Академия сердцеедов. Отбор - Полина Верховцева Страница 20

—Нам туда можно?— засомневалась я, когда мы подошли к решетке.

Через забор полигон выглядел абсолютно безлюдным и заброшенным, но может это только на первый взгляд, а сунешься — сразу набежит толпа стражей, во главе с Райдо.

—Шутишь?— ухмыльнулся Коул,— конечно, нельзя.

—Но…

—Но мы все равно пойдем,— он достал из кармана небольшую овальную пластинку, приложил ее к странному выступу на одном из прутьев и в заборе тут же появился лаз. Меньше обычной двери или калитки, но протиснуться боком было возможно.

После этого Хеммери медленно положил искрящийся предмет на землю.

—На самом деле здесь нет забора. То, что ты видишь — это образ, чтобы отпугивать любопытных. Его поставил наш спец по маскировке и обманной магии — Магистр Ромуш.

—То есть, кто угодно может сюда зайти?

—Обижаешь,— Хеммери напряженно оглядывался по сторонам,— никто не может. Стоит только пересечь границу, как ее создатель узнает об этом и будет тут. Я сделал обманку. Видишь, она стянула контур на себя, открыв нам проход?

—Ты умный что ли?— подозрительно поинтересовалась я.

Парень как-то сдавленно хрюкнул, пытаясь сдержать смех, и не без гордости добавил:

—Скажем так, у меня высокие баллы за изобретательность. Идем. Обманка — вещь прекрасная и очень полезная, но у нее есть большой минус. Недолговечность. На все про все у нас меньше часа,— он первым проскользнул в дыру,— Смотри, не задень ничего Живот втяни! И задницу!

Гад!

Я втянула и живот, и все остальное, бочком протиснулась в разрыв контура и облегченно выдохнула. Было страшно. Жутко. И о-о-очень интересно.

—Идем,— прошептал Коул, и согнувшись в три погибели, побежал к камням. Я тоже согнулась и побежала следом. И чем дальше мы продвигались, тем очевиднее становилось, что постройки эти гораздо больше, чем казалось издалека. Просто росли они не вверх, как все нормальные дома, а вниз.

—Что это?— едва справляясь с изумлением, выдавила я, когда, остановившись на самом краю, увидела перед собой гигантскую арену, утопленную в землю метров на пять.

—Лабиринт,— равнодушно сказал Хеммери, как будто это самое обычное зрелище на свете,— первое испытание всегда на реакцию в чрезвычайных обстоятельствах.

—И что тут чрезвычайного?

Каменные проходы выглядели темными, угрюмыми и безжизненными, но уж точно не заставляли сердце биться с удвоенной силой. Мне, как человеку, выросшему на узких загаженных улочках Муравейника, картина была совершенно обыденной, разве что со вторых этажей не будет на голову сыпаться всякое разное.

Да и вообще вся эта арена выглядела совершенно уныло.

—Что озираешься? Скучно, да?— Коул заметил мой взгляд, и глаза снова хитро блеснули,— не обольщайся. Когда наступит время испытаний, ты не узнаешь это место. Здесь будут трибуны, на которых не протолкнешься, потому что желающих посмотреть, как новички барахтаются в лабиринте всегда предостаточно. А сам лабиринт…я не знаю какой он будет.

—Не поняла.

—То, что ты видишь — это остов, база, которую каждый год изменяют. И уже на ней появится настоящее испытание. Когда поступал я — это был огненный шторм. В том году — ледяные пустоши. В этом? А кто же его знает. Может туман, может песок. А может, и живые стены из щупалец.

Я поежилась и на всякий случай отступила от края:

—Я бы предпочла обойтись без щупалец.

Парень только руками развел:

—От тебя ничего не зависит. Лабиринт будет таким, каким его решить сделать комиссия. И произойдет это сразу перед началом испытания. Так что заранее никто не узнает к чему готовиться.

—Зачем мы тогда здесь?

—Ева, не тупи,— он взял меня под локоть и потащил к ближайшей смотровой башенке,— неважно как лабиринт будет выглядеть на испытаниях. База остается неизменной. Понимаешь, о чем я?

—С трудом.

—Я не могу подготовить тебя к тому, что вас ждет на экзамене, но я могу натренировать тебя на прохождение базы.

Поднимая клубы пыли, мы подняли по винтовой лестнице на самый верх и вышли на смотровую площадку. Часть ее была открыта, другая — застеклена.

—Сюда,— Коул ухватился за низ своего плаща и тщательно протер стекло,— Смотри, какая красота.

Отсюда и правда был виден весь лабиринт — овальная арена, изрезанная сотнями змееподобных проходов.

Я что-то невразумительно промычала в ответ, пытаясь найти в себе хоть капельку уверенности. Проклятые щупальца не шли из головы.

—Надеюсь, ты не из тех хлипких барышень, которые готовы заплутать в трех соснах?

С ориентированием у меня было все в порядке, о чем я и сказала своему неунывающему наставнику.

—Отлично. Бегать ты умеешь, в этом я уже убедился. С выносливостью тоже порядок. А с нервами как?

Я хмуро уставилась на наглеца.

—Не смотри на меня так. В лабиринте может быть громко, темно, и уж точно страшно. Если ты начнешь орать и метаться, в панике бросаясь на стены, то ничего у нас не получится.

—Не переживай. Не начну,— прохладно отозвалась я.

—Молодец.

И пока я рассматривала полигон, Коул достал из своих бездонных карманов сверток плотной прозрачной слюды и два карандаша. Я полнейшем недоумении смотрела на то, как он прикладывает слюду к окну и начинает быстро обводить контуры лабиринта.

—Что стоишь? Помогай,— сунул мне второй карандаш.

До меня, наконец, дошло в чем суть его плана.

Вдвоем, в четыре руки мы быстро переносили очертания проходов на прозрачную основу.

—Аккуратнее!— ворчал Хеммери, когда у меня дрогнула рука, смазывая линию.

—Я стараюсь.

От усердия аж пыхтели и языки высунули, будто это как-то могло помочь работе. Но все равно не успели. Лабиринт был перерисован еще только на две трети, когда раздался тихий, равномерный писк.

—Все! Пора!— встрепенулся парень, отнимая слюду от окна.

—Еще не все!

—Все, Найтли. Все. У нас десять минут до того, как обманка закончит работать. Если не выйдем за пределы полигона, то попадемся.

Он отобрал у меня карандаш и первый побежал вниз по лестнице, перескакивая сразу через несколько ступеней. Я ринулась за ним, отчаянно жалея, что не успели завершить работу.

—Быстрее, Ева!— прикрикнул он, когда сигнал стал громче и отчаяннее,— время!

Мы выскочили на улицу, обогнули башню, ураганом пронеслись через двор.