Противостояние - Александр Тарарев Страница 13

Модуль достиг расчетной точки, отработали тормозные двигатели, и система начала сканирование, особое внимание, уделив своему острову. Планетарный трансформер обнаружить в этом секторе планеты не удалось, но заинтересовало другое, остров на котором они жили, кишел вооруженными людьми. Вера Ивановна приблизила изображение острова, аппаратура это позволяла сделать, стали видны строения, за которыми и в которых дежурили вооруженные люди в военном камуфляже. Периметр острова патрулировали несколько кораблей.

Сердце Веры Ивановны часто забилось, предчувствуя беду, – «Эх молодежь, ничего доверить нельзя! Значит, о нем знают, но если его здесь нет, значит, он на свободе? – задалась она вопросом, – а может и нет, засаду оставили для нас! Тогда где он? Так, спокойно! Нужно не торопясь просканировать всю поверхность планеты и найти трансформер, ведь перед тем как мы спустились в грот на Луне, он летел, но куда? Определить направление невозможно, да куда угодно. Эх, дети, дети!»

Если ждать пока Земля сделает оборот, пройдет много времени, – «Может мне облететь быстро планету и просканировать, как только трансформер попадет в луч, его автоматика тут же ответит, а там и Артема найду!» Рассудила она, но осторожность и страх перед Мелькеями остановили ее, – «Лучше дольше, да безопасней», – со вздохом решила она и стала медленно просматривать и прослушивать все передачи, которые транслировались на Земле и улетали в вечное странствие в космос.

Пока Вера Ивановна решала вопросы в открытом космосе, Надежда в детской наслаждалась общением с ребенком, кормление грудью наполнило ее незабываемыми ощущениями, только сейчас по-настоящему она поняла, что она мать, что она отвечает за своего ребенка, что обязана его оберегать от опасности. Она с любовью смотрела на него, наблюдала, как он играет, и играла с ним. Ребенок не агукал как все дети, играл, но не произносил ни звука. Вначале она не обращала на это внимание, но потом ее начало беспокоить его молчание. Она пыталась, говорить с ним, но нет, он внимательно ее слушал, смотрел глазами, постоянно меняющими цвет, иногда полностью серебристыми.

В конце концов, испробовав все средства и не добившись результата, Надежда мысленно проговорила, – «Ну что ж ты, сынок, молчишь? Как же тебя разговорить?»

– Не надо меня «разговорить», я умею говорить, только голосовые связки очень слабые и артикуляционные мышцы не слушаются, очень сложно их контролировать, лучше давай общаться в мнемоническом режиме? Мама, ты умеешь?

У Надежды из рук выпала игрушка, которую она держала, а малыш заливисто засмеялся, и в сознании сразу зазвучал его голосок.

– Я тебя удивил, удивил, удивил?!

– Удивил, не то слово, поразил своими способностями! – также мнемонически ответила она.

– Я должен рассказать тебе, как я устроен!

– Что значит, устроен? – возмутилась Надежда, – Ты же не механизм! Просто расскажешь о своем внутреннем строении!

– Вот, видишь, как ты точно выражаешься, я так пока не умею.

– Ничего, научишься со временем. – Малыш не стал отвечать на последнее замечание, а начал говорить о себе.

– Мама, я понимаю, что являюсь ребенком двух совершенно разных цивилизаций, я гибрид, единственный в своем роде. Во мне есть жидкокристаллические текучие структуры, из них сформированы четыре кластера уровневых сознаний как у Сейме-с, и пятое от тебя, самое большое и бестолковое, биологическое, от которого сейчас никакого толку нет, растет медленно, информацию почти не усваивает, только инстинкты. Что с ним делать, я не знаю, пока просто изолировал. Первое сознание называется центральный процессор, второе – запоминающее, третье – аналитическое, четвертое – содержит различные базы данных, которые мы получаем сразу при рождении. Вот так обстоят дела с сознанием!

Надежда пораженно молчала, но показывать, насколько она взволнована было нельзя, поэтому она отвечала ментально спокойно.

– Сынок, какой ты у меня разумный, так много уже знаешь с рождения, но ты прав, ты единственный во вселенной ребенок, гибрид двух цивилизаций, у тебя одна мама – это я и два папы. Твои строение и разум особенные, самые лучшие в галактике, составляющая Сейме-с развивается быстрее, а биологическая составляющая отстает. Вот посмотри у меня биологическое сознание. – Она открыла свое сознание и почувствовала нежное и осторожное ментальное касание.

– Какое оно у тебя умное и большое, какое необычное. Можно я посмотрю на мир твоими глазами?

– Конечно! – через мгновение она услышала детский смех.

– Как здорово, другое восприятие, все не так как у меня, все интересней! Посмотри моими глазами.

Надежда, осторожно по ментальной цепочке, мысленно оказалась в центральном процессоре, это было царство точных логических построений, никакого полета фантазии и абстрактного мышления. Она взглянула на мир через глазки малыша. Увидела себя в виде теплового пятна, то есть в инфракрасном излучении, потом в рентгеновском и так далее по цепочке, вплоть до атомов.

– Интересно, но не красочно, малыш. Человеческое зрение объемнее и приносит больше эмоций и меньше информации.

– А у меня оно есть? Человеческое визуальное зрение.

– Конечно, малыш, оно в этом «бестолковом» сознании, попробуй сам увидеть все своими глазами, только осторожно, оно у тебя еще очень маленькое сознание.

– Да, точно, все вижу, как ты, только резче и четче. Как интересно, теперь буду смотреть этими глазами.

– Малыш, и другие возможности, человеческие, у тебя есть, только человеческое, биологическое сознание надо не изолировать и блокировать, а работать с ним. Включай его в работу, но очень медленно, чтобы не повредить.

– Мама, ты мне поможешь? Я боюсь, что сделаю что-то не так.

– Я с тобой, я помогу, сними зрительную блокаду и информационную. – И тут же дала команду управляющей системе отключить освящение, та выполнила, а потом проинформировала.

– Пилот дал мне имя – Ник!

– Отлично, Ник – хорошее имя!

– Мне тоже нравится!

– Мама, я разблокировал все каналы, ведущие к биологическому сознанию.

– Молодец, теперь освободи из-под контроля процессора все свои биологические мышцы, и наблюдай!

Малыш обмяк, Надежда подхватила его на руки, все сознания запаниковали, она их успокоила.

– Все нормально, наблюдай.

Минут пять малыш был совершенно вялый, потом дернул ручкой, пошевелил пальчиками, моргнул, замахал ручками, завертел головой и заревел.

– Что этот звук означает?

– Он означает, что ему что-то нужно.

– Я сейчас узнаю?!

– Не надо, наблюдай.

Малыш хотел есть, он хотел просто есть, с момента кормления прошло четыре часа, он обхватил грудь руками и начал жадно сосать молоко.

– Желудок полон, мне сейчас будет плохо.