Звёздный рубеж - Глен Кук Страница 20

Когда контрактники с планет поднимались на борт корабля, который должен был доставить их в Конфедерацию, какой-то человек попытался убить Мауса и бен-Раби, как только стало ясно, что они остаются. Потерпев неудачу, он совершил самоубийство. Тогда они решили, что это был подстраховщик, агент Бюро, которому поручили убрать их в случае провала.

– Наконец мы получили результаты вскрытия, – сказал Киндервоорт. – Это сангариец.

– Сангариец! – с брезгливым отвращением произнес Маус.

– Да. И он действительно совершил самоубийство. У него было кольцо с ядом.

– Никто его не убивал? Второго подстраховщика не было? – Бен-Раби покачал головой. – В этом нет смысла.

– В этом не было смысла и тогда, когда мы думали, что их было двое и один скрылся, – проговорил Маус, – Мне кажется, это был человек Штрехльшвайтер, а не адмирала. В этом контексте смысл появляется. Ей чертовски хотелось добраться до нас.

– Именно так я и подумал, – вмешался Киндервоорт. – До сих пор у меня оставались подозрения, что все это могло быть подстроено. Чтобы ваш случай был правдоподобнее. Теперь это уже не кажется таким очевидным, и все же я в растерянности. Она все время была под наблюдением. В полной изоляции. Как ей удалось с кем-то связаться? Как она передала приказ, если даже предположить, что подстраховщик был запрограммирован? Если у вас появятся какие-нибудь предположения на этот счет, дайте мне знать. Не хотелось бы думать, что ей помогал кто-нибудь из наших.

– Ну… – Бен-Раби бросил взгляд на Мауса. Маус пожал плечами:

– Я был уверен, что подстраховщик – человек Бэкхарта.

– Вам доводилось слышать, чтобы сангариец кончал жизнь самоубийством?

– Это случалось. Вспомни Борровей.

– Это были дети. У них не было другого выхода, и они слишком много знали.

– Должно быть, его запрограммировали.

– Что здесь происходит? – спросила Эми. – Оплакиваешь жертву, Маус? Ты ведешь себя так, будто твой лучший друг только что умер.

– Поговорим потом, Маус. Нет, просто нам Ярд кое-что рассказал. Что-то вроде головоломки. Давай лучше потанцуем, милая.

Вечеринка выдалась невеселой. Длилась она недолго, как, впрочем, и медовый месяц. Рано утром Маус вытащил бен-Раби прямо из постели.

– Слушай, я ведь молодожен, чего ты пристал?

– Да брось ты. Ты уже восемь месяцев туда лазаешь, и от свадьбы ничего нового не появилось. Нас зовет Ярл. Пора приступать к подготовке.

Следующие четырнадцать часов бен-Раби провел, рассказывая о Городе Ангелов, изучая карты и уча новобранцев пользоваться личным оружием в специально отведенном для этой цели спортивном зале.

В его группе было двадцать пять человек. У Мауса столько же. Маус заставлял своих ребят снова и снова повторять приемы рукопашной схватки. Ему было легче – его ученики по крайней мере представляли себе, о чем идет речь.

Бен-Раби тоже добросовестно работал, но ему казалось, что сейнеры воспринимают все слишком серьезно, хотя и сам предчувствовал, что каша может завариться крутая.

Он колебался между уверенностью в том, что на Сломанных Крыльях сангарийцев будет – плюнуть некуда, и противоположным мнением, что Служба Безопасности флота так туго забьет щели, что ни один неприятель не пробьется.

На четвертое утро занятия вдруг прервало появление Киндервоорта.

– Извини, Мойше, сегодня придется снять тебя с занятий. У тебя экскурсия для кандидатов в граждане.

– А это не может подождать? Аукцион ждать не будет, а эти клоуны настолько плохи, что даже себя застрелить не смогут.

– Я спорил. И на меня цыкнули. По-моему, они считают важным, чтобы ты знал, за что сражаешься.

– Да? Прежде я этого не знал, а с работой справлялся…

– Что-то ты сегодня едкий.

– Достали. Чем больше я вижу, тем хуже это выглядит. Нам придется плохо, если эта штука вспыхнет римской свечой. Мы будем не готовы.

– Сделай все, что можешь, Мойше. Все равно большего никогда не сделать.

– Иногда этого недостаточно, Ярл. Я хочу сделать достаточно.

– Устрой себе сегодня выходной. Отдохни. Не думаю, чтобы это было так уж важно. Вам должны показать, как выглядит жизнь звездоловов, живущих не на траулерах. Может быть, хорошо будет тебе и от Эми отдохнуть. Не знаю, что с ней творится. Стервозна, как никогда. Житья в конторе не стало.

– Ты знаешь ее дольше, чем я. Сообразишь, что с ней такое, – расскажешь мне. Появился Маус.

– Готов, Мойше? Я заарканил скутер. Вперед, пока кто-нибудь не выпустил его на свободу.