Избранник поневоле - Александр Рибенек Страница 14

10 декабря 1990 года (из дневника Ивана П.).

…Леночка уезжает на две недели в другой город. Кажется, куда-то на Украину. С одной стороны это плохо, а с другой… Сегодня она сказала, что когда вернется, обязательно зайдет ко мне в гости. Я смогу познакомить ее с родителями и признаться в своих чувствах. До сих пор у меня не получалось рассказать, как я люблю ее! Мешает моя застенчивость и робость. Иной раз, вроде, соберусь сказать, но тут словно включается какой-то стопор. Я забываю все слова, которые продумал заранее. Остаются только намеки. Я даже прикоснуться к ней боюсь! Надеюсь, после ее поездки все изменится…

18 декабря 1990 года (из дневника Ивана П.).

Сегодня со мной произошло очень интересное событие. Поздно вечером возвращался домой с тренировки. Я ведь продолжаю тренироваться, несмотря на мой провал на сдаче. Теперь стараюсь научиться контролировать себя.

Меня совсем не устраивает роль "слепого" бойца. Хочется самому владеть искусством рукопашного боя…

Но я отвлекся. Иду, значит, я по улице. И тут меня обгоняет девушка, а за нею бежит парень. За мостом он ее догнал. Она что-то пыталась объяснить ему, отчаянно жестикулируя, но парень вдруг ударил ее кулаком в лицо. Девушка упала. Он схватил ее за волосы, рывком поднял на ноги и занес руку для следующего удара.

Это было не мое дело. Это была их "разборка". Но я не мог смотреть, как бьют девушку. Она звала на помощь, пытаясь высвободиться из цепких лап парня. Случайный прохожий поспешил убраться восвояси, боясь неприятностей. Внутри меня вдруг что-то взорвалось, глаза затуманились гневом. В следующую секунду я уже был около парня, перехватив готовую ударить руку, рывком развернул его к себе и с наслаждением врезал ему по лицу. Раз, другой… И еще добавил ногой так, что парень улетел в канаву.

Оказалось, что он был не один. На помощь ему бежали еще трое, и я успел подумать, что, наверное, зря ввязался в это дело. Но отступать было поздно. Я нырнул под руку первого, врезав ему ребром ладони по затылку.

Второго встретил прямым ударом в лицо, добавил локтем, и, схватив за куртку, откинул в сторону. Поймал в захват ногу третьего из нападавших, ударил в пах, потом в лицо, отпустил ногу, подпрыгнул и завершил начатое хлестким ударом подъемом стопы в ухо. Потом, почувствовав каким-то неведомым образом опасность сзади, не разворачиваясь, ударил назад, в кого-то попав. Повернулся и накинулся на первых двух, уже опомнившихся от моей стремительной атаки…

Скоро все было кончено. Парни лежали без сознания. Прогрохотал по мосту трамвай, к окнам прижимались лица любопытных пассажиров. "Все-таки любят у нас поглазеть на подобные зрелища!" - подумалось мне.

– Сволочь! - вдруг услышал я женский голос. - Падла! Ты что с ним сделал?

Кто тебя просил?

Это была девица, помогавшая подниматься парню, который недавно с наслаждением лупил ее. Она грязно ругалась в мой адрес, называя меня такими "ласковыми" словами, которые мне никогда и слышать не приходилось!

Вот она - женская благодарность! Кто знает, что бы было, если бы не я…

Нет, в следующий раз вмешиваться в подобные "разборки" не буду, чтобы не услышать в очередной раз подобную "благодарность"…

Все, что произошло со мной, получилось опять чисто автоматически. И парни-то были не хилые и не робкого десятка. Олег, мой тренер, всегда говорил, что только в фильмах герои красиво дерутся против толпы. В жизни все по-другому.

– Не ввязывайтесь в драки с многочисленным противником, - говорил он. - Лучше киньте "корягу", расчистите себе путь и бегите.

"Корягами" он называл наши ноги. Уж кому-кому, а ему можно было верить. Олег был в Афгане, как и Толик. Сам-то он, может быть, и не убежал бы, но ведь наш сенсей - мастер! А мы кто?

Тем не менее, я не убежал и победил. Опять что-то случилось со мной, какое-то затмение наплыло на сознание. Однако на этот раз в памяти остались все подробности драки. И все-таки странно. В чем причина моего быстрого продвижения в восточных единоборствах? Одно знаю точно, - талант и способности тут не при чем!

19 декабря 1990 года (из дневника Ивана П.).

После драки почувствовал себя плохо. Не в физическом, а в духовном смысле… Я так соскучился по Леночке, что мне очень захотелось ее увидеть. Вспомнил летнее происшествие, лег в кровать, сложил пальцы в определенный знак и сосредоточился на ней. Вдруг я услышал тихую музыку, которая постепенно становилась все громче и громче. И я провалился в сон.

А, может, и не в сон…

Мне снилось, что я с огромной скоростью лечу через темное пространство и вдруг оказываюсь в какой-то комнате. Там на кровати лежала

Леночка. Внутри все перевернулось, сердце замерло. Я присел на краешек и коснулся ее волос своей рукой. Она открыла глаза и потянулась, потом увидела меня и протянула ко мне руки.

– Ваня, милый!

Сердце бешено заколотилось, когда я обнял ее. Она прильнула своими губами к моим губам, а когда оторвалась, произнесла со вздохом:

– Какой прекрасный сон!

– Да, - согласился я, и мы опять стали целоваться.

При этом ее руки стали торопливо стаскивать с меня одежду.

– Ласкай меня, Ваня, ласкай! - простонала она.

Я принялся гладить ее, не переставая целовать губы, лицо, шею, руки… Страсть овладела нами. И вдруг все кончилось. Я снова ощутил себя в своей комнате…

Так и не понял, что это было - сон или явь. Слишком уж реально все чувствовалось…

24 декабря 1990 года (из дневника Ивана П.).

Какой страшный удар судьбы!

Вчера Леночка вышла на работу, и я, наконец, набрался храбрости и решил признаться ей в своих чувствах. Отношения у нас складывались более чем дружеские (по крайней мере, так мне казалось), терпеть уже больше не было сил… В ответ я получил отказ!

– Ваня, я думаю, Вам не следует больше приходить ко мне, - со спокойной решимостью во взгляде сказала она.

Сердце заныло, к горлу подступил горький комок. До меня с трудом доходил смысл происходящего. Я отказывался верить своим ушам, хотя в душе уже понял, что это - конец всем моим мечтам и надеждам.

– Почему?

– Вы привыкли ко мне, я привыкла к Вам. Я считаю, что это может плохо кончиться.

– Но почему? - недоумевал я.

Она внимательно посмотрела на меня. Было хорошо заметно, что ей несколько неудобно говорить мне такие вещи.

– Видите ли, Ваня, я - взрослая женщина. Вы думаете, что ежедневной пятнадцатиминутной беседы на лестнице и проводов домой достаточно? Мне этого не нужно, да и Вам, наверное, тоже.

– Так чего же Вы хотите? - поинтересовался я, не понимая, куда она клонит.

– Я хочу, чтобы Вы забыли обо мне! - последовал убийственный для меня ответ.