Тайна XV - Жан де ля Ир Страница 19

11 октября, в 10 часов утра, Франц Монталь, директор всемирного Аэрогаража в Париже, сидел в своей конторе, готовясь, с помощью своего секретаря, разбирать обширную утреннюю корреспонденцию.

Магазины, бюро и платформы всемирного гаража находились в верхнем этаже громадного двенадцатиэтажного дома в Нейли.

В эту эпоху укрепления, которые когда-то окружали Париж, не существовали больше. Они были срыты, рвы засыпаны и на этом обширном пространстве были устроены бульвары, обсаженные рядами деревьев.

Свет октябрского солнца проникал в бюро через громадные римские окна, выходившие на широкую террасу, куда приставали и откуда отправлялись аэропланы.

Быстро, сухим тоном диктовал Франц Монталь своему секретарю ответы на полученные письма. И секретарь быстро стенографировал диктуемое.

У директора было худое, костлявое лицо, теперь ярко освещенное солнцем, лицо это было без всякого признака усов и бороды; рыжие коротко остриженные волосы, маленькие и холодные глаза, нос с легкой горбинкой, губы узкие, презрительно сжатые, энергичный подбородок… Этому тонкому, нервному человеку могло быть лет сорок.

Он читал последнее письмо, когда раздался звонок. Франц Монталь нажал одну из кнопок слоновой кости, бывших на столе. Дверь тотчас отворилась и вошел лакей.

— Телеграмма, — сказал он.

Он подал директору синий листок и удалился.

Монталь резким движением распечатал телеграмму и пробежал ее. На лице его изобразилась странная смесь уважения и грубости.

— Господин Людовик, можете идти. На это ответите утвердительно.

Он бросил последнее письмо секретарю, который взял его, собрал в кучу все остальные письма и вышел.

Тогда Франц Монталь нажал другую кнопку. Странный, резкий звонок раздался по всему бюро и магазинам. Он означал, что «патрона» ни под каким видом нельзя беспокоить в продолжение четверти часа.

Монталь встал, подошел к окну и спустил белые занавески, которые не столько предохраняли от света, сколько от нескромных взоров. Возвратясь к столу, он не без волнения прочел еще раз телеграмму. Потом, вытащив записную книжку, он выбрал чистую страницу и написал:

«Телеграмма от Тота из Пальмы, Балеары, 11–10–10–20-м.

Перевод:

Привет. Нахожусь с Сэнт-Клером. Отправь в безопасное место его сестру и предупреди немедленно африканскую станцию вывесить на эспланаде смертный приговор для нее. Тот».

Сделав это, Франц Монталь тщательно прочел перевод. Потом вырвал страницу из записной книжки, прикрепил ее к телеграмме, сложил и положил все в конверт, который запечатал, приложив печать со своими инициалами Ф.М.

Потом он встал, подошел к большому сундуку, занимавшему угол конторы, и в продолжение двух минут возился с механическим затвором. Послышался короткий стук, в верхней части сундука отскочила стальная крышка и открыла углубление, сделанное в стенке сундука. Монталь бросил туда конверт, повозился снова с механизмом и крышка захлопнулась, герметически закрыв отверстие.

Директор сел опять к столу и на листе бумаги с заголовком «Аэрогараж» он написал под нижеследующим адресом: «Феликс Нума, Браззавиль, Конго». Восемь строк на том же неизвестном языке, что и телеграмма Тота.

Сделав это, он нажал кнопку. Дверь отворилась и вошел тот же лакей.

— Это в радиотелеграфное бюро Эйфелевой башни, — сказал Монталь, отдавая ему листок. — Мой моноплан IV на платформу сейчас же. Поведет Мальтест.

Слуга поклонился и вышел.

Через пять минут Монталь сидел пассажиром на моноплане, снабженном секретным мотором, развивавшим скорость до 200 километров в час. Другое сидение занимал пилот Мальтест, огромный детина с угрюмым, смуглым лицом фанатика-монаха. Когда аэроплан перелетал Сену близ Шату, Монталь сказал:

— Мальтест, ты опустишься на перекрестке Девяти дорог, в лесу. По моим сведениям m-lle Христиана, сестра Сэнт-Клера, в хорошую погоду регулярно каждый день, с одиннадцати до двенадцати часов, приходит в сопровождении гувернантки, или одна, посидеть на перекрестке.

— Вы там ее и похитите?

— Да, здесь скрещиваются широкие дороги; ты прокатишься над одной из них, чтобы сделать спуск, как будто хочешь потом опять продолжать путь… Переоденемся и переменим номер моноплана. Если похищение будет иметь свидетелей, они дадут показания и номер, не соответствующие нашим.

— А куда потом?

— В замок Пьеррефор-Канталь.

— Хорошо, хозяин!

И Мальтест пассивно стал приводить в исполнение приказание, поводы которого он даже не старался понять.

Между тем Монталь открыл ящик, находившийся у него под ногами, вынул оттуда черную бороду и прикрепил ее к подбородку, другую, светлую бороду, он одел Мальтесту, затем оба они одели авиаторские очки. Затем он вынул из сундука легкую синюю куртку и одел ее. Этим способом Монталь сделал неузнаваемым себя и своего спутника. Потом, сняв с задней части моноплана номер, он заменил его другим.