Иктанэр и Моизэта - Жан де ля Ир Страница 15

— Я внушил Иктанэру, — отвечал монах, — что существа, населяющие моря, представляют собою низший разряд творения, подобно тому, как четвероногие и птицы на земле. Это младшие сородичи человека. Я объяснил ему, что ему часто придется защищаться против прожорливых и лишенных разума океанских существ. Но в особенности я наставил его, что его назначение, его святая миссия, для которой он рожден, — это бороться с человечеством, врагом его собственного рода.

— А! Я начинаю понимать! — воскликнул Сэверак.

— И это, — продолжал монах, — с той целью, чтобы отвоевать его собственному потомству принадлежавшее им некогда владычество над миром. Я предостерегал его против людей, которые, надевая скафандры, временно принимают грубый вид иктанеров. И если только он увидит их, то должен бросаться на них и убивать.

— Но, — воскликнул начавший оживляться Сэверак, — ведь Иктанэр видел же иногда утопающих. Он мог убедиться, что они похожи на Оксуса и на вас; что, наконец, вы сами, не больше этих утопающих можете жить в воде, совсем не как он…

— Вы ошибаетесь, — возразил Фульбер. — Иктанэр всегда видел Оксуса и меня не иначе, как в скафандрах и покрытыми чешуйчатым серебристым покровом, точь-в-точь как тот, каким он покрыт сам. И никогда он нас не заставал в нашем человеческом виде.

— Но как же вы с ним разговариваете? — спросил еще Сэверак. — Голос не проникает же в каску скафандра.

— А для чего же существует наука? — воскликнул Фульбер. — Оксус изобрел и построил микротелефон, который доносит наши слова сквозь каску до ушей Иктанэра. Точно так же Окус изобрел крошечный аппарат-генератор кислорода и поглотитель углерода и дающий нам пригодный воздух на несколько часов; так что мы можем обходиться под водой без проводов воздуха, к которым прибегают люди…

— И Иктанэр говорит? — спросил Сэверак.

— Мы научили его говорить в возрасте от трех до шести лет. Еще мало развитой тогда ум его не мог проникнуть в те хитрости, к которым мы прибегали, чтобы разговаривать с ним и чтобы приучить его к движению наших губ…

— На каком же языке он говорит?

— Я его обучил четырем, сказав ему, что непостоянное и легкомысленное человечество имеет их больше, но эти четыре именно те, кои имели раньше сообща обе породы существ. И эти языки были: французский, испанский, немецкий и английский.

— Хорошо! — проговорил Сэверак. — Я понимаю теперь и понял все. Я понимаю теперь, как «Торпедо» двигается под водой. Разумеется, я догадался, что какой-то человек ложится на ее палубе и управляет коммутаторами, двигающими рулем и винтами. Но я не знал, как дышал, питался и жил этот человек. Теперь я это знаю и все становится мне ясно. Мне остается лишь узнать подробности о теперешнем материальном существовали Иктанэра… Где он живет? Как он существует час за часом? Конечно, это тоже интересно, хотя и не так, как то, другое. Я вас слушаю, продолжайте же.

— Я почти окончил, — отвечал монах. — Когда Иктанэру было пятнадцать лет, он уже знал всю береговую и подводную географию земли, насколько нам ее обнаружили океанографические экспедиции, организованные за последнее время людьми… Я мало помалу стал посылать Иктанэра разыскивать те несметные сокровища золота и серебра, которые некогда погибли у берегов Испании и Португалии во время кораблекрушений и морских битв. В то же самое время я собрал со всех стран света шестьдесят монахов-бенедиктинцев, которые образовали тайное ядро моего будущего сообщества. Я купил корабль, который нагрузил сокровищами, вырванными из недр океана, тщательно подобранными строительными материалами, предметами из дерева, железа, бронзы, аллюминия, серебра, слоновой кости и стекла… И я прибыл сюда, на этот Затерянный остров, где давний случай кораблекрушения открыл мне существование огромных и глубоких подземелий…

— Как, — воскликнул Сэверак, — значит Иктанэр не здесь был создан, воспитан и обучен?

— Нет! Это было на одном пустынном острове Балеарского архипелага, где имеется множество гротов, наполовину подводных и наполовину подземных. Мы с Оксусом над одной из таких пещер построили себе дом, о секрете которого знали только мы одни. Но я продолжаю. Прибыв сюда мои шестьдесят братьев, из коих некоторых вы уже видели, — так как исключая трех, которые уже умерли, они все находятся с нами на этом острове, — мы все, Оксус и я в том числе, приспособили эти гроты так, как вы их видите теперь, поселившись с нами. Когда все было окончено, мы с Оксусом обсудили положение. Все было отлично, кроме двух вещей: Иктанэр мог передвигаться в воде лишь со скоростью очень хорошего пловца, и это не отвечало моим планам; затем нам необходимо было лишь освещаться и согреваться. Лучшим орудием для этого было электричество.

— Несомненно! — подтвердил Сэверак.

— Но мы не знали, как его легче и практичнее производить. И вот тут-то в нашей библиотеке мы нашли один номер анархического журнала, где я прочел статью о ваших открытиях, клонившихся к увеличению динамической силы электричества. Я снова сел на пароход и вернулся в Европу, куда и прибыл накануне вашей казни.

Монах промолчал и посмотрел на Сэверака. Но ни один мускул не дрогнул на лице инженера; только глаза его были закрыты…

— Пока я плыл, — заговорил опять Фульбер, — Париж посетили в одно время один император и один король. На четвертый день их пребывания, по выходе из оперы, эти император, король и президент республики и еще один знаменитый генерал сели в ландо. На авеню Оперы мы все заранее заняли в одном международном отеле комнату. И когда мимо нас проезжало это ландо, то вы электризовали императора, короля и генерала при посредстве изобретенного вами аппарата для направления электрического тока на расстоянии в пространство. Вы пощадили президента потому, что он представляет собой лишь тень власти. Но ваш аппарат еще был плохо выверен или несовершенен, так как тяжко опалил вас самих, взорвавшись в ваших руках. Это и привело к вашему аресту и… вашей колоссальной известности.

Сэверак открыл глаза. Злая улыбка скользила по его тонким губам. На одну минуту молчание прервало разговор этих выдающихся людей.

— Из гениального изобретателя, — заговорил снова монах, — вы сделались героем анархистов, великолепным и могучим врагом власти… Но только власть вами завладела. И вы шли на смерть… К счастью, в мои интересы входило, чтобы вы жили. На моем пароходе была привезена часть миллионов Виго. Я начал раздавать золото без счета. Я соблазнил и озолотил тюремную стражу и увез вас. Мое судно доставило вас на Балеар, где я вас на время скрыл, а затем перевезло сюда. И вслед затем оно было потоплено, чтобы дать понять вам и всем, что необходимо, по крайней мере на время, совершенно отрешиться от остального человечества.

Голос Фульбера сделался прерывистым и охриплым. Темные глаза его горели огнем, и даже его щеки, под влиянием сильного душевного возбуждения, оживились краской, и жилы напряглись на его лбу; все его тело словно сразу выросло.

Сэверак, как в гипнозе, со смутным страхом смотрел на этого ужасного человека, как ураган, с беспощадной силой стремившегося к своей цели.