Цепкие лапы времени - Александр Плетнёв Страница 15

Горшков, который вчера прилетел с Северного флота и не успел предоставить отчет… И Устинов, которому с раннего утра «настучали» рапортами, и он спешил до приема «предупредить» и устроить дружеское «выговорное» внушение главкому ВМФ:

– Что ж ты, Сергей Георгиевич… не слишком ли «размашисто шагаешь»?

Сергей Георгиевич будто не услышал, давя «оглушительный» зевок в кулаке и улыбаясь:

– Вот же напасть возрастная! Врачи говорят: крепким сном человек дает отдых организму и должен, вставая с постели, чувствовать восстановление сил и бодрость. А я в последнее время просыпаюсь с девизом «утро добрым не бывает».

Однако, несмотря на объявленный недосып, сегодня Горшковым овладевала непринужденная беспечность – состояние «наконец проделанной тяжелой работы»!

Отчет генеральному не жег руку – крейсер довели, поставили к отдельному пирсу. Было чем похвалиться по фактам боевого противостояния с американцами. И эту внутреннюю гармонию не могло испортить ни якобы хмурое утро, ни странные придирки-намеки Устинова – почти товарища на службе стране и партии.

А тот завел снова, теперь будто издалека:

– Как ты думаешь, Сергей Георгиевич, долго будет сохраняться тайна «Петра»? Я не говорю об утечке от нас… подозреваю, что есть «прокол» и вовне. Не удивлюсь, если смутные подозрения имеются у тех же аргентинцев – они довольно близко контачили, были в гостях на крейсере, много чего видели. А уж американцам известно однозначно – станут ли они делиться информацией с союзниками по НАТО? Там и до правительств других стран эхом донесется, до мировой, мать ее так, общественности.

– Опасаешься, что предъявят нам – дескать, русские, расскажите тайны будущего?! Тьфу на них! Нам от коалиций не впервой отбиваться. Да и тридцать лет – что это за срок для технических достижений?

– Согласен. Главная информационная бомба это политические изменения! И здесь самое слабое звено в утечке опасных сведений – сам экипаж корабля-пришельца. Понимаешь? А что там происходило у тебя в твоих вотчинах?

– А что? Я, можно сказать, безвылазно сидел на корабле. Подана «дефектная ведомость» на рассмотрение судоремонтной комиссии, начаты работы по дальнейшему освоению техники… того, что не успели снять. На довольствие взяли, но «принайтовят» его покуда крепко. Эх, не скоро такой серьезной боевой единице быть в составе флота. К сожалению.

– Я не о том… – многозначительно потянул паузу маршал, еще и косясь подобающе.

– И чего юлишь? – состроил мину адмирал. – Чего крутишь-мутишь, как еврей и замполит в одном флаконе?

– Хэк… сказанул, – усмехнулся «в усы» Устинов, – жалуются на тебя. Уж по пятому управлению на имя Андропова рапорты пришли ^[28].

– А-а-а! Да шли бы они! На! – Горшков сунул папку, что нес отчетом. – Смотри! Проверишь или поверишь? Помимо организации и технической части (в общем-то этим было кому заниматься) пришлось влезть в дела разведки и госбезопасности, что никак не могли поделить ответственность. Я понимаю секретность объекта, но и с людьми так нельзя! Тем более помня, через что, через какую мясорубку им пришлось пройти, не говоря уж о прочей фантастике с переносом во времени. Черт возьми! Это флот, они моряки, я им еще в Камрани обещал, что в обиду не дам!

– Ох, раздухарился!

– Да что уж! Будь моя воля – всех бы оставил на флоте… сплаванный, боевой в реальных действиях, экипаж. Но, конечно, у КГБ другие планы. Вот только товарищи из «конторы» не понимают, что это такое – находиться безвылазно в море в долгом походе. Пусть не подводная лодка с совершенно замкнутым пространством, а надводный корабль, но все же… Поэтому… – адмирал был уверен в своей правоте, – я своей властью дал санкцию на вывод экипажа в город… естественно, в сопровождении, попарно или малыми группами.

– Ты уехал, – парировал Устинов, – и личным распоряжением генерал-полковника Федорчука практика увольнительных была прекращена.

– Это распоряжение было санкционировано лично Андроповым, – в кабинет без стука вошел еще один посетитель – генерал-лейтенант Крючков, в приоткрытую дверь услышавший предмет разговора.

– Здравствуйте, Владимир Александрович, – прежде упредил Устинов.

– И вам не болеть, – немного бестактно ответил Крючков, мимоходом отодвигая стул, присаживаясь, – всем доброго утра. Как я понял, речь идет о ближайшей судьбе экипажа «объекта 099»? Мы, товарищи, должны понимать риски утечки информации. Ладно, еще Североморск – город закрытый, режимный, тем не менее выходы «возвращенцев» за… категорически исключаются! Шпионы и агенты всех мастей наверняка сейчас землю роют носом. Мне докладывали, что выявили уже более двух десятков подозрительных личностей.

– «Возвращенцев»? – решил уточнить Горшков.

– У нас в ведомстве существует такая практика: классифицировать подопечные объекты в понятных ассоциациях, – пояснил Крючков, – а тут… русские, но не советские… пожившие при капитализме, но не предатели. Решили, что больше их поведение характерно для вернувшихся с Запада беженцев.

– Надо же… – немного потупился Горшков, – а ведь верно. Особенно салаги. Молодежь-пацанва там такая… я послушал – порой их жаргон вообще непонятен. Разговаривают на каком-то русско-марсианском языке с английским коверканьем.

– А неподготовленность службы безопасности к принятию людей связана с этой самой безопасностью, – генерал-лейтенант был предельно лаконичен, – если с теми единицами, которые командированы и распределены по предприятиям «оборонки», сложности приемлемо минимальны – за ним закрепили определенный штат сопровождения, автомобиль, некоторым допуская практически свободное перемещение по городу. То тут более полутысячи человек личного состава с корабля…

– Хуже будет, если мы замордуем ребят за «колючкой», и они сами начнут искать пути наружу.

– Согласен. Но вы же понимаете, что все это временно. Решим проблему. Создан специальный отдел, с подразделениями. За явную, как вы сказали, «колючку» никто их, конечно, не загонит. Организуем необходимое обеспечение. В ресурсе КГБ есть специальные режимные объекты со всеми условиями для удобного проживания. И, в конце концов, север-то далеко не лучшее место для житья. Что мы… будем их на минеральные воды и в отпуска на юг, как пионеров, группками возить, строем водить?

– Разбив на пары, в наручниках, – бросил с подковыркой Горшков, – возрождаем «шарашки»?

– Все б вам шутить. Попервоначалу они важны как носители знаний, возможно, каких-то навыков. И работать с ними будут в этом ключе, и не только по их военным специальностям. Естественно, что среди них не физики, а простые моряки, но любую, даже стороннюю, информацию приобщат, систематизируют, подвергнут анализу. Дьявол, как известно, в мелочах. В итоге людей отсортируют по категориям – кто, чего стоит и достоин… по профпригодности, информированности.